Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:
– Я хочу, чтобы вы взглянули на некоего мужчину.
Он все ещё держал её под руку, но теперь уже покровительственно. Сочувственно посмотрел ей в глаза.
– Как вы себя чувствуете? Выдержите?
Кровь отлила от её лица, и его восточный колорит стал ещё заметнее.
– Вы… говорите о мертвеце?
– Да.
– Это… вы думаете, что это Боб Кук, да?
– Предположительно.
На мгновение она прикрыла глаза и покачнулась, но пришла в себя раньше, чем он успел её подхватить.
Открыла глаза.
–
Риардон инстинктивно понял.
– Нет, выглядит он нормально.
– Тогда идем.
Отвел её в приемную. На полу лежал мягкий ковер, на кремовых стенах висели яркие репродукции, но все перебивал резкий запах формалина. Как только они вошли, открылись противоположные двери, в них появился санитар.
– Мы зайдем через минуту, - сказал Риардон.
Девушка беспокойно осмотрелась, заметила кресло и рухнула в него. Ее била дрожь.
– Мне совсем плохо, - сказала она голосом маленьклй девочки.
– Сейчас принесу воды, - сказал Риардон и тут же вернулся с бумажным стаканчиком.
Девушка поднесла стакан к губам, но пить не стала. Тупо смотрела на пестрый ковер на полу и держала стакан в дрожащей руке, как будто не зная, что с ним делать. Наконец собралась с силами и прошептала, обращаясь к ковру:
– Но вы не до конца уверены, что это он?
– По вашему описанию почти уверен. Вы выдержите?
– Что с ним случилось?
– Дорожное происшествие. Авария на Индиана-стрит. Его сбила машина, насмерть. Умер на месте, - добавил Риардон, потому что эти слова как-то помогали людям, давали надежду, что погибший не мучился.
– Взглянете на него?
Девушка отставила стакан и встала.
– Да, - она подняла глаза.
– Но сейчас же и быстро.
Снова взяв её под руку, быстро провел через дверь, за которой скрылся санитар. Они оказались в широком коридоре, и Риардон распахнул первые двери направо. Комната сверкала стерильной белизной кафеотных стен и полов, как будто этот блеск мог уменьшить ужас людей, непривычных к визитам в мертвецкую. Впечатление усиливал нестерпимо яркий свет; запах формалина был невыносим, но зато перебивал другие, ещё более ужасные запахи.
Санитар встал к ним навстречу, пряча авторучку в карман халата.
– Слушаю вас, лейтенант.
– Недавно вам привезли неопознанного мужчину - жертву дорожного происшествия на углу Восемнадцатой и Индиана-стрит.
– Да, это Д-4.
Санитар взглянул на девушку с сочувствием, которое привычно испытывал к несчастным посетителям, но и с люборытством-как она будет себя вести. Видел уже тысячи таких посетителей и не мог удержаться от сравнений.
Он подошел к целой стене ящиков из нержавеющей стали, похожей на гигантскую картотеку. Нашел ящик Д-4 и вытащил его, полон гордости за то, что ящик вышел бесшумно, без мучительного скрежета стали по стали, который раньше обжигал нервы несчастных родственников. Рывком стянул с тела покрывало.
Девушка
– Ну и что?
– Это… да, это Боб.
Ящик ушел в стену на идеально смазанных полозьях. Санитар не хотел быть жестоким с бедной девушкой. Та следила за его действиями, как будто все ещё не могла поверить увиденному. Ее огромные красивые глаза остановилсиь на Риардоне.
– Что с ним случилось?
– Я вам уже говорил.
Но она ничего не слышала. Да и что она могла слышать?
Риардон постарался справиться со своим голосом и продолжил:
– Обыкновенное дорожное происшествие. Наезд. Ваш друг был в темном костюме, на темной улице, шагнул с тротуара, а шофер - некий Ральф Крокер - его не заметил. И все было кончено. Или ваш друг отвлекся и взглянул не в ту сторону, или мысли его были заняты другим, - "разумеется, встречей с вами," хотел добавить он.
Они уже вышли в коридор, когда вдруг появился санитар. С ручкой в руке он чем-то напоминал коллекционера автографов.
– Простите, лейтенант, - он кивнул в сторону стальной картотеки, - его личность установлена?
– Да. Кук, Роберт Кук.
Санитар удовлетворенно кивнул. Риардон проводил девушку наружу. Она шла спокойно и равнодушно, как будто не замечая, куда её ведут. Вышли из подъезда на теплый ночной ветерок, обошли здание и вошли главным входом. Молча поднялись на четвертый этаж и прошли по коридору в его кабинет. Она шагала, как лунатик. Третий раз за вечер Риардон включил в кабинете свет, усадил девушку и устало рухнул в кресло. На столе лежал большой конверт, в одном углу клторого был нацарапан ручкой автограф Уилкинса. Отодвинул его в сторону, решив, что если откроет, то утром, придвинул блокнот, взял ручку и сочувственно посмотрел на девушку.
– Расскажите о Бобе Куке.
Девушка равнодушно скользнула взглядом по кабинету, заметила голую девицу на календаре, голые стены и прекрасный вид из окна, который явно не подходил к этому унылому окружению.
"В таком месте, как это, красота вообще неуместна," - подумал Риардон про себя.
Наконец её взгляд снова вернулся к Джиму. Она с трудом сдерживала слезы.
– Он мертв.
– Да, мертв.
– Не могу в это поверить. Он был самым большим жизнелюбом, которого я когда-нибудь знала.
– Но теперь он мертв. Расскажите мне о нем.
На миг показалось, что она расплачется, но все же сдержалась.
– Мне нечего сказать. Все ещё не могу поверить. Он мертв. Он освобождался позднее, чем я, и мы договорились встретиться в городе. Мы оба плавали на "Мандарине" - это круизный лайнер на трассе Сан-Франциско-Восток.
– Я слышал о нем.
– Боб был одним из помошников капитана, отвечал за размещение багажа на корабельном складе и вообще за погрузку и выгрузку. Боб… - она растерянно умолкла.