Укради у мертвого смерть

Скворцов Валериан

Полковник, незыблемо веровавший в справедливость, в божественное происхождение верховной власти, с содрога­нием ловил себя на том, что подсчитывает число оставшихся монархий на земле. Англия, Бельгия, Монако, Голландия, кажется... Просвещенная Европа, опытные и матерые мани­пуляторы, нерушимые традиции, столетние институты вла­сти. А по соседству с собственным домом, в приграничной Камбодже садовник душит короля веревкой на глазах при­ближенных, а затем садится на престол. Не так уж опромет­чиво поступил Сианук, отказавшись от трона. Исчез из Вьет­нама Бао Дай, затерялся в неизвестности лаосский король Шри Саван Ваттхана... Трагическое призвание. Риск — про­фессиональное занятие монархов, над которыми

довлеет об­стоятельство мощнее ограничивающих их парламентов или «сильных фигур». Обреченные временем, некогда «избран­ные» становятся рабами сиюминутных интересов, впадают в мистику, удаляют от себя здоровые силы старинных родов, боятся армии, приближают проходимцев, и тогда-то появ­ляется расчетливый и хитрый садовник. Зреет измена внут­ри дворца, за его стенами — бунт.

Уже появились среди коллег такие, которые нащупывали новую для себя тропу в меняющемся мире. Приверженцы «тактики завоевания умов и сердец» — медицинское обслу­живание для всех, дешевые продукты питания — для всех, повышение эффективности административного аппарата» отказ от взяток, то есть придание им более «цивилизованно­го» характера...

— Садись-ка, Рикки, старый товарищ, — сказал, спохва­тившись, полковник мявшемуся у двери лейтенанту.

— Слушаюсь.

Пхромчана уселся на жесткий стул, повернутый к столу начальника, и только потом осознал неловкость поступка. Место предназначалось тем, кого приводили для последнего допроса перед подписанием распоряжения о решении судь­бы арестованных

Полковник с кряхтением опустился в кресло перед нике­лированной пепельницей на высокой ножке. Жестом переса­дил лейтенанта в такое же напротив. Несколько минут смот­рел в окно, за которым скатывалась вниз крыша с вытяжными трубами госпиталя при управлении полиции. У одной, соорудив из серого халата тень, спал на ветерке, судя по салатовой гимнастерке, надзиратель при палате для за­держанных.

— Убийца Пратит Тука должен быть найден и арестован. В два-три дня. Не больше. Пытайтесь именно в этом направ­лении развивать поиск по следу, взятому за этим... гангсте­ром Йотом. Не изнуряйте себя поиском доподлинных дока­зательств связи между двумя случаями. Считайте заранее для себя установленным, что оба преступления — убийство профсоюзного босса и ограбление ювелира — совершены одним лицом. Живым он мне... не нужен.

Лейтенанту Рикки Пхромчана не полагалось знать о те­лефонном звонке, прозвучавшем рано утром в кабинете, где ему разрешили присесть, возможно, в третий или четвертый раз в жизни. Майкл Цзо сказал в трубку:

— Полковник, покойный профсоюзный лидер Пратит Тук баламутил людей на комбинате, ритмичная и доходная работа которого обеспечивает акции вашей невестки. В буду­щем, самом недалеком, вы возглавите, как говорят, отдел связи с общественностью, охраны и порядка в управлении компании. Так что это будет первый шаг на выбранном вами новом поприще. Хо-хо-хо..

Цзо осторожно выжидал на другом конце провода.

— Это интересная информация, — сказал полковник. — В паводок рыбы пожирают муравьев, в сушу — муравьи рыб.

— Мы так и думали, так и думали. Хо-хо-хо... Имеется документ, на котором обозначаются отпечатки пальцев двух человек. Пратит Тука и гангстера по имени Йот. Гангстер обвиняется в ограблении ювелира Лю Элвина. Если Йот будет отстреливаться, его оружие можно идентифицировать с тем, из которого убиты Пратит Тук и его жена. Есть также фотография, правда, не качественная, любительская. Но ра­зобрать можно, как четвертая жена Пратит Тука обедает с этим Йотом в ресторане «Чокичай». Который в заречье... Версия об убийстве из ревности обрела, таким образом, до­казательство. Документ с отпечатками пальцев и фотогра­фию вам доставят в управление, когда... хо-хо-хо... дело за­кроется со смертью преступника. Живым ведь он не сдастся? Помощник министра вам звонил? Нет еще? Хо-хо-хо... Мой старший брат, полковник, просил передать почтительный привет.

Из чьего трупа будет извлечена после перестрелки с Йотом пуля, которая позволит идентифицировать оружие убийцы? Возможно, из твоего, лейтенант Рикки Пхромчана, старый боевой товарищ. Полковник с горечью рассматривал сломавшуюся пополам от стирок пуговку на тенниске под­чиненного, отутюженные армейские брюки, слегка пропо­тевшие на мощных ляжках и чуть замасленные у щиколоток о цилиндры мотоцикла.

— Это — приказ, — сказал полковник. — Доложи, что имеется по делу.

— Я видел сегодня Йота. Ускользнул. Был в толпе на Пангкам. Сержант Чудоч Уттамо взял под наблюдение Май­кла Цзо. Не исключено, что Йот ищет контакта с ним или его людьми... Цзо заметно рьяно выступает свидетелем на сто­роне ювелира. Вполне возможно и сведение счетов между шайками.

— Эту версию отставить. Всем сосредоточиться на Йоте. Бей по голове, тогда весь клубок щупалец распадется. Есть соображения?

— Думаю, что следовало бы посмотреть на обоих вокза­лах перед отходом воскресных поездов. Посмотрим и на междугородных автобусах. Йоту теперь самое время уходить из этого города. Он понимает, что теперь ему тут и полдня не продержаться.

Рикки хитрил. Цзо, как сообщили осведомители, купил билет на вечерний воскресный автобус в Чиенгмай. Инс­тинкт подсказывал, что Йот попытается именно здесь выйти на Майкла, который всеми способами топит бандита. Не исключено, что Йот хочет объясниться или даже оправдать­ся перед Цзо, уладить дело. Не исключено и то, что Цзо выступает в данном случае жирным живцом. Останется только вовремя перехватить его заглот Йотом... Если шеф против разработки линии на Майкла Цзо, то зачем ему и знать все это? И как будет добыта голова Йота, не всели равно полковнику?

На втором этаже Рикки Пхромчана попросил дежурного передать сержанту Уттамо, когда выйдет на связь, чтобы незамедлительно прекращал выполнение поставленной за­дачи. Сержанту предписывается встретиться с лейтенантом Пхромчана в управлении в шестнадцать.

— Записано, — сказал дежурный.

Рикки кивнул часовому в подъезде, легко, через две сту­пени, сбежал по лестнице на тротуар к своей «хонде», подтя­нул штанину на колене, перекинул ногу через седло и поудоб­нее уселся на мотоцикле. Прежде чем надавить кнопку электрозапуска, запихнул в рот порцию бетеля. Он видел на погонах и рукавах своей форменки, висящей в шкафу дома, нашивки старшего лейтенанта, обещанные «за энергичное доведение до конца порученной операции»...

Палавек запомнил красную «тойоту» с букетиком жасми­на за ветровым стеклом, которую накануне увидел на Чароен Крунг-роуд. Автомобиль умчал сгорбившегося на заднем сиденье понурого фаранга. Запомнил не только жасмин, но и сидевшего за рулем любителя бетеля. Ощущение, что так­сист приглядывался к нему, не оставляло и вызывало смут­ную тревогу. Офицеры из квартала, примыкавшего к трем гостиницам — «Эраван», «Амарин» и «Президент», где разме­щалось полицейское управление, вне службы подрабатыва­ли где кто, таксистами тоже.

Столкнувшись с таксистом, жевавшим бетель, теперь, на площади Пангкам, Палавек поспешил убраться как можно быстрее. Охоту развертывали серьезную. Подумать только: несколько минут топтался перед аквариумом, поглощенный боем рыбок, ничего не замечая вокруг! Приметь его поли­цейский полминутой раньше... Револьвер в бок, наручники, смерть.

Сидя на «тук-туке», прикрыв лицо носовым платком от выхлопной гари, Палавек согнулся, ссутулился, как человек, спешащий к врачу с неотложной болезнью. На трепаных джинсовых туфлях едущего впереди мотоциклиста трепета­ла бахрома.