В объятьях зверя
Шрифт:
— И что ты хочешь от меня услышать? — хмыкнул Деймон. — Это правда.
Изабелла несколько секунд смотрела на сына испуганным взглядом, не моргая, и не могла произнести ни слова. Она до последнего надеялась, что это какая-то ошибка, что ее сын не дойдет до такого. Но ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он говорил об этом, словно бы все это для него было абсолютно нормальным.
— Деймон… — прошептала она, мотнув головой.
Деймон не собирался оправдываться. Он нарочно молчал, плотно сжав губы и глядя куда-то вдаль, ожидая, какой будет реакция матери.
— Ты не можешь…
— Не могу? — с вызовом и усмешкой на губах переспросил Деймон. — С чего ты взяла,
— Ты в своем уме? — с недоумением проговорила Изабелла. — Елена замужем за Стефаном, у них ребенок!..
— А почему меня это должно волновать?
Изабелла жадно всматривалась в глаза сына, пытаясь увидеть в его взгляде хоть что-то, кроме азарта и радости превосходства. Он ничего не скрывал и нисколько не стыдился своего поступка. Понимал ли он, что он делает? Сейчас Изабелле хотелось схватить его за плечи и умолять одуматься, отпустить девчонку и не ломать ей жизнь. Она ведь знала, чем Деймона могла привлечь Елена. И сейчас, вопреки всему происходящему, ей было безумно ее жаль. Сколько таких девушек она видела рядом с Деймоном за эти годы? Они смотрели на него влюбленными глазами, бросали ради него учебу, сбегали из дома… А он лишь улыбался. Ничего не обещал и ни в чем не клялся. Но они все равно безропотно шли за ним, доверяя ему себя и свою жизнь. Просто потому, что любили.
— Деймон, что ты творишь? Ты идешь против семьи, ты…
Изабелла сделана глубокий вдох и сложила руки перед собой, будто в молитве.
— Вокруг тебя полно девушек. На работе, среди знакомых и друзей… Ну зачем она тебе?
— Мама, признайся, — сказал Деймон, не сводя с Изабеллы взгляд, — тебе сейчас очень хочется крикнуть, что я ублюдок, моральный урод. Тогда почему ты это не сделаешь? — с дерзким вызовом спросил он. — Ну же, скажи это! — он встал с дивана и всплеснул руками. — Я ведь в очередной раз не оправдал ваших с Грейсоном ожиданий и опозорил семью!
— Ты действительно опозорил семью, — уже жестче проговорила мать. — И у меня холод по коже проходит, когда я вижу, что делает мой сын и гордится этим! Мне горько это видеть, Деймон. И я не хочу верить, что ты такой.
— Хочешь ты или нет, но поверить все-таки придется. Прости, что не вырос таким, как Стефан, — с плохо скрываемым ядовитым сарказмом ответил Деймон.
— Причем здесь это? — воскликнула Изабелла.
— Да ладно, мам, — с усмешкой протянул брюнет, — я знаю, что, вы с Грейсоном всегда хотели иметь такого сына, как он. Покладистый, смотрящий вам в рот, целыми сутками пропадающий на работе. Надежда семьи, гордость фамилии, примерный семьянин. Конечно, трудно видеть во мне совсем противоположное.
— По крайней мере, Стефан действительно не делал ничего такого, за что Лили и Джузеппе было бы стыдно или что оскорбило бы их память!
— Я не Стефан, — рявкнул Деймон так громко, что, казалось, его слова отрикошетили от стен и зазвенели в воздухе. — И не пытайся сделать из меня святого праведника. Я всегда буду делать то, что хочу я. Елена теперь моя женщина, — произнес он, четко отчеканив каждое слово. — Ваше дело, принимать это или нет, но не надо мне говорить громкие слова о семье и важности кровных уз. Потому, что ты права: мне и правда все равно, что чувствует Стефан. И ваше с Грейсоном мнение нисколько не важнее. Если тебе больше нечего сказать мне, кроме того, что я разрушил семью и лишил ребенка матери, — лучше уезжай, потому что ничего нового мы друг для друга не откроем.
С этими словами Деймон, почувствовав вибрацию в кармане брюк, достал телефон и вышел из гостиной, всем своим видом показав, что с матерью больше разговаривать не собирается.
Кэролайн сидела на лавочке в местном парке и то и дело поглядывала на часы. Хотя день выдался очень жарким, руки у нее были ледяные, а внутри была какая-то дрожь. В руках она вертела плюшевого щенка хаски — небольшой подарок, который она купила для Никки, когда узнала, что она, несмотря на свой юный возраст, очень любит собак. Кэролайн сама мечтала о хаски, кажется, всю жизнь. Но сначала купить собаку не позволял отец, у которого была аллергия, затем она жила в съемной квартире, чьи владельцы появление такого нового жильца точно не одобрили бы… Только теперь, когда у Кэролайн появилась собственная жилплощадь, исполнение мечты казалось ближе, чем когда-либо раньше. И она очень надеялась, что это произойдет в ближайшее время.
Стефан ждал того момента, пока Никки окончательно вылечится, поэтому на какое-то время их знакомство с Кэролайн пришлось отложить. И чем дальше шло время, тем отчетливее Кэролайн понимала, как хочет приблизить этот момент. Стефан показывал ей фотографии дочери, рассказывал о ней, когда Форбс просила его об этом, но именно сейчас она вдруг почувствовала в себе сильное желание пообщаться с ней в реальной жизни — может быть, сходить в парк или почитать сказку… Кэролайн волновалась. Она невольно задумывалась о том, что может измениться в ее жизни после этой встречи и кем она может стать для этой крохи, которой сейчас так нужна была мама. Кэролайн не знала, как все сложится дальше, смогут ли они построить со Стефаном семью… Она жила сегодняшним днем, и единственное, что она сейчас очень четко ощущала, — это какое-то необъяснимое, но очень сильное чувство внутри нее — быть может, еще не совсем осознанный материнский инстинкт, — зарождавшее в ней искреннее желание подарить этой девочке тепло и заботу. Стефан любил дочь, Кэролайн это видела очень ясно. Но он никогда не смог бы заменить ей мать.
Сейчас Форбс с улыбкой ловила себя на мысли, что перед знакомством с Никки волнуется гораздо сильнее, чем переживала перед собеседованием о приеме на работу и первым свиданием со Стефаном, и вспоминала его слова, сказанные о дочери: «Она — командир нашей семьи». И ничуть не меньше, чем познакомиться с этим маленьким командиром, хотелось понаблюдать за тем, как с ней общается Стефан, увидеть, каким мягким и податливым он становится рядом со своей принцессой. А в том, что с ней он становится именно таким, Кэролайн почему-то не сомневалась.
Еще раз взглянув на часы и в какой-то момент подняв голову, Кэролайн наконец увидела Стефана, за руку с которым важно вышагивала очаровательная девочка с достаточно длинными для ее возраста волосами в летнем легком легком цветном платьице. Увидев их, Кэролайн не смогла сдержаться от улыбки: рядом с дочкой Стефан казался совсем великаном, хотя и был среднего роста.
— Привет, — с улыбкой поздоровался он, подойдя к ней. — Прости, на Бэкстрит Авеню небольшая пробка — видимо, потому, что суббота… Ты не очень долго ждала нас?
— Привет, — улыбнулась Кэролайн. — Совсем нет.
— Бекка, — пролопотала малышка.
— Нет, Ник, это не Бекка, — рассмеялся Стефан. — Просто вы с моей сестрой немного похожи — обе блондинки, примерно одинакового роста, — объяснил он Кэролайн. — Они много времени проводят вместе, так что сейчас для Никки «Бекка» — это, скорее, нарицательное, — Стефан улыбнулся. — Это Кэролайн, Кэр, — обратился он к дочери. — Кэролайн, это моя дочь Никки.
— Привет, котенок, — с нежностью сказала Кэролайн и протянула ладонь девочке.