Увертливый
Шрифт:
Чтобы проверить опасения, Воронин звонил своим «пацанам». Сначала не отвечали. Потом, когда позвонил второй раз, один телефон отозвался: «Слушаю!»
– Серый ты?
– Я!
– Ты где сейчас?
«В пи-де!» – выругался абонент. «Все! Обложили гады!» – в сердцах сказал Виктор Сергеевич и выключил телефон. «Так, где он?» – поинтересовался водитель.
– В ментовке! Это – не Серый, а мент!
Володя тихонько присвистнул, спросил: «Куда теперь?»
– Куда-нибудь подальше и побыстрее! Но сначала в банк! Сволочи! Сопляки! Тоже мне, деловые нашлись! И зачем я связался
Первый раз Галкин начинал действовать, не подумав заранее, что из этого выйдет. «Будь, что будет, как судьба повернет.»
Тем временем Воронов набрал очередной номер: «Шериф, это – ты? Привет! Как насчет квартиры директора, ну этого – СКОНа (он назвал адрес). Ну да, это я. Мы приехали, а там дверь – бумажкой заклеена. Чего ругаешься?! Ты ведь знаешь, щипать этих сусликов – мое предназначение! Все ясно! Хватит орать, лучше скажи, что теперь делать! Смываться!? Я так и понял!» «Недоноски! Суслики! Им еще под стол пешком бегать, а они туда же – в бизнес!» «Почему – суслики?» – спросил водитель.
«Ты помнишь, ту парочку с которой мы толковали вчера. Там еще их бухгалтерша была – старая перечница? Вылитые суслики! Запомни, как кто выглядит, таков он и в деле! Если выглядишь господином, ты – господин! Если выглядишь сусликом – суслик». – хохотнул Воронов.
– А мы не от сусликов, случайно, бежим?
– От ментов!
– А Шериф, он – не мент?
«Опять – Шериф! – думал Галкин. – Кто он такой?» Петр уже какой раз слышит эту кличку, связанную то с делами Баркова, а теперь вот и с Вороновым.
– Шерифа не трогай! Нам бы сейчас где-нибудь переждать. А после вернемся, и вся эта живность – наша! Пусть жиреют пока что. Нам же больше достанется.
Самомнение лезло из усатого господина во все щели. Внешне Виктор Сергеевич, в самом деле, выглядел аристократом, но рассуждал, как мелкий жулик. «Меня тошнит от этих ничтожеств! – „скрипел“ он. – Этих сусликов надо душить! Ну чего ты тащишься!? Быстрее не можешь?»
В этот момент Воронину позвонили.
«Шериф, снова – ты? Что-нибудь случилось? Да, я в машине. Куда едим? Какая разница куда! Бросить машину!? Ты что, Шериф, – совсем того?! Извини, она денег стоит! Ну дает Шериф! Требует бросить машину! Немедленно! Чудак человек! Не зря Барклай говорил, у него там с головой – не все ладно.»
Неожиданно он потерял телефон, который держал возле уха. Казалось, продолжая издавать звуки, трубка закатилась между сидениями. Он встал на кресло коленями, заглянул за спинку, но в первый момент ничего не заметил. А, вглядевшись, увидел такое, что с испугу взревел: пространство за креслами напоминало колеблющийся глазастый студень, жужжащий неразборчивой скороговоркой Шерифа из невидимого телефона. В страхе Воронин отшатнулся назад и упал на Володю. Водитель дернулся, выпустил руль, и авто на скорости вильнуло на полосу, где шла встречная фура.
«На пропеллере» Галкин покинул машину так, будто она стояла на месте, пересек магистраль и лишь за углом ближайшего дома вошел в «нормальное состояние». В ту же секунду раздался грохот: красная машина врезалась в фуру и вспыхнула. А в трубке, которую Петр держал возле уха еще бушевал гневный голос, приказывающий
Выключив телефон и зафиксировав в памяти номер, Галкин возвращался закоулками, дворами и двориками. Уже приближаясь к дому, он задержался у дерева, «нацелился» на свой подъезд, и, когда дверь начала отворяться (кто-то выходил), прошмыгнул в нее на «пропеллере». Эти меры он предпринял на случай, если оставлено наружное наблюдение. Маневр был испытанный, и не требовал особого мастерства. Надо было торопиться: вот-вот пожалуют гости.
А когда «гости» (замерщики дверных проемов и инспектор охранной фирмы, сделав свое дело удалились), Петр организовал дома «шмон». Выгреб все лишнее и опасное, скопившееся за годы холостятской жизни. Из закутков, ящичков, сумок, карманов, чемоданчиков были извлечены приспособления для грима (в том числе маска китайца), электрошокеры, чужие мобильные телефоны, с которых он стер информацию и вынул питание, маячки, мини диктофоны и прочая мелочь. Все это он сначала собрал на столе, надев перчатки, хорошенько протер, а театральные атрибуты разрезал и измельчил. Получившийся мусор рассортировал по пакетикам. Сложил в одну сумку, спустился в подъезд и, дождавшись, когда кто-то собрался пройти, шмыгнул на улицу и только за углом «отключил пропеллер». На троллейбусе доехал до новостроек и разбросал пакеты по разным контейнерам для строительного мусора.
3.
На другой день позвонил Виталий: «Как дела?»
– Идут потихонечку.
– А именно?
– Вчера заказал новую дверь и охрану.
– Сам ходил?
– По телефону. Все равно день был потерян.
– Почему?
– Я позвонил сразу, как ты ушел. Но оба сказали, что придут во второй половине дня. Вот и пришлось целый день торчать дома.
– Но после того, как ты позвонил, у тебя было время. (В голосе Виталия проявилась какая-то новая нотка).
– Я только успел сходить в магазин, купить продукты и немного перекусить. Стоило прилечь, как позвонили.
– Кто?
– Из дверной фирмы. Пришли, делали замеры. Потом я выбрал по фотографиям тип двери.
– И какую выбрал?
– Ну что я буду описывать. Придешь – увидишь.
– Приглашаешь?
– Естественно.
«Обязательно приду!» – обычная фраза звучала почти как угроза. Потом, сделав паузу, и будто сбросив наваждение, Виталий спросил прежним голосом: «Из охранной фирмы приходили»?
– Приходили. Определили, что надо делать.
– И что?
– По минимуму. В основном, тоже с дверью.
– Так я и думал.
Галкину показалось, что проверяют его алиби.
– А потом что?
– А потом я лег спать: знал, что сегодня мне не будет покоя. Виталий, когда я смогу получить свою музыку и ноутбук?
– Зачем тебе ноутбук? В игрушки играть?
– Ты что!? Я делаю «платежки» – платежные поручения!
– Это дело бухгалтера.
– В нашей фирме это делаю я. Я работаю с банком.
– Проверим. Тоже мне банкир нашелся!
– Ты что, Виталий!? А – Интернет?
– Ах «Интернет!»