У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Глава 4
В ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое декабря, Марина впервые за полтора месяца ночевала у родителей. Практически всю ночь пролежала без сна, глядя в потолок и думая о предстоящем бракосочетании. Часто улыбалась и с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться посреди ночи от радости.
Утром началась кутерьма. Все вокруг бегали, что-то искали, что-то приготовляли. Маринка, не видевшая Сашу почти полсуток, беспокойно ерзала на стуле, искоса поглядывая в окно. Троюродная сестра, приглашенная
— Прекрати вертеться! Я не могу собрать твои волосы из-за постоянного дерганья. Все будет хорошо!
В это время в части наряжали машины, украшая их лентами, искусственными цветами, куклой и огромными кольцами с колокольчиками. Старались все офицеры, вплоть до командира. Собинов выделил две машины от части, в том числе и собственную “Волгу”, посадив за руль солдата. При всех зло отматерил жену за попытку оставить машину в гараже. Весьма довольный тем, что Лариса ушла, хлопнули с замполитом “по рюмашке, чтоб не скучно было”. Лидия Варнавина ни слова не сказала. Оторвалась от глажки. Молча поставила перед мужиками тарелку с бутербродами и вновь взялась за утюг.
Тот, кто попал в наряд в этот день, тоже старались помочь, сбежав с постов. Ни Петр Леонидович, ни Алексей Михайлович на это большого внимания не обратили. Все суетились вокруг машин. Лозовой, как свидетель жениха, распоряжался:
— Олег, ты почему куклу не закрепил? Свалится!
Татарников развел руками:
— Чем крепить и где? Я впервые этим делом занимаюсь!
— Лентами и покрепче! Пропусти под капотом и за ноги привяжи.
Жених в это время натягивал парадный китель, оглядывая себя в зеркало. Мать и отец смотрели на него с дивана. Влетевший командир рявкнул, почти напугав семейство:
— Отставить, старший лейтенант! Вы какие погоны одели? Со вчерашнего дня вы капитан! Малых, где застрял? Неси новый китель! Поздравляю, Александр Сергеевич с присвоением очередного звания!
Растерявшийся Саша автоматически вытянулся и вскинул руку к фуражке:
— Служу Советскому Союзу!
Китель мгновенно заменили. Степанов покосился на новенькие звездочки на плечах и удовлетворенно вздохнул. Наблюдавший от дверей замполит засмеялся:
— Что, Саша, двойной праздник будем отмечать?
Жених улыбнулся:
— Будем!
Кроме Марины и Саши в тот день сочетались браком еще пять пар. Сойдясь в огромном холле дома культуры, поздравляли друг друга. Самой юной и красивой невестой была Марина. Белоснежное платье, перетянутое по талии широким поясом, роскошными пышными клиньями расходилось до пола. Лишь чуть виднелись туфельки на шпильке с кружевными бантами впереди. Фата с венком из мелких искусственных роз прикрывала лицо. Светлые волосы, собранные в толстый валик, обрамляли голову, словно еще один венок. Несколько легких прядей, тщательно завитых и расчесанных в локоны, свисали от висков и сзади.
Расписались быстро. По традиции пролезли сквозь кольца, выпили шампанского и покружились в вальсе Мендельсона. Этот вальс Марине и Саше пришлось изучать с Лозовым в течение недели. Юрка танцевал превосходно! Зато теперь они кружились, не сбиваясь с ноги. Фата и платье развевались, а
— Горь-ко! Горь-ко!
Этот крик раздавался со всех сторон. Свадьбу гуляли в доме Ушаковых. Столы поставили буквой “П”, освободив средину горницы. Стены содрогались от лихого деревенского перепляса. Озорные частушки звучали не переставая. Жених и невеста то и дело краснели от весьма откровенных слов. Все соседи сбежались, чтоб посмотреть на событие. Елена Константиновна и Иван Николаевич по традиции встречали пришедших рюмкой водки и закуской. Посмотреть на свадьбу ученицы пришли учителя из школы. Улыбались, покачивая головами. Глядели на сияющее от радости лицо юной невесты. Выпивали рюмку залпом и желали счастья от всей души. Директора с завучем Эльзе Юозасовне и Елене Константиновне удалось уговорить присесть к столу.
Молодые сидели в красном углу и влюблено смотрели друг на друга. Они практически ничего не ели целый день, но есть не хотелось совсем. Оба никак не могли поверить, что они теперь законные муж и жена. То и дело смотрели на обручальные кольца на пальцах и улыбались. Многие из гостей уже хорошо поддали. То и дело шум от разговоров перекрывали взрывы хохота. Люди веселились.
Подполковник Собинов яростно отбивался от слоноподобной жены, пытавшейся отобрать у него третью рюмку. Петр Леонидович отталкивал ее тянущуюся руку и тихонько матерился, чтоб никто не услышал:
— Свадьба у подчиненного! Впервые за десять лет! И я не могу даже спокойно выпить без твоего шипения! Отстань, змея! Иди домой и проспись сама! Я не пьяный! Хватит портить мне праздники! Ты мне и так всю жизнь исковеркала!
Располневшая от спокойной жизни Лариса толкала его кулаком в бок и наклонившись к уху, ругалась в ответ:
— Мне что, тебя потом на руках нести? Нажрешься, как свинья, что я с тобой делать буду? Подчиненные посмотрят! Какой ты командир после этого! Уважать перестанут!
Он, улучив момент, быстро оттолкнул ее руку и резво опрокинул рюмку. Довольно крякнул. Потянувшись к селедке, закусил и проворчал:
— Они сами сегодня пьют и радостное событие отмечают. На меня внимания никто не обращает. Сегодня я для них не командир, а такой же мужик, как и они. Посмотри на Варнавина! Лидка ни слова не сказала за все время, не то, что ты! Вся извонялась! Катись отсюда! Надоела ты мне! У всех жены, как жены, одна ты, как незнамо что! Посмотри на невесту, тоненькая, стройная. Лидья у Алексея тоже в норме. А ты? Расползлась, обабилась. Хоть бы дите родила, что ли! Степанов в открытую говорит, что ребенка заведут, а ведь Маринке учиться надо. Нам по сорок лет и детей нет. Все тебе не то: ах, еще на машину не заработали, ах, мне шубу норковую охота, ах, квартиру в большом городе! Пошла ты, корова!
Подполковник решительно встал, отбросил в сторону вцепившуюся в рукав руку и направился на другой конец стола к Ивану Николаевичу, разговаривавшему “про жизнь” со сватом:
— Мужики, не помешаю?
— Садись, Петр Леонидович! Рады будем. Выпьешь?
— С удовольствием! В хорошей компании грех не выпить! — Пожаловался: — Моя совсем меня загрызла: не пей, не пей!
Сергей Мартынович посмотрел в сторону подполковничьей жены, шагавшей к двери, словно танк: