Утренняя луна
Шрифт:
— Ничего не говори. Я — Психея и хочу понять, как ты выглядишь. — Джекка провела указательным пальцем по его губам. Они оказались полными и мягкими.
— Психея желала, чтобы ее муж занялся с ней любовью, — прошептал он.
Она почувствовала, что его дыхание слегка участилось. Трис наклонился к ней, желая поцеловать, — Джекка тоже этого хотела.
Но тут в большом доме зажегся свет, и Джекка оглянулась, чтобы взглянуть на освещенные окна.
— Проклятие! — пробормотал Трис и отстранился от нее.
Когда Джекка снова повернула голову к своему невидимому собеседнику, его уже не было рядом.
Но потом до нее из темноты донесся голос Триса.
— Психея! — позвал он.
— Что, Купидон? — улыбаясь, спросила Джекка.
— Завтра в девять.
— В девять! — эхом повторила она, прислушиваясь к звуку шагов, удаляющихся по лесной тропинке.
С сожалением вздохнув — ей не хотелось, чтобы приятно возбуждающее свидание в темноте закончилось так быстро, — она направилась к дому.
По дороге домой Тристан все время улыбался. Сегодня ночью эта девушка была не менее привлекательна, чем при первой их встрече. Ему понравилось разговаривать с ней и флиртовать. Она не прикидывалась скромницей, не хихикала и не суетилась. Поскольку многие женщины видели в нем только неженатого доктора, а значит, объект для разработки хитроумных матримониальных планов, ему захотелось проверить Джекку. Поэтому он с самого начала сказал, что хочет обзавестись женой и детишками. Трис по опыту знал, что практически любая женщина отреагировала бы на это однозначно — с энтузиазмом заявила, что большая семья — ее сокровенная мечта, даже если мысли о детях приводили ее в ужас.
Но не Джекка! Она честно ответила, что не останется в Эдилине, не собирается выходить замуж и хочет добиться известности, больше чем заполучить мужчину.
Он не мог не восхищаться ее честностью, но вместе с тем почувствовал себя слегка задетым.
Сегодня он впервые ощутил, как в душе шевельнулось нечто доселе неведомое. Ему понравилась Джекка. Трис намеренно употребил это чинное старомодное слово — «понравилась». Оно казалось на удивление подходящим. Если, конечно, забыть, что, когда она касалась его лица, больше всего на свете ему хотелось опрокинуть Джекку на землю и заняться с ней любовью. Ему понравилось смеяться с ней, говорить о греческом мифе.
Войдя в дом, он растянулся на кровати и стал перебирать в памяти события вечера. Только теперь ему показалось удивительным спокойствие Джекки, когда он свалился на нее в темноте. Другая женщина в подобной ситуации устроила бы истерику, но Джекка сразу поняла, кто он, и даже припомнила, что его отец был городским врачом.
Трис все еще не верил, что рассказал ей о Джемме. Он ни одной живой душе не говорил о своих чувствах к молодой женщине, недавно приехавшей в Эдилин. Лишь однажды, сильно разозлившись, он едва не проговорился Колину, за которого она вышла замуж, о своих чувствах к Джемме. Но в дальнейшем всегда удавалось держать себя в руках и хранить тайну. Джемма чувствовала себя свободно в его доме, с ней было приятно поговорить. Тристан рассказывал ей то, что не открывал никогда и никому.
После того как она вышла замуж за его приятеля, Трис часто думал: а что было бы, если бы он последовал совету сестры и приложил усилия? Возможно, ему следовало прийти к ней в гости с бутылкой вина? Или пригласить на ужин в ресторан?
Он ничего этого не сделал.
Тристан оставил старую фотографию Джекки на прикроватном столике, и теперь взял ее, чтобы как следует рассмотреть. Девушка была прелестной. Носик чуть вздернут, глаза лучились смехом. Рот не был маленьким и изящным. Губы полные и чувственные, как на рекламе губной помады, и… готовые к поцелуям.
— Действуй, Олдридж, — громко проговорил он, положил фотографию на столик и встал с кровати.
Трис был голоден. Да и после ужина ему предстояла нехилая работенка — раздеться с помощью только одной руки. «Будь Джекка рядом, она бы помогла», — подумал он и застонал.
Холодильник был полон — честь и хвала домработнице. Она готовила разносолы у себя дома, приносила и складывала в его холодильник. Четыре года назад, когда он ее нанял, женщина взирала на него горящими глазами. Но теперь она собиралась замуж, больше не метала в его сторону пламенных взоров, а если обращалась с просьбой, то разве что посмотреть больное горло.
Трис наполнил тарелку холодным салатом и ростбифом, открыл бутылку вина и сел за стол.
Джекка прямо сказала, что ее не интересует жизнь в маленьком Эдилине и в конце лета она уедет в Нью-Йорк.
Он знал, что должен уважать ее желания. Ему необходима женщина, с которой он проживет жизнь, и эта женщина, увы, не Джекка. Ему уже тридцать четыре года. Оглянуться не успеешь, как стукнет сорок, и будет поздно обзаводиться семьей.
Возможно, если он последует совету сестры и приложит усилия, то сумеет убедить Джекку задержаться в Эдилине подольше. А может быть, узнав друг друга лучше, они поймут, что между ними могут существовать только дружеские чувства. Не исключено, что обжигающий жар, который охватил его сегодня в ее присутствии, быстро исчезнет сам по себе.
Рассмеявшись собственным мыслям, Тристан достал ноутбук и включил.
— Интересно, какие книги есть о Купидоне и Психее, — сказал он сам себе, — и где их можно купить?
Вполне возможно, впереди его ждет неудача, однако на этот раз он собирался как следует постараться, чтобы завоевать девушку своей мечты.
Глава 4
Джекка проснулась с улыбкой на губах — это было ее нормальным состоянием в Эдилине. Почему-то казалось, что наступивший день станет началом ее жизни. Мысль, разумеется, была абсурдной. Никто не начинает жить в двадцать шесть лет.
Возможно, у нее начнется новая жизнь. Или что-то вот-вот произойдет. Что-то очень хорошее.
Она потянулась и удобно устроилась на подушках. Временное жилье ей очень нравилось. Особенно кровать. На ней был удивительно удобный матрас. На такой кровати хорошо лениво валяться и мечтать. Или заниматься любовью.
Последняя мысль заставила ее улыбнуться. Вспомнилось неожиданное свидание накануне. Надо же — свидание вслепую, с человеком, которого она не видела! Она слышала его голос, чувствовала дыхание, прикосновение его руки, но не видела! Пожалуй, с ней никогда в жизни не случалось ничего столь романтичного. Жаль, что луна не появляется утром — она помогла бы сохранить настроение. Джекка снова засмеялась над абсурдностью идеи. Но дневной свет возвращает к реальности. И к работе.