Убийство от-кутюр. Кто подарил ей смерть?
Шрифт:
Сэр Джеймс вздохнул:
— Да, такое часто случается.
— Итак, — произнес Генри, — у меня с собой есть несколько ее фотографий. Они не слишком хороши, но надеюсь, вы сможете ее узнать.
Доктор слегка нахмурился, рассматривая фотографии.
— И что же? — нарушил молчание Генри. — Вы ее узнаете?
Не отводя глаз от снимка, сэр Джеймс ответил:
— Да. — Сэр Джеймс посмотрел в глаза Генри. — Вы говорите, — начал он, — что ее фамилия была Пэнкгерст и она не была замужем. Я знал ее как миссис Чарлз Доджсон [9] . Она не была моей пациенткой. Ее муж лечился у меня. И до сих
9
Чарлз Доджсон — настоящее имя Льюиса Кэрролла, автора легендарной «Алисы в Стране чудес».
Генри поднял взгляд.
— Чарлз Доджсон… — повторил он.
— Да, — ответил сэр Джеймс, — это имя вам знакомо?
— Разумеется. А вам разве нет?
— Я же сказал вам, что Чарлз Доджсон мой пациент. Почему вы улыбаетесь?
— Всегда приятно, — сказал Генри, — осознавать, что кто-то способен не терять чувство юмора даже при самых мрачных обстоятельствах.
— Боюсь, не понимаю…
— Не берите в голову. Это не имеет значения. Скажите, какой диагноз вы поставили мистеру Доджсону?
— Инспектор, не думаю, что…
— Я расследую убийство, — сообщил ему Генри, — вы имеете полное право говорить.
— Убийство? — Сэр Джеймс, пораженный, взглянул на него. — Я думал, что, возможно… Нет. Нет, она была не из таких. Очень смелая женщина, я подумал о ней, даже когда…
— Пожалуйста, — произнес Генри, — скажите мне диагноз.
— Мистер Доджсон, — медленно начал сэр Джеймс, — страдает от злокачественного образования в желудке. Сейчас оно причиняет ему лишь небольшие неудобства, но оно расположено так, что оперативное вмешательство представляется невозможным. За исключением чуда — иногда такое происходит — ничто не может помешать его болезни развиваться по обычному сценарию. Я бы не дал ему больше года жизни.
— Вы сообщили ему?
— Нет. — Сэр Джеймс Брейтуэйт задумался. — В таких случаях я всегда советуюсь с близким родственником, следует ли говорить обо всем пациенту. Впервые я осмотрел мистера Доджсона… подождите минутку, я проверю дату. — Он подошел к шкафчику и принялся перебирать карточки, на какое-то мгновение приняв озадаченный вид, но потом улыбнулся. — Глупо с моей стороны. Карточка мистера Доджсона не здесь. Я совсем забыл. Обстоятельства их визита были несколько необычными. Миссис Доджсон — надеюсь, вы простите, если я продолжу называть ее так, — договорилась о встрече по телефону и подчеркнула, что и она, и ее муж — очень занятые люди, так что могут прийти ко мне только в субботу или в воскресенье. Я объяснил ей, что выходные провожу в загородном доме — пытаюсь делать вид, что у меня есть частная жизнь. Она ответила, что это прекрасно ей подходит. Ее муж совершенно не подозревает, что может быть болен раком, и она не хотела беспокоить его. Ей уже удалось убедить мужа пройти общее медицинское обследование, и она могла устроить так, чтобы они провели выходные неподалеку от моего загородного дома. Так она могла бы убедить его зайти ко мне просто потому, что я оказался рядом.
— Ваш загородный дом находится в Хиндгерсте, верно? — спросил Генри.
— Да. Ну совсем рядом с Хиндгерстом, если быть точным.
— Не знаю, когда вы видели мистера Доджсона в первый раз, — произнес Генри, — но вы совершенно точно осматривали его чуть больше месяца назад — двадцать восьмого декабря.
— Верно, — удивился сэр Джеймс, — я вспомнил, это было в рождественские праздники. Тогда мы встретились впервые.
— Миссис
Сэр Джеймс улыбнулся:
— Да вы волшебник. Вы знаете, как все это было, лучше чем я. Продолжайте.
— Мистер Доджсон приехал на машине чуть позже, вы осмотрели его, и они вместе уехали. Верно?
— Верно!
— Когда вы видели его в следующий раз?
— Через пару недель он пришел на рентген. Я уже был уверен в диагнозе, но мне хотелось полной ясности. Миссис Доджсон с ним не было. Он очень волновался из-за своего состояния, но я сдержал обещание и сообщил ему, что у него язва желудка. Он ушел вполне довольным жизнью.
— А потом, — произнес Генри, — во вторник, пришли результаты рентгеновского исследования, которые подтвердили ваши худшие опасения.
— На самом деле вечером в понедельник, — поправил его сэр Джеймс.
— Извините, вечером в понедельник. Вы позвонили миссис Доджсон и попросили ее прийти к вам.
— В принципе верно, но она сама мне позвонила.
— Правда? Но почему?
Сэр Джеймс грустно улыбнулся.
— В ситуациях вроде этой, — пояснил он, — всегда существует риск, что трубку возьмет не тот человек. Понимаете, она не хотела, чтобы я звонил ей на работу. Она приложила все усилия, чтобы скрыть от меня место работы. Но в любом случае вечером ее муж мог взять трубку с той же вероятностью, что и она. Так что я попросил ее позвонить мне в Хиндгерст вечером в понедельник — к этому времени я рассчитывал дать ей определенный ответ.
— Понимаю, — кивнул Генри. — Итак, когда она позвонила, вы сказали, что вам надо увидеться с ней как можно скорее. Естественно, вам не хотелось сообщать ей плохие новости по телефону. Вы объяснили, что до вечера вторника будете в Хиндгерсте, а утром уезжаете в Вену.
— Верно. Ужин, о котором я говорил, был устроен сельской больницей Хиндгерста, где я веду прием раз в неделю.
— Миссис Доджсон ответила, что может приехать в Хиндгерст и зайти к вам во второй половине дня во вторник. Так она и поступила, и вы сообщили ей результаты.
— Да. Именно так все и было. А что произошло потом?
— Потом, — ответил Генри, — она вернулась в Лондон, в редакцию журнала, и села за работу, которая должна была продолжаться всю ночь. Все сотрудники ушли домой около половины второго, оставив ее работать в одиночестве. Утром ее обнаружили мертвой после того, как она выпила чай с цианидом.
Сэр Джеймс помолчал, затем спросил:
— И вы расследуете это как дело об убийстве?
— Да.
— Рад это слышать, — кивнул сэр Джеймс.
— Почему?
— Потому что в таких обстоятельствах вы могли бы поддаться искушению счесть ее смерть самоубийством, но это было бы ужасной ошибкой. — Сэр Джеймс замолчал, подбирая слова. — Я не психиатр, инспектор, но моя обязанность — сообщать плохие новости, очень плохие, и я хорошо научился разбираться в людях. Миссис Доджсон разрыдалась, как только услышала правду. Это хороший знак. Чем быстрее грянет неизбежная буря, тем скорее горизонт прояснится. Потом она взяла себя в руки и задала мне множество очень разумных вопросов. Ей хотелось знать все о состоянии ее мужа, как ухаживать за ним, чтобы сделать приятными его последние месяцы. В общем, ее подход я бы назвал в высшей степени конструктивным. Не могу представить, чтобы она тут же покончила с собой.