В некотором роде волшебник

Неверова Нита

Джульетта смерила его взглядом. Она это умела. Её глаза оценивали каждый нанометр души и тела жертвы.

– Я знаю, - добила она Ганса царственным кивком.

– Я тебе потом все расскажу. Просто сейчас...Это долгая история...

– Я никуда не тороплюсь.

Ганс сник. Что-то в ней было, в этой женщине. Что-то особое, противоречащее опыту, логике и здравому смыслу. Ганс подумал, что она - как птица кхе-кхе: уникальная, свободная, опасная и при этом бессмысленно домашняя

и преданная.

До конца назначенного часа оставалось всего ничего, когда на горизонте показалась рыжая женщина, груженная огромным рюкзаком, и чернобородый мужчина, груженный щупленькой девушкой.

– Мда, действительно странные, - веско молвила Джульетта.

– Всем приветки!
– на ходу прокричала Мирра.
– Погнали!

– А?...
– обалдело разинул рот Ганс, кивком указывая на связанную Веронику.

– Тяжелое обострение героизма. Хочет спасти весь Город, - пояснила душа зеркала.

– Да что ты будешь делать! Опять она брыкается!
– рявкнул Септимус, не вполне деликатно опуская Веронику на землю.
– Значит так: меня задрало тебя тащить! Либо ты идешь добровольно, либо я привязываю тебе на шею веревку и волоку силой!

– Там женщины, старики, дети! Мои однокашники! Мои знакомые! Вам они чужие люди, а я их с рождения знаю!

– Вот какого хрена надо было самоубиваться?!
– игнорируя Веронику, Септимус напустился на Джульетту.
– Сейчас бы шла себе спокойно ножками, а Ганс бы помог мне тащить эту инфантильную дурочку!

– Не смей на неё орать.

– Тоже мне, рыцарь белого ножа выискался, посмотрите на него! Да я уже мозоли на плечах натер вас всех, идиотов, таскать!

– Я могу помочь, - из чащи бесшумно материализовался человек.

Ганс и Септимус схватились за оружие, Вероника изумленно завопила "Людвиг?!"

– Спокойно! Это не враг!
– провозгласила Мирра, широко раскидывая руки. При этом она слишком резко выпрямилась и под тяжестью рюкзака завалилась на спину.

Ганс и Септимус невольно прыснули.

– Смешно дураку, что нос на боку!
– сдавленно просипела Мирра.
– Помогите девушке подняться, выхухоли!

"Девушке" помог Людвиг.

– Это Людвиг. Он...- Мирра замялась.

– Король воров, очень приятно, - вежливо наклонил голову Людвиг.

– Так это все-таки ты?!
– воскликнула Вероника.

– Значит, он существует!
– с глубочайшим облегчением простонал Септимус, прижимая кончики пальцев к вискам.

Ганс непроизвольно вздохнул.

– Пфф! Конечно, существует!
– фыркнула Мирра.

– Ты знала?
– набросился на неё Септимус.
– Знала и молчала? Мы ведь подозревали Веронику!

– А я подозревала Септимуса!
– подключилась Вероника.

– И что?
– вызывающе усмехнулась Мирра.
– Ладно Вероника. Но ты-то, бородатый баран, включи голову! Она сейчас-то сопля, а пять лет назад была ещё и зелёной!

– Ну, знаете ли...

– Это ты включи голову! Я думал, король воров вполне может оказаться не прозвищем, а титулом, который передается по наследству. Пять лет назад королем мог быть кто-то другой, а сейчас - Вероника.

– Но я ведь рассказала, как все было! Вы что, мне не поверили? Вы действительно думали, что я - король воров, что я всех убила, и все равно пришли меня...
– Вероника смолкла.

Ганс, не говоря ни слова, помог Джульетте подняться, убрал покрывало в рюкзак и, коротко бросив "Пошли", зашагал по дороге к дереву бур-бур. Людвиг забрал у Мирры тяжелый Вероникин баул и перекинул его через плечо. Свободной рукой он сгреб в охапку саму Веронику и последовал за Гансом с Джульеттой.

Септимус обалдело уставился на толстобокую фигурку короля воров:

– Как это ему удается? Он же ниже меня ростом и...и вообще!

– Отравленная иголка - она тоже маленькая, - философски заметила Мирра и побежала догонять остальных: - Эй, Ганс, может, представишь нам свою...

– Ну хватит!
– крикнула Вероника.
– Немедленно отпустите меня и развяжите! Вы не имеете право решать за меня, хочу ли я уйти из Города!

– Не имеем, - подтвердил Септимус, временно отставив загадку об иглах и Людвиге.
– Ты сама решила уйти.

– Ничего подобного!

– Решила-решила, - спокойно повторил Септимус.

Ганс прикрыл глаза. Он уже научился узнавать эти интонации: наместник включил режим потрясающей проницательности на полную катушку.

– Вот в экспедицию к рудникам ты действительно хотела пойти. Кишками наружу вывернулась, но сбежала от нас, - продолжал Септимус.
– А сейчас ты хотела, чтобы мы тебя остановили. Чтобы настояли. Чтобы забрали - если надо, то насильно.

– Это неправда, - прошептала Вероника с плеча Людвига, и слова её звучали совсем не убедительно.

– Правда, - мягко возразил Людвиг и, поставив Веронику на землю, разрезал веревки на её руках и ногах.

– Пойдем уже, время кончается, - с ноткой нетерпения подхватил Септимус.
– О чем жалеть? У тебя же там никого нет, в этом Городе. Ни семьи, ни друзей. Так, питательный человеческий бульон из повседневных знакомых. Тебе просто хочется выглядеть хорошей в собственных глазах. Давай на том и порешим: ты - идеал альтруизма, мы - эгоистичные говнюки, помешавшие тебе самопожертвоваться. Все счастливы. Идем дальше.