В канкане по Каннам
Шрифт:
— Я думала, что сначала возьму интервью, — предложила Кейт.
— Тогда давай скорее с этим покончим. — Шампань была крайне нелюбезна. — Проходи в гостиную.
И она направилась через холл в большую комнату, заставленную белыми диванами с горами золотых подушек.
Поскольку приглашения присесть не последовало, Кейт сама опустилась на белый диван и сразу же, словно под ней был зыбучий песок, провалилась вниз. Чтобы подняться, видимо, придется вызывать кран.
— Давайте начнем с того, почему вам нравится жить на севере, — сразу
Но на лице Шампань не было заметно и тени смущения.
— «Неудачной»! «Недопонимание»! — фыркнула она. — Скорее, это был единственный раз в моей жизни, когда мои слова не исказили.
Кейт показалось, что их разговор развивается не по намеченному сценарию. Разве Шампань дает интервью не для того, чтобы сгладить напряжение, возникшее в кругу фанатов Блаватского, да и вообще у всех жителей севера?
— Ну что ж, как бы там ни было, вернемся к Слэк-Палисэйдс, — предприняла она следующую попытку. — У вас, вероятно, грандиозные планы в отношении этого дома. Во дворе я встретила… гм… творца интерьеров. Это очень интересно.
Лицо Шампань исказилось от гнева.
— Весь ужас в том, что Игорь очень прижимист, — недовольно сообщила она. — Ну что такое несколько миллионов для футболиста? А он говорит, что его в этом доме все устраивает.
Кейт оглядела гостиную: белые диваны, ковер кремового цвета и большие кофейные столики со стеклянным верхом. Такой стиль сейчас очень распространен, и хотя его можно было бы назвать слегка безвкусным, все здесь было новым, явно дорогим и по сравнению с излишествами «Вида с высокой кучи» вполне нейтральным.
Кейт даже почувствовала симпатию к Игорю.
— Этот глупый футболист! — бушевала Шампань. — От него нет никакой пользы, черт возьми! Один Бог знает, что я с ним делаю… гм… хотя я тоже это знаю. Он зарабатывает пятьдесят штук в неделю — и из них я не вижу ни цента, — с горечью добавила она. — Он скуп как церковная мышь! Остался здесь только потому, что ему удалось договориться о снижении арендной платы. И это после того, как все дома провалились под землю!
Кейт как раз не могла понять, что стояло за решением Блаватского остаться в этом доме. И сейчас оно показалось ей вполне разумным — естественно, если надеяться на то, что больше не будет никаких провалов.
— Он такой зануда, — продолжала жаловаться Шампань, — особенно сейчас, когда у него болит задница.
— Как его растяжение?
Красивые губы Шампань презрительно скривились.
— Честно говоря, от него теперь никакой пользы.
— Бедняжка, — с сочувствием произнесла Кейт. — Растяжение мышц в паху — это кошмар для футболистов, правда? Они месяцами не могут играть. Такое положение дел не поднимает настроение.
— Не поднимает, это верно подмечено. Угораздило меня связаться с единственным молодым мультимиллионером, у которого не встает!
Кейт была озадачена. Если это правда, почему Шампань так стонала рядом с переговорным устройством?
— А Игорь здесь? — осторожно поинтересовалась она. — Было бы здорово и его тоже сфотографировать.
Шампань покрутила головой, и ее светлые волосы разлетелись по плечам.
— Слава Богу, у него матч.
«Получается, бедняга Игорь у нее не единственный, — подумала Кейт. — Кто же еще любовник Шампань? Марк де Прованс?» Вряд ли — дизайнер однозначно произвел на нее впечатление человека, который, как сказал бы отец, «едет в другом автобусе».
И Кейт решила задать следующий из своих в спешке придуманных вопросов:
— Наверное, общение с футболистом из России позволило вам окунуться в захватывающий мир другой культуры?
— Черт возьми, это было бы возможно, понимай я хоть что-нибудь из того, что он говорит.
Кейт нахмурилась. Шампань не только не пыталась выбраться из той ямы, в которую попала из-за своих оскорбительных заявлений, но, похоже, была намерена зарыться в нее еще глубже. А с какой целью она вообще дает это интервью? Она или не подозревает, для чего пресс-служба его организовала, или ей просто все равно. Кейт решила дать актрисе последний шанс.
— Я хотела спросить: что вам особенно нравится в вашей жизни здесь, в Слэкмаклетуэйте?
Шампань непонимающе уставилась на нее:
— Нравится?
— Вам приятны дружелюбие и откровенность местных жителей? — подсказала Кейт.
— Откуда, черт возьми, мне это знать? Ах да, конечно, я уверена, что это так. Послушай, — предложила Шампань, изящно поднимаясь с дивана, — почему бы тебе не придумать все самой? Ты наверняка уже набила в этом руку. А я пойду и переоденусь, пока не появился фотограф. Так мы сэкономим кучу времени.
Шампань пересекла холл, и Кейт проводила взглядом ее высокую стройную фигуру. Она размышляла. Каким бы соблазнительным ни казалось предложение Шампань, соглашаться на него было рискованно. Конечно, это может добавить ей — как автору — некоторой популярности, но при этом она сразу же превратится в грязную «выдумщицу рассказов о звездах» и ни один известный человек потом не решится с ней общаться. А поскольку всех редакторов интересуют только интервью со знаменитостями, эта стратегия вряд ли поможет ее карьере. Кроме того, из-за такого материала проблемы с Хардстоуном ей практически гарантированы.
Ее размышления прервала Шампань, с криком ворвавшаяся в комнату.
— Около моего дома бродит какой-то отвратительный старик! Он заглядывает во все окна! Смотри! — истерично визжала она.
Кейт проследила взглядом за ее дрожащим пальцем с ярким маникюром — в окно гостиной неуверенно заглядывал взъерошенный сгорбленный человек с бородой.
— Судя по его виду, это какой-нибудь бродяга! — Шампань кинулась к телефону. — Я вызову полицию.
— Не надо, — краснея, остановила ее Кейт. — Это Колин, мой фотограф.