Уст твоих бурный ветер
Шрифт:
– К закату доберемся, - пожала плечами тарсачка и сделала знак ближайшей всаднице.
– В часе отсюда - родник, там сделаем привал. Не пытайся бежать, северянин, или мои люди покрошат тебя на мелкие кусочки, не дожидаясь, пока тобой займутся жрецы Тароны. Но не думай, что тебя ждет радостный прием, мужлан. Что же до времени… если ты не придержишь свой язык, то скоро захочешь, чтобы твое время истекло побыстрее!
– Спасибо за предупреждение, о храбрая Камана!
– слегка поклонился Тилос.
– Моя спутница поедет со мной.
Тарсачка повернулась к Элизе и смерила ее взглядом.
– Твое дело, пленник. Замухрышка не опасна и не нужна нам. Можешь оставить ее здесь или взять с собой, как хочешь.
К временному лагерю тарсаков добрались и в самом деле почти на закате. Непривычная к верховой езде Элиза чуть живая сползла с крупа коня. Тарсаки не признавали седел, какими пользовались северяне и гуланы, и всю дорогу девушка отчаянно цеплялась за Тилоса, пытаясь не свалиться. Кое-кто из тарсачек попытался зубоскалить в ее адрес, но Камана прекратила насмешки одним мрачным взглядом.
Шатер Тароны виднелся издалека. Большой, синий в белую полоску, с развевающимся сине-желтым вымпелом, он стоял на высоком обрывистом холме. Пора весенних паводков еще не наступила, и искристые вершины далеких Шураллаха пока держали драгоценную влагу при себе. Каменистое пересохшее русло огибало холм с трех сторон, позволяя подняться на вершину лишь с юго-востока. Подъем охраняли по крайней мере полсотни пеших воинов, мужчин и женщин, их кони щипали ковыль и сурх в окрестностях. Большая часть отряда Каманы присоединилась к ним, и к шатру поднялись только десять женщин, Камана, Тилос и Элиза.
Зула вышла им навстречу и кивком отпустила Каману. Поклонившись и бросив на Тилоса настороженный взгляд, та молча ретировалась.
– Она останется здесь, - телохранительница Тароны кивнула на Элизу.
– Ты пойдешь говорить с королевой. Расставь ноги и вытяни руки в стороны. Я обыщу тебя.
– Здравствуй, Зула. Ты, как всегда, бдительна. Но у меня нет оружия, кроме ножа, - Тилос отстегнул от пояса ножны и передал их Элизе.
– Обыскивай, если хочешь, но ничего больше ты не найдешь.
Быстрыми привычными движениями Зула ощупала его рубаху и шаровары.
– Хорошо. Но даже если ты и скрыл что-то, не думай, что сможешь им воспользоваться. Я лично буду следить за тобой. Одно неловкое движение, и ты узнаешь, что такое нож под лопаткой. Хасара, Кумка, охранять девочку. Ты!
– она слегка подтолкнула Тилоса ко входу.
– Пошел внутрь!
Тилос ободряюще улыбнулся Элизе и вошел внутрь. Зула скользнула за ним, опустив за собой полог. Элиза проводила их растерянным взглядом. Толпа диких тарсаков вокруг, а теперь даже и Тилоса нет рядом! Справиться с Тилосом они, наверное, не смогут… или смогут?… а вот ей точно конец. Но стоп! Ведь Тилос как раз сюда, к Тароне, и шел? Что ему сказали сегодня на… сеансе связи? Кто такие Хлаш и Клатт? Может, ему передали, что сюда нельзя, что здесь слишком опасно?…
Девушка тайно вздохнула и плавным движением села на пятки. Вместо того, чтобы сложить ладони на коленях, она скрестила на груди руки с судорожно сжатыми кулаками, и уставилась прямо перед собой. Она не позволит дикаркам увидеть ее страх, пусть даже ее на куски разрежут!
В шатре царил полумрак, разгоняемый лишь двумя крохотными масляными светильниками. У входа на медной тарелочке курились благовония. Тарона сидела на коврах в дальнем углу, неподвижная, словно статуя. Ее черная кожа почти сливалась с темной материей, только в белках глаз взблескивали огоньки. Тилос медленно шагнул вперед и остановился.
– На колени!
– приказала сзади Зула, тяжело положив руку ему на плечо.
– На колени перед королевой, и не вздумай дергаться!
Тилос не шелохнулся.
– Здравствуй, Тарона!
– мягко сказал он.
– Давненько мы не встречались на твоей территории. Рад тебя видеть.
– На колени, я тебе сказала!
– яростно прошипела Зула. Она выхватила из ножен кинжал и рукоятью ударила Тилоса по затылку. Тот слегка отодвинулся и перехватил ее руку в воздухе. Зашипев от боли, женщина затанцевала на цыпочках, одновременно нашаривая свободной рукой эфес сабли.
– Зула!
– властно сказала Тарона.
– Хватит. Ты хорошо выполнила свою работу. Я довольна. Теперь выйди из шатра. Все выйдите!
– она глянула на двоих телохранительниц, сидящих по бокам. Тилос осторожно выпустил руку Зулы и отступил в сторону.
– Но, королева!
– запротестовала телохранительница, с ненавистью глядя на него.
– Это опасно! Он опасен!…
– Я знаю его не хуже, чем ты, - все так же жестко ответила Тарона.
– Выйди!
Телохранительницы неслышно выскользнули наружу. Зула, поколебавшись, вышла вслед за ними.
– Помни - я рядом!
– угрожающе сказала она Тилосу, уже откинув полог. Тот молча кивнул.
Полог упал за ней, и в шатре воцарилась тягостная тишина.
– Здравствуй и ты, северянин!
– наконец тихо сказала Тарона.
– Я не ожидала увидеть тебя в моих владениях после… после всего. Зачем ты здесь?
– Все за тем же, - Тилос подошел к ней почти вплотную и сел на корточки.
– За тем же, зачем брожу по югу последние годы. Турабар занес свой топор над миром, и я не хочу, чтобы дочери Назины стали лезвием этого топора.
– Так, значит, именно ты болтался по моим соседям, вынюхивая и рассказывая небылицы? Я подозревала тебя, хотя не всегда ты назывался своим настоящим именем. Значит, хочешь, чтобы тарсаки остались в стороне, позволив другим захватывать для себя новые земли?
– Сахарная пальма захиреет в северных лесах. Так же и тарсаки заболеют и умрут на холодном Севере. Тот снег, что белеет на горных вершинах, бывает, ложится и на северные пастбища. Назина не предназначала тарсакам те земли. Вы не должны воевать.