Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:
– Будет, будет, но не сегодня. Пусть осмотрят машину завтра. Ясно?
– Сделать-то сделаем, - сказал Моррисон, - сейчас передам. Но…
– Это все, - сухо сказал Риардон.
– Завтра. И никаких "но".
Набрал ещё один номер. Рад был, что нужно решить множество вопросов, которые занимают его настолько, что может не думать о своих сомнениях.
– Алло?
– Приемная окружного прокурора.
– Меркель? Это Риардон. Сегодня после обеда в городском суде будет слушаться дело о наезде со смертельным исходом. Вчера вечером. Погибший Роберт Кук лежит в морге. Водитель - некий Ральф Крокер…
– Я знаю, - перебил его Меркель.
– И думаю, что дело ясное. Передо мной отчет сержанта Уилкинса, он мне кажется подробным и убедительным. Мы не можем потребовать от суда ничего, даже лишения прав на один месяц. По крайней мере не на основании такого рапорта.
– Тогда у меня вот какая проблема. Нужно подождать, пока техники закончат осмотр его машины, и только потом отпустить этого парня, и ни в коем случае не отдавать ему пока автомобиль. А наши техники за сегодняшнее утро не успеют. Поэтому я хочу попросить вас отложить слушание дела. Всего на два-три дня, скажем, до пятницы. То есть до послезавтра. Что скажете? Уговорим мы суд?
– Джим, - подозрительно начал Меркель, - что вы знаете такого, чего не знаю я? Что-то отсутствующее в протоколе? Кроме опознания личности, разумется.
– Абсолютно ничего, - честно сознался Риардон.
– К несчастью это правда. Ничего, кроме желания задержать автомобиль на пару дней, пока все не будет готово. Черт побери, - раздраженно продолжал он, - парень все равно выйдет на свободу, так пусть на пару дней возьмет машину напрокат и будет счастлив, что легко отделался.
– Его адвокат не согласится с переносом. Имеет право ознакомиться с рапортом Уилкинса.
– Но что он сможет сделать, если не будет результатов осмотра машины? По объективным причинам?
– Либо примет к сведению, либо обратится к газетам.
– Ну да, я знаю.
– Риардон представил себе капитана Тауэра перед толпой агрессивно настроенных репортеров: и сразу отогнал эту мысль.
– Вы моя последняя надежда. А вдруг адвокат Крокера будет вести себя разумно?
Меркель вздохнул:
– Ладно, Джим. Видно, у вас была причина отогнать людей от машины - я ведь знаю, что десять минут назад с ней начали работать. Я звонил в гараж.
– За десять минут многое могло случиться, - заметил Риардон.
– Наверное, все они пошли купаться.
– Да, чего только не бывает, - сухо сказал Меркель.
– Вы собираетесь сегодня в суд?
– Это необходимо?
– Нет. Не сомневаюсь, что судья разрешит мне отложить слушание дела на пятницу, но предупреждаю, что на большее рассчитывать не следует.
– Ну, - задумчиво сказал Риардон, - до того времени ребята уже накупаются.
– Разумеется, - ответил Меркель и повесил трубку.
"Еще один звонок - и нужно убираться," - подумал Риардон. Куда и зачем, он предпочел не уточнять, ибо не имел понятия, но знал, что последний разговор доставит ему удовольствие при любом исходе. Набрал номер, полученный в отделе розыска пропавших, и терпеливо ждал. Наконец отозвался тихий глубокий голос.
– Алло?
– Мисс Уилкинсон? Это лейтенант Риардон. Как у вас дела?
– Я вся совершенно разбита. Все болит и голова как чугунная. Видите, говорю глупости. И внутри совершенно пусто.
– Ну, с этой пустотой мы можем справиться, - продолжал Риардон, старательно следя за своим голосом, - я как раз хотел предложить вам пообедать со мной.
– Но я думаю…
– Знаете, - быстро добавил Риардон, - я хотел бы после обеда ещё раз зайти с вами в управление, чтобы вы взглянули на Крокера. И сказали мне, видели ли вы его раньше. Например, в обществе Боба Кука, или на корабле. Или ещё где-то…
– Крокера?
– Это шофер, который задавил вашего друга.
– Боб никогда не упоминал этого имени, я уверена. И сама я его никогда не слышала. Но если хотите, чтобы я…
– Я за вами заеду. Можем пообедать у Фредди и потом вернуться. Согласны?
– Ну, если так надо… - Казалось, она ещё не проснулась.
– Отлично, - весело сказал он, - буду у вас между четвертью и половиной первого.
– Попытался придумать удачную фразу для продолжения разговора.
– Не принимайте ничего близко к сердцу.
Уже повесив трубку, понял, что это была не самая удачная фраза.
ГЛАВА 7
Среда, 12.10
Пенни Уилкинсон жила на первом этаже дома на Гог-стрит, неподалеку от Гринвича. Окрашенный в веслый цвет трехэтажный дом показался Риардону менее зловещим, чем предыдущей ночью, когда он сидел в джипе и ждал, пока девушка поднимется по пятнадцати ступенькам, откроет двери и захлопнет их за собой. Когда он уезжал, дом показался ему темным и мрачным. Теперь, под утренним солнцем, выглядел очень жизнерадостно в своем викторианском блеске.
Остановил джип, вывернул колеса, застраховав машину на уклоне, и поднялся к парадному входу. Старинные двери были снабжены старинным же молотком, но Риардон верно угадал, что это только украшение, и нажал звонок у фамилии Уилкинсон. После второго звонка щелкнул замок и лейтенант вошел в прохладное пространство огромного холла, который вел к широкой лестнице.
Сбоку открыла дверь и в них появилась Пенни. На ней был длинный стеганый халат, закрытый по самую шею.
– Рада вас видеть, лейтенант. Сейчас буду готова.
Риардон вошел за ней в квартиру и закрыл дверь.
– Теперь голос у вас повеселее, чем раньше.
Девушка пожала плечами.
– Человеку приходится мириться с действительностью. Иначе не выжить.
– Впервые он увидел её улыбку.
– А кроме того, после нашего утреннего разговора я хлебнула кой-чего крепенького. Обычно днем я не пью, но сегодня не выдержала.