В долине Маленьких Зайчиков
Шрифт:
Зрители в стойбище Локэ еще не потеряли способность непосредственно выражать свои чувства во время демонстрации фильма. По ходу картины они издавали громкие возгласы одобрения или открыто негодовали.
Особенный успех имел фильм «По Магаданской области». В нем было много знакомого: оленьи стада, тундра, пастухи и даже яранги.
– Оказывается, и нашу землю можно снять на кино! – на весь зал восхищался Коравье.
Фильм кончился. Все вышли на улицу.
– Вот уж никогда не думала, что ты хороший физкультурник! – сказала Наташа Праву.
– Атлет! – уважительно объявил Сергей Володькин. – Всесторонне, гармонически развитая личность!
– Ну, допустим, не совсем гармоническая… – возразила Наташа.
– Молодец, – сказал Ринтытегин. – Ты настоящий лыгъоравэтлан! Одобряю!.. Не как некоторые. Кончит иной потомственный оленевод или айкалин какие-нибудь курсы, научится щелкать на счетах, и уж не то что бороться, а пешком ходить не может! А ты молодец – все же университет кончил и силу сумел удержать в теле!
Наташа провожала Праву в ярангу Коравье. Они шли по притихшей улице стойбища.
– А знаешь, Наташа, – сказал Праву, – я-то ведь бежал для тебя и боролся для тебя…
– Это еще зачем? – со строгим видом спросила Наташа. – Дал бы лучше жителям стойбища получить призы!
Праву остановился и посмотрел девушке в глаза. В зрачках плясали звездочки: то ли ее собственные, то ли отражались с неба. Неожиданно для себя Праву вздохнул:
– Эх, Наташа, Наташа! Скажи, чем можно тебя завоевать?
Наташа стояла близко, совсем рядом, плечи их касались. Она повернулась к Праву.
– Не надо меня завоевывать, Праву… Я тебя и так давно люблю, – сказала она. И Праву вдруг почувствовал, что к его губам прижались твердые, холодные, как недозрелые ягоды морошки, губы Наташи.
– Иди спи, – шепнула она, повернулась и убежала.
Праву долго стоял под холодными звездами и полярным сиянием, но не замечал неба. В его сердце был праздник ярче всех звезд и полярных сияний!
15
Сергей Володькин учился управлять собаками. Красной яранге пора было выезжать в тундру, а транспорта не было: одни тракторы возили лес в Торвагыргын, другие ушли в оленеводческие бригады.
Праву руководил обучением. В первый день Володькин появился перед собаками в своем обычном зимнем одеянии – скрипучем кожаном пальто с пристяжным меховым воротником. Псы встретили его недовольным, но сдержанным ворчанием, вожак злобно глянул и оскалил зубы.
– Чего это они? – удивился Володькин. – Сколько раз я проходил мимо них в поселке…
– Они тебя приняли за пассажира, – объяснил Праву. – А значит, как неприятную тяжесть.
– Вы глубоко заблуждаетесь! – заверил Володькин собак, обращаясь к вожаку упряжки по кличке Понто.
В ответ Понто громко зарычал.
Володькин отскочил, едва не свалившись в снег.
– Да ты что! Забыл, как ел пряники из моих рук?
Праву прикрикнул на Понто и велел Володькину пойти переодеться.
Обучение началось с того, что Праву прочитал Сергею лекцию о возникновении собачьего транспорта на чукотской земле, о породах собак, применяющихся для езды.
Володькин, нарядившийся в камлейку и торбаза, сидел на нарте и терпеливо слушал. Собаки лежали, свернувшись калачиком.
– Может, хватит теории? – взмолился наконец Володькин. – У меня ноги замерзли.
Праву показал, как нужно обращаться с остолом, произносить команды: поть-поть, кх-кх.
– Все ясно! – самоуверенно сказал Володькин. – Ничего хитрого, оказывается, нет в собачьей езде. Дай попробую!
Сергей удобнее уселся и взял в правую руку остол.
– Тагам! [26]
Нарта ни с места.
– Тагам! – громко повторил Володькин.
Понто поднял уши и вопросительно посмотрел на необыкновенного каюра.
26
Тагам – пошел.
– Что же вы?! Тагам! – заорал Володькин и замахнулся остолом.
Вожак зарычал.
Праву давился от смеха.
Володькин сошел с нарты.
– Чего ты смеешься? Помог бы лучше…
– Теперь не станешь говорить, что на собаках легко ездить? – съязвил Праву.
К обеду собаки кое-как признали нового каюра. Володькину так понравилась езда на собаках, что он решил самостоятельно въехать в Торвагыргын.
– Попадешь под трактор, – отговаривал его Праву.
– Не попаду, – уверял Сергей. – Если боишься со мной ехать, иди пешком.
– Ладно, ты садись, езжай, а я пойду.
Собаки дружно понесли Володькина к домам.
Не успела нарта разогнаться, как очутилась на дне котлована, который рыли для гаража. Выбравшись из ямы, Володькин поехал тише, тормозя остолом. За нартой клубился снег. Это было так красиво, что Сергей, залюбовавшись, не заметил столба. Володькин готов был поклясться, что столба раньше не было. Злая судьба подослала его. Собаки кучей сбились вокруг столба. Володькин попытался их распутать, но не тут-то было. Некоторые бедняги почти висели и задыхались. Пришлось пустить в ход перочинный ножик.
Когда Праву догнал Володькина, около него не было ни одной собаки.
Первая неудача не отпугнула Сергея. Через неделю он ездил как заправский каюр. Это было тем более кстати, что Праву снова уезжал в стойбище Локэ, а Володькин один, без своего начальника, должен был выехать с красной ярангой в тундру.
На общем собрании колхозников Торвагыргына стойбище Локэ единогласно приняли в колхоз. Бригадиром назначили Коравье, а помощником Праву. Здесь же обсудили план дополнительного строительства колхозных домов. Представитель комбината заверил, что до начала весенней распутицы они на своих машинах привезут дома и помогут их поставить.