В ловушке гарпий
Шрифт:
Приглашаю Стоименова присаживаться и угощаю сигаретой. Он достает из кармана халата несколько сложенных пополам небольших листков бумаги.
— Прошу вас! — подает он их мне.
Это отрывные части бланков заказов на подопытных животных. Есть такие бланки, состоящие из двух половинок: одна половинка отрывается и остается у заказчика. Довольно старомодный способ работы, но как и все старомодное, он свято соблюдается в институте, где чтут традиции. Эти половинки исписаны почерком Манолова, а на их обратной стороне — разрозненные
— Благодарю вас. Как вам известно, мы собираем все, что связано с работой доктора Манолова. Принято решение продолжить некоторые его опыты.
— Да, я слышал, — говорит Стоименов, — вам виднее.
Это его “вам виднее” режет слух. Но Стоименов как будто не собирался вкладывать в свои слова скрытого смысла. Он просто курит сигарету и ждет.
— У меня к вам несколько вопросов, связанных с продолжением опытов.
— Я к вашим услугам.
Здесь я разыгрываю элементарный трюк, хотя и сознаю его ненужность, ибо Стоименов достаточно интеллигентен. Я разглядываю половинки бланков и спрашиваю:
— Кстати, где вы их нашли?
Он чуть заметно улыбается.
— В кармане своего халата.
Разумеется, я жду продолжения.
— Три—четыре дня тому назад… — добавляет Стоименов. — Я был в виварии. Скорее всего, Евгений перепутал свой халат с моим…
Он пускает кольцо дыма и поясняет:
— Я нашел их в кармане, но не придал этому значения. Собирался вернуть ему, да забыл… Как правило, мы их просто выбрасываем! И лишь вчера, узнаю, что вы интересуетесь…
Он красноречиво кивает на дневники.
Должен сознаться, все это довольно правдоподобно. Бывало, и я находил в кармане халата чужие сигареты и записки. К тому же Стоименову попросту незачем лгать.
— Надеюсь, они помогут вам, — говорю я. — Я просмотрю их и передам Велчевой. Но уж коль мы разговорились… Вы не вспомните, когда в последний раз видели доктора Манолова?
— Конечно, помню. Накануне его смерти, вечером.
Он говорит это так спокойно, будто речь идет о самой простой вещи. Если он притворяется, то, нужно отдать ему должное, делает это весьма искусно. Мне же притворяться не нужно: он прекрасно понимает, что расследование продолжается.
— В котором часу это было?
— Точно сказать трудно, но, наверное, в десять или около того. Я ужинал… Мы как раз поужинали с моей знакомой, я возвращался в комнату.
Мне ясно, что в комнату после ужина он возвращался не один.
— Где вы встретили Манолова?
— В коридоре. Он как раз запирал свою дверь на ключ. Мы поздоровались и… Впрочем, это все.
— В руках у него было что-то?
Стоименов помедлил, прежде чем ответить.
— Да как сказать… Не знаю, неуверен. Хотя, кажется, он действительно держал в руках небольшую кожаную папку. А почему вас это интересует?
— Меня интересуют любимые подробности.
Если он что-то и уносил с собой, то теперь это исчезло. Во всяком случае, в опись не попало. И не известно, что он мог взять — записи, касающиеся опытов, или что-то еще, гораздо более важное.
Стоименов ждет. Как мне кажется, его что-то беспокоит.
— Как держался Манолов? Может, торопился?
— Нет, — отрицательно качает головой Стоименов. — Знаете, это, конечно, мое личное впечатление…
— Ничего, продолжайте!
— Он мне показался каким-то очень уж задумчивым. И без того он был не из разговорчивых, но тогда… Мог бы сказать хоть пару слов.
Мой собеседник явно чего-то не договаривает. Стоименов был не один, а со спутницей. Поэтому вполне естественно, что Манолову было просто неудобно останавливать его и задавать вопросы.
— Мне не хотелось бы ставить вас в неловкое положение, но я обязан выяснить картину последних часов жизни Манолова. Вы тогда были не один?
— Для вас это действительно важно?
Понимаю. Он просто боится, как бы чего не прознала оставшаяся в Софии жена.
— Все останется строго между нами. Ее имя?
— …Хелен Траугот. Работает в радиологической лаборатории… Лаборанткой у доктора Ленарта.
Признаться, я ожидал чего-нибудь в этом роде. Я устраиваюсь на стуле поудобнее и внимательно наблюдаю за Стоименовым.
— Все же лучше, если вы об этом узнаете от меня… — лебезит он. — Только не подумайте, что это серьезно! Просто мы сошлись на почве общих интересов…
Не знаю даже, стоит ли обращать на него внимание. Совершенно ясно — доморощенный донжуан сдрейфил, узнав, что я вчера побывал в радиологической лаборатории. Значит, вся эта игра с половинками бланков была затеяна, чтобы встретиться со мною с глазу на глаз и просить не выдавать его амурных похождений с лаборанткой!
Но она — лаборантка Ленарта. Все опять упирается в человека, связанного по работе с Маноловым и исчезнувшим в самое неподходящее время.
Стоименов изо всех сил пытается скрыть от меня свой страх. Да мне и нет нужды больше расспрашивать его. Следует только запомнить это имя — Хелен Траугот.
— Не волнуйтесь, никого это не интересует. — заверяю я его. — Но у меня еще один вопрос. До которого часу у вас оставалась фрекен Траугот?
— Если мне не изменяет память, я проводил ее около двенадцати.
— Она живет в городе?
— Да, на улице Остергатан. Очень прошу вас… не расспрашивайте ее о том вечере! Я ничего от вас не скрыл.
— Подробности меня не интересуют! — успокаиваю я его и улыбаюсь, хотя радоваться абсолютно нечему. — Когда вы вернулись, в коридоре или возле комнаты Манолова вы не заметили чего-нибудь подозрительного?
— Нет. Вернувшись, я немного почитал и к часу заснул.
— Хорошо. Теперь, вам предстоит повторить часть опытов доктора Манолова, не так ли?
— Да. Нина… то есть доктор Велчева, уже дала мне необходимые указания. Можете рассчитывать на меня. Все будет сделано в лучшем виде.