Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция
Шрифт:
В условиях начавшегося спада революционной активности в обществе тактика кадетов приобрела более умеренный характер. Период между роспуском I Государственной Думы и созывом II-й позже был назван лидером кадетской партии П. Н. Милюковым «семимесячным кошмаром», когда партия была обречена на политическую пассивность до начала следующей избирательной кампании, когда парламентский путь был временно обрезан, а вступить на революционный партия решительно отказалась. В. Д. Набоков замечал: «Вся наша деятельность только на выборах (она блестяща), а во всех других случаях – позорное бездействие» [21].
На IV (Гельсингфорсском) съезде, состоявшемся 23–28 сентября 1906 г., партия отказалась от Выборгского манифеста и приняла решение о первостепенном значении парламентской деятельности. Подчеркивалась необходимость отмежевания от тактики леворадикальных партий и выдвигался лозунг «бережения Думы». Съезд внес изменения в избирательную
29 октября 1906 г. в Москве состоялось совещание ЦК партии кадетов с представителями губернских групп. Центральным был вопрос о тактике во II Государственной Думе. Прения были оживленными. Часть кадетов склонялась к тому, чтобы продолжать отстаивать полновластную Думу, так как «особых серьезных ошибок в Думе совершено не было». Большинство настаивало на изменении тактики. Ф. Ф. Кокошкин, выступая, отмечал: «Всесильная Дума снимается с очереди. Тактика парламентского штурма не удалась, но это была неизбежная ошибка страны. Иначе действовать мы психологически не могли, так как вся страна требовала от нас штурма». Разногласия были и по вопросу о создании блоков на выборах во II Думу. Ряд кадетов считали, что отказ от создания блоков мог повредить партии («левые – наши союзники»), допускали создание блоков на условии признания формулы всеобщего избирательного права и думского министерства. Другие категорически отрицали такую возможность, доказывая, что нельзя вступать ни в какие сделки в деле борьбы выборщиков, важно полное сохранение самостоятельности. Н. А. Гредескул подчеркивал: «…не нужно смешивать блоков различных свойств… Блоков заранее созданных не проводить. Деловая сделка – другое дело. Она с кем угодно возможна. Они много не будут компрометировать…» [22].
По итогам совещания было решено: добиваться поддержки Думы страной, а для этого организовать проведение через Думу законов, поставив на первый план законы о местном самоуправлении, о политических свободах, решение аграрного вопроса; требовать расширения прав Государственной Думы, т. е. частичного пересмотра основных законов; отстаивать создание министерства, пользующегося доверием Государственной Думы.
На выборах во II Государственную Думу кадеты получили 98 депутатских мест, что значительно меньше, чем в парламенте первого созыва, но сохранили за собой главенствующее положение. Председателем Думы стал член ЦК партии Ф. А. Головин. При ЦК партии дополнительно было создано еще 13 комиссий для разработки законодательства. В соответствии с обстановкой, кадеты несколько урезали программу выставленных требований. На первый план для обсуждения были выдвинуты законопроекты о местном самоуправлении, о свободах и правах, о неприкосновенности личности. Остерегаясь дать повод властям для роспуска Думы, кадеты, тем не менее, не раз в своих выступлениях подвергали резкой критике мероприятия правительства, голосовали против столыпинского аграрного законодательства. Во второй Думе у кадетов инициативу на заседаниях все чаще перехватывали правые депутаты и представители социалистов. Кадетам приходилось нередко выступать в роли центра, уравновешивавшего конфликтующие стороны.
После роспуска II Государственной Думы политический курс кадетов был уточнен на V съезде партии в октябре 1907 г. Подводя итоги деятельности партии кадетов в 1905– 1907 гг., П. Н. Милюков дал следующую оценку: «Мы честно делали свое дело, не уступая ни нападкам слева на наше бессилие, ни уговариваниям и намекам из правящих сфер на возможность компромисса, ни издевательствам и злорадству правых по поводу нашей неприступности… Мы шли своим путем, делали свое дело и оставляли свой урок – если не для настоящего, то для будущего» [23].
В межреволюционный период кадеты пережили ряд сложных внутренних трансформаций, которые постепенно снижали влияние партии в обществе. В третьей Думе кадеты снова оказались не центре политического спектра, а на его левом фланге. Их позиция в большей степени соответствовала левым партиям, с которыми кадеты пытались противостоять октябристскому «думскому маятнику».
Не менее сложной оказалась ситуация с публикацией сборника «Вехи» в 1909 г., где ряд бывших кадетских лидеров выступили с позиции критики революции. Фигуры П. Б. Струве, Н. А. Бердяева и др. были знаковыми для кадетов, поэтому их поправение было болезненно воспринято в партии и лично П. Н. Милюковым. Выпустив в ответ сборник статей с подзаголовком «Антивехи», П. Н. Милюков пытался восстановить пошатнувшийся авторитет кадетской партии в либеральной среде, однако преодолеть раскол, порожденный веховским вызовом, по большому счету, не получилось. Пик влияния и популярности кадетской партии был пройден. П. Н. Милю-ков смог удержать партийную дисциплину своим талантом организатора,
Кадеты подверглись серьезной критике за излишнюю теоретичность своей тактики, что позволило октябристам и левым называть кадетов «кабинетной партией». Еще до открытия I Государственной Думы для многих общественных деятелей стало очевидным, что «прогрессивная русская общественность провалилась на трудном государственном экзамене», так как в их программных установках оказалось меньше государственного смысла, чем голых формул и отвлеченных построений. Так же важным моментом стало то, что именно на кадетов критики революции в целом, в частности октябристы, возложили ответственность за ситуацию в стране в 1905–1907 гг.
Октябристы стали в некотором смысле антиподом кадетской партии, в действиях которых государственных идей было даже больше, чем либеральных настроений. Именно между ними кипела борьба за влияние в обществе и шла активная полемика. Партия «Союз 17 октября», расположившаяся на правом фланге российского либерализма, была второй по влиянию и значимости среди либеральных организаций России начала ХХ в.
«Союз 17 октября» занимал промежуточное положение между кадетами и правыми партиями. Сами октябристы считали свою партию конституционной, умеренной, а свою позицию – центристской. Понимание октябристами характера собственной умеренности очень точно выразил один из лидеров партии, потомственный почетный гражданин, происходивший из семьи известных московских предпринимателей, с 1902 г. директор Московского учетного банка А. И. Гучков (1862–1936 гг.), полагавший, что «октябризм вышел из недр либеральной оппозиции», сосредоточенной изначально в земских кругах и направленной как против реакционного курса (правые радикалы), так и увлечений буржуазного радикализма (кадеты), а также социалистических экспериментов (эсеры и социал-демократы).
Организационное формирование октябристской партии было вызвано изданием Манифеста 17 октября 1905 г., хотя начало формирования идеологии партии началось на тех же земских съездах, где сторонники видного земского деятеля Д. Н. Шипова сформировали свою земскую группу, отстаивая исключительно законосовещательный характер парламента в России.
Октябристы в свое название включили дату его подписания, подчеркивая символическую значимость Манифеста для партии и для страны, а в основу программы положили провозглашенные в Манифесте «основы гражданской свободы» и конституционные принципы. Главным организатором и идеологом «Союза 17 октября» на начальном этапе его деятельности был крупный землевладелец, патриарх земского движения, действительный статский советник и камер-юнкер императорского двора Д. Н. Шипов.
Конкретная дата образования партии «Союз 17 октября» требует уточнения. Сам Д. Н. Шипов по этому поводу писал, что вскоре после ноябрьского (5–13) общеземского съезда 1905 г. в Москве собралась «группа лиц», устранившихся в разное время от участия в съездах земских и городских представителей, не согласившихся с их общим «радикальным настроением». На этом частном совещании было принято решение создать новую политическую партию, назвав ее «Союз 17 октября» [24], тогда же началась работа над текстом программы новой организации. Первое собрание «Союза 17 октября» состоялось 3 декабря 1905 г. в зале Охотничьего клуба. Присутствовало 218 человек. На следующий день, 4 декабря, аналогичное собрание прошло в Петербурге, в нем участвовало около 500 октябристов.
В процессе становления «Союза 17 октября» можно выделить несколько этапов: первый – с конца ХIХ в. по октябрь 1905 г. – протопартийный период, разработка программы умеренных либералов; второй – с октября 1905 по осень 1906 г. – становление собственно партии; третий – с 1907 по 1915 г. – смена некоторых акцентов в доктрине «Союза 17 октября», в значительной степени связанная с лидерством А. И. Гучкова.
В 1901 г. Д. Н. Шипов подготовил тезисы петиционной «записки о положении земства», состоявшие из 9 пунктов, для передачи ее императору. В ней говорилось о «ненормальности современного управления» государством, когда «нет взаимного доверия между правительством и обществом»; «любую общественную деятельность правительство рассматривает как подрыв основ самодержавия и стремится к бюрократической опеке всех сторон общественной жизни». В записке обосновывалась необходимость «участия общественности в работе комиссий Государственного Совета», а сами представители должны были избираться общественностью, а не «назначаться бюрократией»; говорилось о необходимости «свободы совести, мысли, слова», а также устранения произвола в любых его проявлениях, т. е. требование верховенства закона.