В двух шагах от ада
Шрифт:
Справа от входа, за незаметной стеной, выложенной полупрозрачной плиткой, находится закуток с глубокой прямоугольной формы ванной из розового мрамора и раковиной. Когда я вернулся к дивану, там меня поджидало пиршество.
— Одень, — сказала она, подавая мне атласный халат цвета электрик, и бархатными отворотами.
— Неплохо, — я одобрительно прищёлкнул языком. — Ты что успела все это приготовить за пять минут? — удивился я, осматривая блюда из тонкого фарфора с изящным цветочным орнаментом.
— Нет, конечно. Только подогрела, — улыбнулась она. — Ты же понял, что я ждала тебя.
— Ну, приступим, —
Шерри позаботилась обо всем, выставив на столике, что я любил: жаренная на углях баранина, свежий зелёный салат, грибы, сыр. И даже виски. — Здесь же запрещён любой алкоголь? — удивился я, любуясь переливающимся ярким шафрановым цветом напитка в бокале.
— Господи, здесь все запрещено, — отозвалась Шерри. Села рядом, обвив меня за талию, и прижалась. — Марли делает вид, что он заботится о здоровье граждан. Но все нарушают.
Перед глазами вспыхнула сцена казни, и я все понял без слов. Поскольку нарушали все, Марли мог отдать приказ об аресте любого человека. Безукоризненная, великолепно работающая система устрашения. Малейшее сопротивление и ты окажешься на центральной площади, или болтающимся на виселице, или у столба с завязанными чёрным платком глазами.
— Скажи, мне все-таки не понять никак. Как получилось, что Марли пришёл к власти и все это терпят?
Она отпустила меня, откинувшись на спинку дивана, провела рукой по шее. Прошлась по комнате. Вытащила со стеллажа пачку сигарет и вновь присела рядом. Я понял, как ей тяжело ответить на этот вопрос. И пожалел, что его задал. Протянул ей зажигалку. Она закурила, выпустив тонкую струйку дыма, вновь задумчиво отклонилась назад. Лицо приняло выражение печальной отрешённости, ушла в себя, словно мучительно пыталась выудить из глубин памяти все то, о чем предпочла забыть.
— Понимаешь. Марли был другом нашей семьи, — начала она, наконец. — Он не всегда вёл себя так. Отец доверял ему. Назначил своим преемником. Уверенный, что Марли продолжит его дело. Исследования подводного мира. Когда Марли стал во главе города и начал наводить порядок, почти всем это понравилось. Были недовольные, но расправа с ними тоже устраивала. Люди хотели жить спокойно. Но потом Марли вошёл во вкус. Начались казни. Хэнк, это все ужасно, — она стряхнула пепел в стеклянную пепельницу в виде розовой морской звезды.
Я нахмурился, вытащил сигарету из пачки и закурил. Шерри не сказала ничего нового. Я и так догадывался.
— Шерри, но ведь Марли — обычный человек. Почему никто не пристрелит его? Или загонит в ловушку с мерзкими зомби, чтобы они его растерзали.
— Многие пытались. Ничего не вышло. У него слишком хорошая охрана…
— Из высоких голубоглазых брюнетов с пушистыми ресницами? — усмехнулся я.
У неё подёрнулись печалью глаза, которую она попыталась скрыть. Я пожалел, что завёл разговор на эту болезненную тему.
— Откуда ты знаешь? Он тебе что-то предлагал? — её голос предательски дрогнул.
— Да ты что?! — искренне возмутился я. — Если бы предложил, я бы дал ему в рожу, не побоялся бы расстрела. Просто зашёл в лавку к Холлбруку, а там сидел смазливый тип и хвастался, что вошёл в личную охрану великого Марли.
Она загасила сигарету в пепельнице.
— Эти мальчики не охрана, конечно. Личный гарем, если можно так сказать, — с брезгливостью пояснила она. —
Глава 5. Невидимые нити
Вжавшись всем телом в упругое ложе байка, я мчался, рассекая толщу океана, как живая торпеда. Впереди показалась металлическая стена с выдавленной буквой «М», но сбрасывать скорость я не стал. Врата начали медленно подниматься, я пролетел в открывшийся проём, нырнув в чернильную тьму. Но лишь на мгновение. Зажглись мощные прожектора, пронзив яркими пучками света плотную морскую воду, заметавшись на голых бетонных стенах. Я бросил взгляд на спидометр, с удовлетворением заметив, что горящие красным цифры быстро приближаются к «100». Не такое уж сногсшибательное достижение. На поверхности, на байке можно ехать со скоростью раза в три раза выше. Но здесь, на огромной глубине, под тысячей тонн плотной морской воды эта мощь сводила с ума, заставляя перехватить дух от восторга. Так в детстве мчишься по улицам на новом велосипеде, подставляя лицо порывам ветра.
Писк привлёк моё внимание: на спидометре зажглась надпись: «100», но спустя мгновение я заметил, что больше не ощущаю вибрации. Движок заглох? С какой стати?! Мой «конь» замер. Через пару секунд погасли все приборы, я погрузился в пугающую угольно-чёрную темноту. В миниатюрной кабине стало падать давление. Перестал вырабатываться кислород, я начал задыхаться от недостатка воздуха. Охватил парализующий арктический холод, но возможно это было лишь моё воображение. Если я находился бы на поверхности, то открыл бы кабину и выбрался наружу. Но сейчас я завис внутри туннеля, заполненного водой. Отключение двигателя грозило превратить мой аквабайк в плавучий гроб.
Заколотилось сердце в ушах, противно отдаваясь резкой болью в затылке. Я ударил пару раз по рулю и о, чудо! Услышал мерное гудение движка и ровную вибрацию, которая мягко распространилась по обтекаемому «телу» байка. Я выскочил из мрачного туннеля, и, с лёгкостью вписавшись в поворот стеклянной галереи, ворвался в открытый бассейн.
Притормозив у причала, я щёлкнул тумблером, и прозрачный колпак кабины медленно открылся. Выбравшись из аквабайка, я бросил на него довольный взгляд. Шедевр инженерной мысли. Обтекаемый корпус из лёгкого, но прочного сплава, покрытый блестящей обшивкой, что сделало его похожим на чёрно-белую касатку. В кабине установлено длинное удобное сидение из светло-голубого винила. Панель управления с двумя рычагами, спидометр, тахометр, датчики показаний двигателя, давления воздуха, небольшой ЖК-дисплей, на который выводится изображение с видеокамеры, встроенной в обшивку. И то, чем я гордился больше всего: движок, работающий на водороде, позволяющий развивать ошеломляющую скорость.
— Ну как, Хэнк, впечатляет? — рядом возник хитро улыбающийся Тайрон.
— Почему на ста узлах резко упала мощность? — хмуро спросил я.
Его простодушное лицо вытянулось.
— Мы не думали, что ты выйдешь на этот режим, — его голос дрожал. — С тобой все в порядке?
— Как видишь, я живой, — объяснил я холодно. — Но, если бы движок не включился, то я был бы уже трупом.
У Тайрона раскрылись от ужаса глаза, он побледнел, и мне стало жаль его, я похлопал его ободряюще по плечу.