Учись, Сингамиль!

Моисеева Клара Моисеевна

Игмилсин прикрикнул на жену, а сам подумал, что и ему будет тревожно. Впервые сын покинет свой дом. Не обидит ли кто? Не уведут ли злые люди? Надо заручиться письмом к хранителю табличек во дворце Хаммурапи. Пусть окажет милость.

– Пойду к Нанни за письмом, – сказал Игмилсин, обращаясь к сыну.

– Не ходи, он сам позовет. Он даст мне тридцать сиклей серебра. Нанни сказал: «Тебе двадцать лет, а я доверяю тебе стоимость хорошей рабыни. Вряд ли ты убежишь, зачем? За тебя в ответе отец. Игмилсин может стать рабом, если сын не вернется с корзиной готовых табличек. А раб не будет переписчиком, он станет месить глину знойными днями на солнцепеке, где хорошо сохнут кирпичи».

– Я

так и думал, что он припугнет тебя! – рассмеялся Игмилсин. – Он не понимает, что работа у нас почетная, что я жизнь свою отдал на то, чтобы сын мой стал писцом.

– Я немножко дрожал, – признался Сингамиль, – а когда стал переписывать строки про Дильмун, мне стало так хорошо, ужасно захотелось все это запомнить. Когда пишешь, тогда уже не забудешь.

– Вот и пиши старательно, запоминай, станешь ученым человеком, а ученый при царском дворе живет припеваючи.

– Я запомнил, послушай строки из сказания об Энки и Нинхурсаг. Ты знаешь, дочь Энки, Нин-Сикилла, была богиней – покровительницей Дильмуна. Когда она обратилась к Энки с просьбой даровать Дильмуну воду, отец отвечает дочери:

Пусть Уту (бог Солнца), пребывающий в небесах,Доставит тебе сладкую воду из земли, из подземных источников вод;Пусть наполнит водой твои обширные водохранилища;Чтобы город твой пил из них воду в достатке;Чтобы Дильмун пил из них воду в достатке;Пусть твои колодцы с горькой водой станут колодцами сладкой воды;Пусть пашни и поля твои отдают тебе свое зерно;Пусть твой город станет «домом кораблей» обитаемой земли.

– Все правильно, сынок. Ты меня порадовал. Переписал грамотно, прочел и запомнил, я доволен тобой! Когда у тебя будет сын, когда он станет писцом и достигнет того, чего ты достиг, тогда ты поймешь, Сингамиль, что сегодня я был вознагражден за свои труды и заботы о тебе. Не напрасно я целыми годами твердил: учись, Сингамиль! Ты был ленив, как все дети, но сумел побороть свою лень. Воздадим хвалу великому Энки! Это он надоумил тебя, Сингамиль!

Через несколько дней Сингамиль получил у Нанни тридцать сиклей серебра и отправился в Вавилон.

Отец был весел, провожая сына, а мать горько плакала.

В СТРАНЕ ХАММУРАПИ

…«Отец, я очень старательно переписываю законы Хаммурапи, великого правителя Вавилона, – писал Сингамиль Игмилсину. – Пока я писал, я каждый раз думал: какой умный Хаммурапи, как он все хорошо придумал на благо людей. И почему-то мне казалось, что эти законы справедливы. Но вот я оказался свидетелем того, как законы выполняются. И нутро мое наполнилось печалью. И я увидел злодейство. Подумай, можно ли считать справедливым такой случай.

У человека тяжко заболела жена. Это был бедный горшечник, а надо было ему призвать гадальщика и погадать на печени овцы. Хотел он узнать, поправится ли жена, у него пятеро малых детей. Думал он, думал, пошел на пастбище, где паслось громадное стадо храмового хозяйства, и увел одну овцу. Пастухи поймали его с овцой и повели к судье. Судья присудил ему вернуть храму целое стадо – тридцать овец. Бедный человек стал просить судью простить его, забрать овцу и оставить его в покое. А судья требует тридцать овец и угрожает казнью. Человек бросился к ногам судьи, плакал, говорил, что вместе с ним погибнет больная жена и помрут с голоду малые дети, но судья не

дрогнул.

Я стоял в толпе и видел этого несчастного. Его повели к реке, чтобы узнать истину. Если всплывет, то может быть прощен. Но он утонул. Должно быть, гадание на печени показало бы великую беду. Так я думаю. Разве это справедливо? И зачем нужны законы Хаммурапи великому правителю Ларсы? Может быть, без этих законов будет меньше зла бедному человеку. Так я подумал, отец».

Так писал Сингамиль своему отцу, отвечая на тревожное письмо Игмилсина. Прошло три месяца с тех пор, как Сингамиль очутился в Вавилоне и стал переписывать таблички с законами Хаммурапи. Он ни разу не сообщил о себе, потому что никого не знал и понятия не имел, с кем можно послать письмо. На этот раз отец прислал письмо с купцом, который часто бывает в Вавилоне. Теперь Сингамиль мог посылать письма домой.

«Будь благополучен, отец. Пусть будет цела и невредима моя мать Уммаки, – писал в новом письме Сингамиль. – Я узнал здесь удивительное. В Вавилоне есть „дом табличек“ для девочек. Они учатся писать, петь и играть на лютне. Мне говорили, что это дочери богатых людей, которые надеются на великие почести: они хотят сделать своих дочерей жрицами. А храмов в Вавилоне великое множество и места хватит для всех.

И еще я узнал из закона Хаммурапи, что Эйянацир не смошенничал, взяв в залог Абуни, наоборот, он проявил милость. Закон говорит: «Если человек имеет на себе долг и он отдаст за серебро или отдаст в долговую кабалу свою жену, своего сына или свою дочь, они должны служить в доме их покупателя или заимодавца только три года; на четвертый год должно отпустить их на свободу».

Выходит так, отец, что Эйянацир проявил милость, отпустив Абуни через два с половиной года, а мать его пробыла в ткацкой всего один год. Выходит так, что Эйянацир не самый жадный и злобный из всех богатых людей Ура.

А еще я хочу сказать, отец, что надоело мне сидеть здесь в затворничестве и с рассвета до заката переписывать таблички. Нельзя ли мне вернуться домой? Я согласен делать любую работу. А дома готов сидеть за перепиской табличек даже ночью.

А еще, отец, скажу тебе удивительное. Рядом со мной, в хранилище табличек, которые считаются священными, сидит раб из эламитов и переписывает для одного из храмов Мардука священные гимны. Этот раб принадлежит храму. Он говорит, что умение писать спасло его от бедствия. И вот он заслужил высочайшее доверие жреца и сидит рядом со мной, свободным человеком из великого царства Ларсы. Сидя в чужой стране, я еще больше возлюбил свой прекрасный Ур, а царство Ларсы считаю самым великим царством на земле.

Будь благополучен, отец. И пусть Энлиль не оставит тебя и подсказывает тебе мудрые мысли».

Сингамиль уже прожил в Вавилоне несколько месяцев. Он жил вблизи хранилища царских табличек. Ему не было надобности ходить по городу да и времени не хватало. Но вот он познакомился с переписчиком Надином, и тогда все изменилось. Он оставлял свою переписку еще при свете солнца и уходил с Надином посмотреть, как строится новый храм и насколько далеко протянулась широкая и высокая стена, которая оберегала вавилонян от нашествия. Когда Надин узнал, что Сингамиль сын писца, он очень обрадовался. Оказалось, что и он сын писца Балату. Надин предложил Сингамилю пойти посмотреть писцовую школу отца. Они пришли в тот час, когда ученики старательно переписывали заданный урок, а Балату вел разговор с одним из старших учеников, который собирался покинуть школу и искать работу.