У нас в саду жулики (сборник)
Шрифт:
Виктория Ивановна учительница. Она преподавала литературу. А сейчас, прикованная к креслу, дает уроки у себя на дому.
Моя сестра когда-то тоже ходила к Виктории Ивановне. А теперь привели меня. Мама считает, что современный ребенок должен быть всесторонне развитым.
Музыкальную школу я, правда, так и не осилил. Но зато я играю этюды Гедике и «Лунную сонату». И когда еще ходил с музыкальной папкой, Колька Лахтиков дразнил меня Бетховен.
На заднем дворе меня ждет Цивинский, и я уже опаздываю на двадцать минут.
Мне купили конструктор, и теперь можно построить
Такими шариками можно играть в баскетбол. Из рамы вытаскивается шпингалет, и получается кольцо. Накнокаешь на подоконнике точку – и тюкаешь… Но я их проиграл в туалете Витожке.
Мама меня спрашивает:
– Толюн, а где конструктор?
Я говорю:
– Чего конструктор?
Папа говорит:
– Все ясно… – и уже расстегивает ремень…
Я говорю:
– Что, нельзя и дать поиграть?..
Папа говорит:
– Чтобы завтра был дома!
И чтобы папа ремень застегнул, у меня на заднем дворе толковище. Буду теперь из маминой шубы копить.
…Виктория Ивановна рассказывает про чиновника. У чиновника украли шинель. И чиновник пришел домой и умер.
Я смотрю на Викторию Ивановну и, ерзая от нетерпения, незаметно поглядываю на часы…
2Сегодня я тороплюсь: после «гоголя-моголя» надо еще успеть проштудировать «Труженики моря». И потом своими словами Виктории Ивановне пересказать.
И вдруг я замечаю мордастого Юдина. Он идет мне навстречу и улыбается.
Юдин внук замминистра, и наши мамы дружат портнихами. И он тоже занимается у Виктории Ивановны. А через два часа моя очередь.
– Слыхал?! – радостно выпаливает мне Юдин. – Старуха откинула копыта!У нас в саду жулики
1
К нам на дачу приехали знакомые и, прежде чем садиться за стол, сходили на речку. А теперь возвратились и ждут. После купания повышенный аппетит.
Мама выдала гостям по лопате и повела их в сад.
Кто не работает – тот не ест.
2
Гости привезли с собой бутылку вина и еще подарочный торт, и теперь мама угощает.
От подарочного торта всем отрезается по кусочку, а остальное – прячется.
А бутылка прячется вся целиком, и вместо нее достаются остатки с прошлого раза.
3
Мама велела мне прополоть клумбу, но я заупрямился. Тогда она закатила истерику и упала в обморок.
Я схватил маму под мышки и потащил к веранде. Мама была тяжелая. И особенно тяжело было ее тащить по ступенькам.
Притащив маму в спальню, я положил ее на тахту и дал ей понюхать нашатырного спирту. А потом, чтобы с ней снова не случилась истерика, разрыхлил граблями и утрамбовал след, который она оставила, когда я ее тащил по дорожке.
4
У мамы с бабушкой Лизой распря: Дуняша за мамин счет купила бабушке сахарный песок. Бабушка отмерила себе несколько стаканов и, отсчитав Дуняше деньги, захлопнула дверь. А через полчаса мама к бабушке Лизе ворвалась и стала требовать, чтобы та перемерила песок заново. Оказывается, бабушкины стаканы вмещают немного больше маминых.
А
– О, Толечка, ты еще не знаешь, на что способна эта женщина! Ты еще слишком многого не знаешь, Толечка…
– Зверь! – обращаясь к папе, скрежетала на веранде зубами мама. – Какой же все-таки твоя мамаша зверь… Она зверь. Она настоящий зверь. Волк!
5
Когда мама уезжала в Москву, бабушка Лиза срезала в нашем саду пионы: «Или я не имею права на участке своего сына сорвать себе розочку!..»
Возвратившись и обнаружив следы преступления, мама пришла в ярость и, чуть бабушку не пристукнув, устроила папе скандал.
Папа заткнул уши и выскочил из спальни. Мама пронзительно вскрикнула и рухнула на пол. Я подбежал к маме и стал ей делать искусственное дыхание. Мама закатывала глаза и судорожно хватала ртом воздух.
Я положил на мамин лоб руку и попытался маму успокоить:
– Мам… ну, че ты… а, мам…
Потом прибежал на веранду и закричал:
– Пап, иди скорее… маме чего-то плохо…
Папа сидел в шезлонге и продолжал читать газету.
6
Я открыл холодильник, и у меня загорелись глаза: пересчитанная еще со вчерашнего ужина, на блюдце розовела ветчина.
Облюбовав самый аппетитный кусок, я разодрал его на две части и ту, где побольше мяса, проглотил.
Снова пересчитал и успокоился. Все в порядке – четыре; и, наклонившись к табуретке, поводил по дну ведра черпаком. Схватил ведро за ручку и тут же его бросил обратно. Дуняша приедет и наберет.
Под трубой колодца, чтобы ни капли не пропадало даром, стоит корыто. Можно набрать и оттуда, но вода там уже какая-то зеленая. И еще ржавчина.
Сейчас бы включить мотор, но папа, когда уезжает, всегда его отключает: Дуняша может перепутать кнопки. И потом, энергию надо экономить. Придется качать.
С тазом наперевес из халупки вылезла бабушка Лиза и, выплеснув грязную воду, выпрямилась.
Если бы увидела мама, то скандалу бы не миновать. Бабушка всегда норовит вылить помои к нашему крыльцу.
Я повернул голову, и бабушка мне сказала, что скоро она умрет. Она сказала, что скоро я увижу ее холодный труп. Бабушка еще немного постояла и стала ругать маму.
– Готыне, – сказала мне бабушка Лиза, – если бы ты только видел, как надо мной издевается эта страшная женщина!
Вернувшись на кухню, я прицелился: заброшу или не заброшу? Черпак ударился о ведро и, отскочив, укатился под лавку.
Так все-таки где же от спальни ключ, куда они его прячут? Я все никак не могу проследить.
В тамбуре я уже смотрел, перебрал там все банки и корзинки, но так ничего и не обнаружил. А из одной банки даже высыпал крупу: а вдруг маскировка?
А может, за подкладкой? Но и за подкладкой тоже ничего не оказалось. Я повесил шляпу на место и снова вернулся на кухню.
Кажется, сказал им, чтобы ехали прямо с утра, мы же договорились. Сема будет «толкать», а Анисим ему помогать. Надо приготовить стаканы. А сам я, пожалуй, воздержусь. А то еще узнают. Все-таки некрасиво: мама-то ведь полковник.