Умри, Джерри!

Шопорова Валя

Том огляделся в поисках других людей, к которым мог обращаться незнакомец, но их не было. Вопросительно показал на себя пальцем.

– Да, я к тебе обращаюсь, – с располагающей улыбкой ответил на немой вопрос мужчина и двинулся к нему.

Том сделал несколько несмелых шагов навстречу и, когда незнакомец подошёл, спросил:

– Зачем вы меня звали?

– Давай на «ты», хорошо?

– Как скажешь.

– Я просто познакомиться хотел, пообщаться… Ты не против?

– Нет, – Том невольно улыбнулся, выдав

с потрохами то, что так отчаянно желал чьего-нибудь общества. И глаза его свидетельствовали о том же.

– Здорово. А то не с кем даже поговорить. Здесь все не особо общительные, ты заметил?

– Я пока говорил только с одним человеком, точнее, пытался… – немного смущённо ответил Том.

– Так ты новенький?

– Да.

– Я тоже.

Том снова улыбнулся. Здорово встретить того, кто в той же ситуации, что и ты, это сближает и скрашивает одиночество.

– И что этот человек? – поинтересовался Стен.

– Прошёл мимо. Может быть, не услышал, дедушка же.

– Может быть… Кстати, я Стен.

– Том.

– Приятно познакомиться.

– Взаимно.

– Том, как смотришь на то, чтобы перейти в более укромное место? Здесь солнце печёт.

– Я не против.

Стен держался совершенно обычно и дружелюбно, что не давало Тому никаких поводов для опасений. В своё время эта патологическая нормальность поставила в тупик не одного специалиста и в ней была его главная опасность – заранее невозможно было понять, кто перед тобой, а потом может быть поздно.

Мужчина поманил рукой, и Том доверчиво пошёл с ним. Он был рад и общению, и возможности посмотреть укромные местечки, они виделись заведомо интересными.

Стен завёл их в отдаленную часть двора, где в окружении деревьев, спрятавшись в их тени, была небольшая уединенная полянка.

– Не бойся испачкать штаны, садись, – проговорил Стен и сел на траву.

– Я и не боюсь, – отозвался Том и последовал его примеру. Сперва скрестил ноги по-турецки, а после отклонился назад, с нескрываемым любопытством разглядывая стены из стволов и импровизированную крышу крон.

Здесь было свежо, прохладно и действительно уютно. Такая атмосфера располагает к тому, чтобы долго-долго прятаться от всех и вполголоса делиться секретами.

– Как тебе? – поинтересовался Стен.

– Мне нравится, – Том ещё раз обвёл пространство взглядом и сел ровно.

– Я рад, – губы мужчины тронула полуулыбка. – Сам полюбил это место, тут отдыхать гораздо приятнее, чем бесцельно гулять по двору.

Не найдя, что ответить, Том кивнул, посомневавшись немного, подсел ближе. Стен вновь слегка улыбнулся только губами, не сводя с него внимательного, изучающего взгляда.

– Том, сколько тебе лет? – спросил он после короткого молчания.

– Четырнадцать.

Стен поднял брови, пытливо оглядел его.

– Ой, то есть семнадцать, – поправился Том,

чувствуя, как кровь прилила к щекам.

Как глупо! А глупо ли? Вдруг стало необъяснимо грустно, он потупил взгляд. Не пропустив этого, Стен сел рядом с ним и серьёзно, участливо спросил:

– Том, почему ты загрустил?

Парень неровно пожал плечами, качнул головой, мол, действительно глупость. Но Стен тактично настоял:

– Поделись со мной, самому легче станет.

– Не знаю, как объяснить, это странно… – не поднимая головы, Том отвёл взгляд в сторону.

– Я постараюсь понять. В конце концов, общение для того и есть, чтобы делать это по отношению друг к другу.

Том открыл рот, подумал-посомневался ещё пару секунд и ответил:

– Доктор говорит, что мне семнадцать лет, а я помню, что четырнадцать. Сначала я не верил ей, а потом… сам убедился, что это правда. Или неправда. Может быть, мне не семнадцать лет, но уже и не четырнадцать. Странно, да?

– А доктора объяснили, почему так произошло?

Том заметно помрачнел от этого вопроса, но ответил:

– Доктор сказала, что у меня дис… диссо… – правильный диагноз никак не припоминался. – В общем, раздвоение личности.

Стен понимающе, со знанием дела покивал.

– В этом нет ничего страшного или постыдного, – он ободряюще похлопал парня по плечу.

Том невесело улыбнулся, лишь приподнял уголки губ.

– Я даже толком не понимаю, как это, – проговорил он.

– А тебе понимать и не обязательно, ты же не психиатр, чтобы знать всё и разбираться в этом.

– То есть это психиатрический диагноз, и я больной на голову? – спросил Том и с горечью посмотрел на собеседника.

– Я бы не сказал, что ты больной, а я в этом разбираюсь.

– Ты тоже врач?

– Можно сказать и так.

Теперь уже Том чуть покивал, подсел ещё ближе, оставив между ними не больше десяти сантиметров расстояния. Несмотря на жару, хотелось тепла, хотелось контакта с другим человеком, ему этого так не хватало. Хотелось опустить голову на плечо и почувствовать поддержку не только на словах. Он был как бездомный котёнок, который в поисках ласки доверчиво бежит ко всем.

Стен безукоризненно уловил этот момент, прочувствовал. Обнял его одной рукой, привлёкши к себе, и склонил его голову себе на плечо.

В носу защипало от вновь навернувшихся слёз. Непонятный момент: вроде и хорошо всё и в то же время тоскливо до скулежа.

– Я домой хочу, – невпопад, на грани шёпота проговорил Том.

– Ты обязательно скоро вернёшься туда. Такого замечательного мальчика не смогут долго держать здесь.

Они провели в уютной тени оставшийся прогулочный час, разговаривали, узнавали друг друга, иногда молчали. Даже не имея часов, Стен как-то понял, что свободное время подошло к концу, тронул Тома за плечо.