Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция
Шрифт:
Значимой фигурой среди них был Пётр Александрович Гейден, военный, юрист, землевладелец, земский деятель, получивший при жизни прозвище «белый граф» за свои выдающиеся личностные качества. Влиятельность и значимость фигур графа П. А. Гейдена и Д. Н. Шипова в глазах современников заключалась прежде всего в их морально-нравственных качествах: терпимости, культурности, уважении к оппонентам, умении находить компромисс. Впоследствии, выйдя из состава партии октябристов, П. А. Гейден сформирует собственный политический проект (Партию мирного обновления), а Д. Н. Шипов, разочаровавшись в политике, уйдет из общественной жизни. Но этическое начало в партии не исчезнет окончательно, а сохранится вместе с теми земскими представителями, которые останутся в ее составе вплоть до распада партии в 1915 г.
Второе направление в среде октябристов было связано с политическим
Социальный состав октябристов также не был однородным. Октябристы совершенно справедливо считали себя «господской партией», в которой большой вес имели землевладельцы, промышленники, чиновники. В своих предвыборных кампаниях октябристы чаще всего апеллировали к спокойствию, уравновешенности, прагматичности людей, понимавших цену культуре и прогрессу, имевших свой гражданский идеал. Характерно, что в среде октябристов, в устах лидеров, словосочетание «либеральная партия» относительно собственной организации не употреблялось. Более предпочтительным было конкретное положение: «союз стоит на конституционной почве». Идеология «Союза 17 октября» была по сути умеренно-либеральной, в чем-то более прагматичной и приземленной, чем кадетская.
Либеральный идеал октябристов обрисовывался ими в отдаленной перспективе, а складывавшаяся ситуация в стране ставила на передний план охранительные задачи – борьбу с революцией. Либерализм октябристов носил, как стратегическая задача, долгосрочный характер, а консерватизм – краткосрочный. Соответственно консерватизм ярко проявился в тактике партии, ее политических приемах, риторике. «Союз 17 октября» можно назвать партией с консервативным «сердцем», но либеральным рассудком.
Несмотря на значительные разногласия, октябристы были готовы конструктивно сотрудничать с правительством во имя «плодотворной, созидательной работы». Осенью 1905 г. Д. Н. Шипов, А. И. Гучков и М. А. Стахович, как и многие другие либеральные лидеры, вели переговоры с С. Ю. Вит-те о вхождении в его кабинет. Заявив свое «принципиальное единогласие с программой графа Витте и свое полное доверие к правительству», октябристы, однако, отказались входить в его состав, сославшись на недостаток опыта. Д. Н. Шипов впоследствии вспоминал, что причина срыва переговоров была в глубоком взаимном недоверии общественных и правительственных кругов друг к другу; общественные представители не хотели быть в правительстве статистами и испортить свою общественную и политическую репутацию.
Проводившиеся в 1906 г. (26 марта – 20 апреля) выборы в первую Думу стали новым этапом в истории партии. В совместном предвыборном воззвании «Союза 17 октября», Прогрессивно-экономической партии, Торгово-промышленного Союза, Партии Правового Порядка указывалось, что они объединились в единый предвыборный блок в рамках деятельности «Соединенного комитета конституционно-монархических партий», исходя из общего понимания первоочередных задач успокоения страны, «плодотворной работы» Думы, отстаивания «всеми силами» Царя, народного представительства и прав, дарованных октябрьским Манифестом.
Однако умеренные партии, как тогда стали называть этот блок, начисто проиграли предвыборную борьбу кадетам. Конституционно-монархический блок получил всего 16 мест, непосредственно октябристы – 13. Лидером фракции октябристов, оказавшейся самой правой в Думе, был П. А. Гейден, сумевший достойно представлять октябристов, призывая к продуктивной работе и спокойствию.
Новый премьер П. А. Столыпин возобновил переговоры с октябристами о вхождении в министерство, однако и они закончились безрезультатно. Д. Н. Шипов, например, в это время отказался от участия в кабинете, ссылаясь на свою недостаточную авторитетность в радикальных общественных
Отныне лидером стал А. И. Гучков, и в партии фактически прекратилось идеологическое и организационное двоецентрие. В 1907 г. будет создан единый ЦК партии в Москве, введены квоты для голосования в местных отделах, членские взносы, уточнены правила приема в партию, что свидетельствовало о попытках построения новой, более упорядоченной партийной организации. Вместе с тем неудача на выборах привела к сокращению численности партии и количества местных отделов почти вдвое.
На выборах во II Думу (январь 1907 г.) октябристы получили 43 места, что также не соответствовало их ожиданиям. Не помогло даже то, что к выборам во II Думу октябристы уже были официально зарегистрированной, легальной партией, так как правительственным распоряжением чиновникам высших разрядов было запрещено вступать в любые политические партии. Это вызвало значительный отток членов из состава «Союза 17 октября».
В «революционной» II Думе (20 февраля – 2 июня 1907 г.) октябристы, провозгласив новую тактику создания конституционного центра с правыми кадетами, не смогли преодолеть свою изоляцию как слева, так и справа. Они критиковали аграрные законопроекты трудовиков и кадетов, а также поддерживали, как и в I Думе, правительственные предложения. Соответственно, разгон второй Думы 3 июня 1907 г. они вновь одобрили, считая Думу неработоспособной. У октябристов постепенно сложился имидж проправительственной партии, хотя они всегда старались это опровергать.
Октябристы в лице А. И. Гучкова сочли правильным и законным то, что Дума была распущена, а избирательный закон изменен, оправдывая это необходимостью борьбы с революцией. Главными виновниками нарушения обещаний манифеста 17 октября считали революционеров, не прекративших свою «разрушительную деятельность» и вынудивших правительство идти на чрезвычайные меры. Для октябристов, по словам А. И. Гучкова, закон 3 июня – «частичная победа». Октябристы получили 154 места в составе III Государственной Думы, проработавшей весь положенный законом срок (1 ноября 1907 – 9 июня 1912 г.). Из всего состава Думы (442) октябристы по мере необходимости образовывали большинство с партиями правее октябристов (300) или с кадетами (220), что позволило провести через Думу ряд законопроектов, предлагаемых правительством П. А. Столыпина.
А. И. Гучков и П. А. Столыпин заключили своего рода внегласный договор о «взаимной лояльности», что позволило «Союзу 17 октября» стать фактически правительственной партией и содействовать проведению столыпинских реформ в России. Однако в рядах октябристов регулярно раздавались критические голоса по поводу сохранения военно-полевых судов и отступления от начал Манифеста 17 октября.
В период третьеиюньской монархии «Союз 17 октября» претерпевал определенный кризис. Численность партии падала, хотя число местных отделов численно почти не менялось (около 100), однако их деятельность была минимальной, а в ряде случаев отделы существовали только на бумаге. «Нас хоронят… – и который раз нас уже хоронят», – восклицал А. И. Гучков на заседании ЦК [30]. Чтобы повысить эффективность своей работы, октябристами предпринимались попытки ведения новой тактики. А. И. Гучков ориентировал партию на блокирование преимущественно с умеренно-правыми партиями в Думе, считая, что их сближает общее «эмоциональное настроение», трепетное отношение к монархии, в то время как с кадетами, запятнавшими себя дружбой с революционерами, их роднит только прошлое и общие земские корни. Октябристы постоянно стремились подчеркнуть свой теоретико-практический конструктивизм, «реализм», «здоровый национализм», который базировался на «холодной» логике поступательного развития, обвиняя кадетов в «книжности», «умозрительности» и «космополитизме». Октябристы не пошли на создание работоспособного «конституционного центра» с конституционными демократами, фактически сделав тактический шаг вправо, не отказываясь, однако, от своих конституционных убеждений.