Улыбайлики. Жизнеутверждающая книга прожженого циника
Шрифт:
Мне не забыть твой постоянный перекос дверей, твои фары, светящие куда угодно, только не на дорогу.
Не забыть металл твоего корпуса, сгнивающий за два года, из-за чего мой «Запорожец» можно было считать самой экологически чистой машиной в мире.
Не забыть подшипник генератора, разлетающийся на куски, как девичьи мечты!
Не забыть вилку коробки передач, которая была сделана как будто из металла консервов «Бычки в томате».
Я мог бы долго описывать ужасы автомобиля «Запорожец»,
Он передвигался, он ехал на любом бензине и ремонтировался обычным молотком и кривой отверткой.
Не стоит ругать твой первый автомобиль, тем более…
Тем более что однажды в него вселился мой ангел, и именно тогда и случилась эта удивительная история.
Я жил тогда в скучном городе, работал режиссером в театре и ехал проводить репетицию.
Как и обычно, я не помнил что сегодня за день, а они, злобные шутники, помнили.
Они все помнили и тщательно готовились.
О том, что сегодня День смеха, я понял сразу, как только въехал во двор театра.
Посреди двора стоял знакомый артист и, издавая нечленораздельное рычание, пытался с помощью полведра мутной воды и грязной тряпки отмыть свои «Жигули», талантливо раскрашенные шутниками под Божью коровку.
Они раскрасили машину гуашью, и сейчас краска стекала не только на землю, но и на белый костюм артиста.
Вежливо попросив коллегу не сильно опаздывать на репетицию и выслушав в ответ несколько проклятий, я благоразумно выехал из двора, решив оставить своё авто перед центральным входом.
Центральный вход театра – громадного помпезного здания с мраморными ступенями и колоннами, располагался точно напротив входа в райком партии – я понадеялся, что шутников остановит хотя бы их партийная совесть или страх перед всевидящим оком КПСС.
Первая часть репетиции шла мучительно – актер, у которого раскрасили «Жигули», забывал текст, шел по сцене не в ту сторону и хватал партнеров по сцене за руки в поисках гуаши.
Поэтому неожиданная просьба секретарши зайти к директору была хорошим поводом чуть передохнуть.
Директор ходил по кабинету с веселой загадочностью и после нескольких, ничего не значащих фраз вдруг предложил мне, в процессе разговора, подойти к окну. Он сказал, что хочет покурить в форточку.
Я подошел, бросил взгляд на улицу и обомлел – моего «Запорожца» перед входом не было!
Именно в эту секунду директор спросил, нет ли у меня проблем с машиной. Этим глупым вопросом он прокололся – я понял, что он заодно с теми, кто участвует в заговоре против меня.
Говорить было не о чем.
Мы улыбнулись друг другу нежной улыбкой, я приложил руку к сердцу и заверил директора, что проблем с машиной у меня нет, и рванул к выходу, понимая, что украсть машину злобные шутники
Однако, выскочив на улицу, я остолбенел – изобретательности моих врагов не было предела.
Их шутка состояла в следующем: мой «Запорожец» был поднят на руки, пронесен вверх по двум пролетам ступенек и поставлен перед центральным входом в театр.
Теперь он стоял между колонн, как памятник отечественному автомобилестроению, а сам театр чем-то смахивал на автозавод.
Во всей этой картине было что-то удивительно торжественное – машина, пусть даже мой «Запорожец», на фоне колонн выглядел как маленький ядовито-зеленый броневичок. Было ощущение, что на нем только что стоял В.И. Ленин, который куда-то на секунду отбежал.
Мое уличное появление было встречено радостным гоготом.
Вокруг «Запорожца» на постаменте, выглядящего как пародия на броневик на Финляндском вокзале, уже собралась толпа человек в пятьдесят.
Народ был явно навеселе. К стоящим все время подходили новые, спрашивали, в чем дело. Им рассказывали, и они присоединялись к общему веселью.
Никто не расходился, все ждали финальной точки – появления хозяина машины.
И вот он перед ними – беспомощный и жалкий!
Сейчас он побегает, заплачет, а потом будет униженно просить толпу спустить машину с пьедестала!..
Я бы, наверное, действительно попросил, если бы…
Если бы совершенно случайно не бросил взгляд на здание напротив. В окне райкома партии на втором этаже была отдернута штора и несколько человек в темных костюмах и галстуках наблюдали за происходящим. На фоне всеобщего уличного веселья их лица были суровы и сосредоточены.
Особенно суров был мужчина в центре.
Мы стояли фактически друг напротив друга – его окно на втором этаже было на уровне моего «Запорожца».
Мужчина перевел свой тяжелый взгляд с толпы на меня – этот взгляд не сулил ничего хорошего.
Наши глаза встретились, и… я вдруг все понял!
Я понял, кто скрывается под личиной этого партийца.
Это был он – мой ангел!
Я знаю, вы скажете, что такого не может быть, что быть ангелом секретарю райкома партии противопоказано.
Возможно, вы правы, но был ли этот человек в ту секунду настоящим секретарем?
Уверен, что нет. Во всяком случае, в его тяжелом взгляде я прочитал не тезисы к ХХIV съезду КПСС, а нечто другое – путь к спасению!
Теперь нужно было все тщательно сыграть.
Я демонстративно обошел свой «Запорожец», похлопал его по капоту, который на самом деле был багажником, и громко сказал толпе, что это была хорошая первоапрельская шутка и что мне очень весело.
Далее, с улыбкой на лице, я повернулся спиной к толпе и пошел к двери театра.