Улей
Шрифт:
Дор и Лод стояли в числе личной Охраны Первых по краям ложи, чуть в стороне от правителей.
Григу стало неловко - он понял, что повел себя как ребенок
Объявление призов продолжилось, но Григ практически перестал смотреть на арену. Одна глупость, один неосторожный шаг, и... праздник испорчен...
– Сейчас самое интересное!
– через какое-то время произнес Вик.
– Кого ты выставил?
– прогремел Кас.
– Сегодня - десяток лучших. Но у нас столько трофеев, что за месяц половины не разыграем.
– Всех и не будем, -
– Для следующих дней отбери самых достойных.
– Хорошо, Отец.
Григ почувствовал, что речь идет о чем-то более важном, чем диваны, бластеры и даже яхты. Он прислушался, но разговор правителей уже стих, а над Амфитеатром пронеслись последние слова ведущего, в которых Григ уловил лишь незнакомое женское имя.
Над ареной возникла большая непрозрачная голограмма полураздетой девушки. Ведущий заговорил, описывая внешние данные, физические параметры, способность к воспроизводству, генетический потенциал Голограмма задвигалась, давая возможность увидеть походку девушки, ее грацию.
Какая-то обыкновенная тарибская девчонка... Григ вдруг поймал себя на мысли, что не слышит ни единого слова ведущего, а голограмму почти не видит. Что-то вокруг происходило. В воздухе ощущалось напряжение Стало как-то душно, словно повредились системы циркуляции воздуха...
Григ огляделся. Отец наблюдал за ареной в спокойном расслаблении. Вик - с ухмылкой, которая совсем не сочеталась с холодным блеском в глазах, указывающим на мыслительный процесс, далекий по своей сути и от этого места и от этого времени. Кас смотрел внимательно, но на каменном лице не проскальзывала ни единая эмоция. На трибунах же творилось настоящее сумасшествие: имена претендентов гремели одно за другим, причем такие имена, что аплодисменты и рев не прерывались, становясь все громче и грозя разрушить стены Амфитеатра и выплеснуться на просторы Третьего Уровня.
– Мне все равно, как они выглядят, мне нужна мать для настоящего Первого!
– недовольно прорычал Кас.
– Сколько еще смотреть?
– Подожди двух последних, - подсказал Вик.
Его слова словно укололи Грига изнутри. Он вздрогнул и огляделся, подсознательно ожидая чего-то ужасного и непоправимого. Но ничего вроде бы не происходило... В интонациях Каса и Вика не скрывалось никакого подвоха...
Над ареной возникло смеющееся лицо Кани. Сперва лицо, а затем и вся точеная фигурка, окутанная распущенными темными волосами.
– Беглянка?
– удивился Кас.
– Она, конечно, молодец, что сбежала, но я не собираюсь драться за фантом!
– К моменту поединка девчонку поймают, - отозвался Вик. Но нельзя же отказать ей в выборе достойного покровителя. Она - лучшая из лучших!
– Зато те, кто ее ловят, - далеко не лучшие!
– напомнил Отец.
– И если не поторопитесь, прощения не ждите. Сообщите людям, что я в гневе!
Что-то произошло за спиной Грига и остальных правителей - взгляды трибун направились именно в эту сторону. Первые обернулись. Там стоял Дор с высоко поднятой рукой.
– Дор Непобедимый!
– прогремело на арене.
Амфитеатр взорвался от криков. Абсолютный чемпион "Улья" вновь на арене!
Кас бросил на богатыря удивленный взгляд, словно спрашивал: "Ты разве не слышал моих слов?"
– Мне все равно, что она "фантом", - объяснил Дор.
– Я видел девчонку на "Эльрабике". Она - неповторима. Поймают живой - заслужу приз из призов. Не поймают - попросту вспомню молодость.
Кас уважительно кивнул.
Поединщики нашлись сразу же - многие хотели попробовать силы с первым богатырем Братства. В список
внесли троих.
– Я могу поднять руку?
– раздался за спинами правителей голос Болера. Вик зачем-то привел полковника сюда, в ложу Первых, и оставил стоять рядом с Охраной.
– Можешь, конечно, - сказал Отец.
– Я же тебе обещал.
– А потом еще раз?
– Нет, только один!
В это время картинка над ареной сменилась, и Григ едва не задохнулся от неожиданности. Над ареной показывали Линти!!!
– Кас!
– прогремело над трибунами, и те стихли - никто не осмелился бы поднять руку на непререкаемое право самого главнокомандующего...
– Болер!
– едва слышным эхом прокатилось усиленное микрофонами имя.
Кас оглянулся, удивленно осматривая полковника с головы до ног. Без малейшей издевки и без малейшего презрения - только чтобы посмотреть на человека, так стремящегося умереть.
Григ же ничего не смог сказать... Не смог поднять руки. Не смог предпринять ничего, чтобы спасти свою мечту и свое будущее. Он не смог даже шевельнуться или издать звук, способный хотя бы намекнуть окружающим, какой удар приняло на себя сознание. В одно мгновение внутри у него все окаменело, и даже мысли отказались вертеться в голове, застопорившись на одном-единственном дрожащем в голове слове: "всё!!!".
На плечо легла тяжелая рука Отца - единственного, кто заметил перемену, произошедшую в парне; но Григ не отреагировал. Даже не почувствовал.
ГЛАВА 27
Григ сам не заметил, как оказался на Первом Уровне. Он все делал, как зомби. Где-то сидел, чего-то ждал, шел, куда шли остальные люди. Его глаза потухли, движения были автоматические, без малейшего участия мозга.
Выйдя из лифта на Первом Уровне, Григ не попрощался с Отцом и с Братьями, ничего никому не сказал и все так же, все в том же мерном бессмысленном ритме побрел куда-то вдаль по коридору.
– Григ!
Тело остановилось в ожидании дальнейших указаний.
– Григ, подойди ко мне!
Его звал Отец. Владыка стоял один, отослав Охрану и отпустив Каса и Вика. Он смотрел так тоскливо, так понимающе... Но Григ опять ничего не почувствовал. Он поднял глаза, посмотрел в темную глубину глаз старого Правителя и поплелся в указанном направлении.
– Идем в мой кабинет.
В кабинете никого не было. Подскочило говорящее кресло, подхватило Грига. В спину и ноги ударило тепло, заработали массажеры спинки, восстанавливая мышечную активность тела и заставляя расслабиться мозг. Отец сел напротив: