Тяжкий груз
Шрифт:
— Чувство юмора есть, — с задором хлопнула она его по груди. — Хорошо, не буду давить на вашу гордость. Но постарайтесь больше не ссориться с тиграми.
— Спасибо за сочувствие, — бросил Радэк и зачем-то добавил, — кем бы вы ни были.
— Просто зовите меня Линь.
— А я Радэк.
— Да, я знаю, вы уже представились.
— Надеюсь, вы не против, — указал он на Эмиля своим носом, — оставить нас с Эмилем для небольшого неформального разговора.
— Если хотите меня просто прогнать, то так и скажите, — сделала она пару
— Хорошо, я прогоняю вас. Но только не слишком далеко и не слишком надолго.
— Я буду в комнате отдыха, — предупредила она. — Обращайтесь, если будут еще проблемы с тиграми. Приятно было познакомиться и все такое…
— Взаимно, — попрощался он с Линь и проводил ее обескураженным взглядом до самого трапа. Шанс встретить незнакомую женщину посреди межзвездного пространства был очень близок к шансу встретить незнакомого тигра, и новые вопросы ежеминутно капали ему на голову. На какой-то момент он даже забыл, что последняя встреча с незнакомцами имела весьма неприятные последствия, и озабоченно вздохнул, не в силах определиться, какой из накопившихся вопросов требовал ответа в первую очередь. — Приятная женщина.
— Да, с виду весьма миловидная, — согласился Эмиль. — Я знаю, о чем ты думаешь…
— Не знаешь, — возразил Радэк. — Обычно я простой человек, и при виде симпатичной женщины, не числящейся в моей команде, я был бы рад ненадолго потерять голову, но поверь мне, вот здесь и сейчас ты и представить себе не можешь, о чем я думаю.
— Хорошо, если так, потому что это не совсем та женщина, по которой было бы разумно потерять голову.
— Почему? — задал он свой самый первый вопрос с тех пор, как вернулся на борт.
— Понимаешь ли, в чем тут засада… — протянул Эмиль и оглянулся по сторонам в поисках посторонних ушей, прежде чем перейти на полушепот. — Она убийца.
— Ладно, — не поверил Радэк, и постарался подойти гораздо избирательнее к выбору второго вопроса. — Эмиль, расскажи мне, сколько лет прошло с тех пор, как я улетел?
— Прошла одна жалкая неделя, — констатировал Ленар, резко лишив внимания свою кружку, исторгающую пушистое облачко пара. — Всего на одну неделю я оставил тебя без присмотра.
— Прости, — виновато повторила Ирма в четвертый раз, спрятав взгляд в своей кружке и страшась посмотреть в налитые кровью и подавленным бешенством глаза ее капитана. Прошло пять минут с тех пор, как чай заварился, и столько же с момента, когда настроение для чаепития обратилось в прах. — Я не хотела.
— Не ври мне, Ирма, — пригрозил он пальцем. — У меня среди знакомых было очень много людей, которые не хотели взрывать баржи, и между ними всеми была одна общая черта. Догадываешься, какая?
— Да.
— Ни один из них не взрывал баржи, — произнес Ленар твердо и громко ударил пальцем о край столешницы.
— Я хотела спасти тебя от космических пиратов.
Произнеся эти слова вслух, она поняла, как глупо они звучат. Словно реплика, вырванная из бульварного
— Я понимаю, — кивнул он, — и это единственная причина, по которой я сейчас стараюсь на тебя не кричать. Я ценю твои добрые намерения. И я понимаю, что в каком-то смысле это я тебя надоумил. Но ты не просто уничтожила семьдесят два миллиона тонн груза, но еще и безнадежно замусорила полетный коридор.
— Прости, — повторила Ирма в пятый раз, — ну что ты от меня хочешь? Я могу попросить прощения по одному разу за каждую уничтоженную тонну груза, если тебе от этого станет легче.
— От твоих извинений никому легче не станет.
— Зато у нас все получилось, — вдруг решилась она поднять голову и встретиться взглядом со своим обвинителем. — Имея в своих руках жалкий маленький челнок я смогла нанести ущерб космических масштабов. Вообрази, что я могла натворить, будь у меня пистолет.
— Пистолета недостаточно, чтобы взорвать целую баржу.
— Верно. Пистолет годится лишь для того, чтобы отнять чью-то жизнь, — парировала она. — А одна человеческая жизнь стоит дороже любого груза.
— Вообще-то ты и сама создала угрозу многим жизням, замусорив полетный коридор.
— Это ерунда, в наши дни без репульсионных полей никто не летает.
— Без скафандров тоже, но в статистике смертей почему-то есть отдельный пункт о жертвах удушья в космосе, — продолжал Ленар настаивать на высокой степени безответственности своей подчиненной, и в знак согласия с ним вена на его виске неодобрительно набухла.
— Прости, Ленар, но я делала то, что считала необходимым. Ты сам говоришь, что мы вестники зарождения космического пиратства, а я не хочу быть такой вестницей, и не хочу, чтобы космос становился еще опаснее, чем он есть сейчас.
— Ты права, — нервно закивал он, закусив губу. — Ты абсолютно права, я согласен с каждым твоим словом, но мне все равно очень хочется накричать на тебя. А еще лучше в угол поставить.
— Когда мы улетали, все наши надежды были на то, что без челноков они лишатся возможности грабить корабли, и тогда, рано или поздно, они сами придут сдаваться, — напомнила Ирма. — А получилось так, что один челнок остался. Если бы там остался мой челнок, а не твой, ты бы так просто летел себе дальше и ничего бы не пытался сделать?
— Конечно, — уверенно ответил он.
— То есть ты бы смирился с тем, что мы с Радэком попадем в плен, а Ось может пойти на ужасные вещи, чтобы этого больше не повторилось?
— Легко.
— Ты ведь сейчас мне назло это говоришь?
— Ну, может быть чуть-чуть, — замялся он, любуясь красотами голой переборки. — Ты очень взбалмошная, непредсказуемая, эмоциональная и недисциплинированная. За последние семь лет я потратил на тебя больше нервов, чем за последние семьдесят, и лишь благодаря тебе я с нетерпением ждал своего увольнения. Кажется, теперь я точно устал за тебя волноваться.