У восточного порога России. Эскизы корейской политики начала XXI века
Шрифт:
Если мировое сообщество смирится с “индо-пакистанским” статусом Пхеньяна, это будет иметь крайне нежелательный международный резонанс и окажет очень негативное воздействие на режим нераспространения. А потому половинчатый характер такого решения может маскироваться продолжением переговоров об окончательном ядерном разоружении КНДР и возвращении ее в ДНЯО в качестве неядерного государства. Малая результативность подобных консультаций будет сдерживать нормализацию отношений с Западом, но не приведет к прекращению процесса. Если Северная Корея станет благопристойно вести себя на мировой арене, она будет и впредь
Если внешнюю безопасность изменившейся Северной Кореи удастся обеспечить дипломатическими средствами, то в более отдаленной перспективе она, возможно, теоретически перестанет испытывать нужду в сдерживающих средствах в виде оружия массового уничтожения и добровольно откажется от них (подобно Южно-Африканской Республике, уничтожившей свой ядерный арсенал).
Это не самый худший сценарий, который со временем приведет к решению проблем Корейского полуострова. Его реализация зависит как от преемственности американской линии – ориентации на диалог с КНДР, – так и от выдержки северокорейского руководства и его готовности отказаться от провокационных шагов.
Третий сценарий. Нельзя исключить обострения ситуации. Например, из-за конфликта вокруг стремления Северной Кореи сохранить ядерное оружие, вариантов свертывания ядерной программы, проблемы получения северокорейцами атомной электростанции, ракетных испытаний и т. п. Этому может способствовать и стечение обстоятельств. Скажем, серьезный успех Соединенных Штатов в Ираке, неожиданная развязка иранской ядерной проблемы, коллизии политической борьбы в США, ужесточение подходов к Северу со стороны южнокорейской администрации, а также безрассудные акции и действия самого Пхеньяна.
Четвертый сценарий. Поворот к силовой линии может быть спровоцирован кризисом внутри КНДР: уходом Ким Чен-ира и борьбой за “престолонаследие”, народными волнениями, распадом системы управления. Однако такое развитие событий все же маловероятно, к тому же оно необязательно привело бы к реанимации попыток силового решения. В предотвращении военно-интервенционистского сценария и в стабилизации ситуации в первую очередь заинтересованы Китай и Южная Корея. Они предпримут превентивные меры (в частности, экономического порядка), в том числе и ради минимизации вмешательства США.
Наиболее желательной в краткосрочной перспективе представляется стабилизация ситуации вокруг ядерной проблемы КНДР с медленной позитивной динамикой. В этом заинтересованы все основные действующие лица. Однако надо быть готовым к срывам и к тому, что Пхеньян может изрядно помотать переговорщикам нервы, выбивая максимальные уступки. Тем не менее в случае успеха создастся возможность для постепенной модернизации страны при опоре на иностранную помощь и для ее поворота к внешнему миру при сохранении контроля правящей верхушкой.
Подобный ход событий отвечал бы интересам России и не требовал бы от нас серьезной корректировки подходов. Неизменность стратегических целей, однако, не исключает, а, наоборот, требует активизации роли Москвы в корейском урегулировании, в том числе в экономических проектах. Это необходимо для укрепления наших внешнеполитических позиций в Азии, в том числе в связи с ростом конкуренции на корейском направлении.
Долгосрочные прогнозы предполагают куда более серьезные стратегические вызовы. Надо уже сегодня задуматься о том, каков будет геополитический расклад в Северо-Восточной Азии при доведении начавшихся процессов до логического завершения. Впервые после корейской войны геополитический баланс в регионе может претерпеть серьезные изменения. Пассивность может привести к опасным для наших национальных интересов тенденциям. Вместе с тем открываются и возможности для более результативной стратегии.
Мирный процесс вокруг Корейского полуострова начался с поиска решения ядерной проблемы КНДР. Но достижение результата тут проблематично, если не будут сформулированы более широкие принципы взаимодействия вовлеченных государств. Вместо системы блоковой конфронтации, обеспечивавшей статус-кво на Корейском полуострове, должен быть создан новый фундамент безопасности. Тем более с учетом противостояния между Китаем, с одной стороны, США и Японией – с другой, которого в принципе оба лагеря хотели бы избежать. Все это создает основу для расширения мандата шестистороннего процесса. Это необходимо для контроля за выполнением достигнутых договоренностей и для координации экономической помощи Северной Корее. Накопленный “шестеркой” опыт общения мог бы постепенно привести к обсуждению более широкого круга проблем.
Растущая интернационализация экономической жизни, трансграничный характер новых вызовов и угроз, миграционные процессы в Северо-Восточной Азии требуют инструмента межгосударственной координации вне зависимости от корейской проблемы. Идея институционального закрепления шестистороннего механизма (вплоть до создания Организации по безопасности и сотрудничеству в данном регионе) обсуждается довольно давно.
Каков мог бы быть мандат такого рода многосторонней организации в Северо-Восточной Азии?
• Поиск дальних подходов к формированию коллективной системы всеобъемлющей безопасности (comprehensive security). В этих целях стоит заняться выработкой таких мер доверия, как предотвращение инцидентов в морском и воздушном пространстве, уведомление об учениях и приглашение на них наблюдателей, ежегодный обзор оборонных доктрин (Белые книги) и т. п. В частности, интерес может представлять совместное обеспечение безопасности морских коммуникаций в самом регионе и южнее.
• Выработка мер коллективного противодействия нетрадиционным вызовам и угрозам, к коим следовало бы отнести помощь при стихийных бедствиях, борьбу с эпидемиями, экологическими проблемами, трансграничной преступностью, наркотрафиком, нелегальной миграцией и пр.
• Обсуждение многосторонних экономических проектов и согласование региональной экономической политики. Особый интерес представляла бы выработка общих подходов по вопросу создания новых и преобразования существующих зон свободной торговли. В этом особенно заинтересована Россия, которая иначе рискует оказаться за бортом набирающей силу региональной интеграции.