В плену его страсти
Шрифт:
А с другой... Меня аж подрывает от желания снова трогать ее, смотреть в глаза разного цвета, видеть, как в них зажигается желание, страсть превращается в похоть, которая напрочь отключает посторонние мысли. Аля настолько отзывчивая и мягкая, чувственная и податливая, что я снова хочу взять ее здесь и сейчас. И только понимание того, что это может причинить ей боль и физический вред, тормозит хоть немного.
Но все же не могу отказать себе в удовольствие прижаться к ней ближе. Чем, конечно же, пугаю Воронову.
– Я… Я не смогу сейчас… Снова… - испуганно лопочет
Аля сдавленно стонет и отвечает на поцелуй. Мимоходом отмечаю, какая она хрупкая, и что трахать ее на весу будет очень удобно.
– Камиль, я… Да подожди, - возмущённо сопит она, когда я продолжаю брать то, что требует организм.
– Камиль…
– Что не так?
– Я… я не могу так!
– Как так?
Алика, кажется, краснеет и смущенно опускает глаза.
– Я понимаю, что у тебя, наверное, есть потребности, и ты привык к другому, но я не… - замолкает, не договорив.
– Ты не?
– Я не смогу сейчас, - упавшим голосом заканчивает Алика. Даже дрожит так, словно боится, будто я ее выкину сейчас после этих слов.
– Я тебя услышал и в первый раз, котёнок. И не стану причинять боль. Но мы можем сделать это иначе.
Глаза у неё округляются, как и губы, складываются так, что меня буквально сводит с ума картинка, как Аля встанет на колени и…
– Но я ничего не умею, - с такой досадой говорит она, будто и правда расстраивается. А меня вот напротив посещает довольно интересная мысль - я этому рад. Мне, оказывается, по кайфу, что она никому не давала и не сосала. Это странное открытие отмечаю как факт, решив обдумать после.
– Будет повод научиться, - ухмыляюсь и, взяв ее ладонь, кладу себе на член, показывая, как и что надо делать.
Алика очень способная ученица. А ещё старательная. И мне до ломоты в яйцах хочется подхватить ее под ягодицы и засадить так, чтобы она горло себе сорвала от криков, чтобы стонала, и ноги потом свести не могла.
Давно я не хотел женщину настолько отчаянно и яростно. Словно дурман какой-то.
Но приходится сдерживаться, помня, что у Али все это впервые. Она и дрочить не умеет - это чувствуется, но меня выносит от мысли, что она нетронутая девочка не только между ног. Почему мне и это так сильно заходит, я даже не берусь анализировать. Сейчас не до этого, но кончаю не менее ярко, чем в первый раз. А когда Воронова, завороженно глядя на свои пальцы, перепачканные спермой, вдруг берет и облизывает один из них, меня срывает. Не целую, вгрызаюсь в ее губы и, пока не опомнилась, нахожу пальцами чувствительный узелок плоти у неё между ног. И да, как же обалденно она стонет. Плавится словно воск, а в глазах - безграничное доверие и восторг.
А ещё желание. Уверен, как только она наберется опыта, то раскроется в сексуальном плане так, что будет просто огонь.
И мысль, что кто-то другой тоже оценит это, вдруг неприятно корябает.
– Камиль… - едва слышно выдыхает Алика, когда немного приходит в себя после оргазма. Она настолько чувствительная,
Осоловевший взгляд и шальная улыбка - лучшее доказательство, что ей тоже по кайфу. Совместимость, мать ее.
А главное - теперь Алика, наконец, перестает стесняться. Точнее, почти перестаёт - она всячески прикрывает шов, который еще довольно заметен. Но это уже мелочи. И когда выходим из душа, наконец-то помывшись, решаю пока все же оставить девчонку у себя. В конце концов, почему нет? Если нам обоим заходит?
А спустя пару часов, когда немного складываю информацию от Багрова с тем, что я узнал раньше, набираю номер Феликса.
– Что-то долго ты, - отвечает тот практически сразу.
– Поговори мне ещё, - осаживаю наглеца.
– Завтра встретиться надо. Время раздавать долги всем, кто это заслужил.
30 Алика
Следующим утром меня отвозят в клинику на плановый осмотр. Вчера после душа Камиль отнес меня ко мне в комнату и ушел. Молча. А я постеснялась спросить хоть что-то. А когда собралась все же с духом и пошла к нему, услышала, как Тагаев разговаривал с кем-то по телефону. Так и не рискнув зайти, просто вернулась к себе.
Полночи не спала, пытаясь понять, что же я теперь ощущала. Но по всему выходило, что какой-то другой я не стала, хотя и распрощалась с невинностью.
Камиль утром был сдержан и задумчив. Учитывая его реакцию на мои вопросы про сына, я решила не драконить мужчину, а просто приготовила завтрак. Понадеялась, что к вечеру он оттает. Мало ли, какие у него дела. Тагаев проводил меня до машины и сухо попрощался, будто и не было между нами ничего.
Осмотр проходит в том же кабинете, что и раньше, правда, хирурга приходится подождать. Но через пару минут в кабинет заходит вовсе не он, а молодая медсестра.
– Добрый день, вы ведь Алика?
– Да, это я.
– Вам просили передать, - говорит девушка, косясь в сторону двери, и протягивает мне небольшой конверт.
– Что-то важное.
Едва я забираю тот, как она быстро уходит, оставляя меня в недоумении. Что именно внутри, посмотреть не успеваю, так как заходит хирург, и я быстро убираю конверт в сумку. Весь прием провожу как на иголках - то и дело мысли соскакивают к конверту.
От кого? Вариантов вроде много, но с другой стороны, и ни одного по-настоящему надежного.
Марианна? Да вряд ли. Василий? Еще меньше шансов.
От мамы? Но разве она в курсе, где я и что со мной?
В итоге из кабинета я выхожу чуть не бегом. Камиль отправил со мной охранника, но он ждет меня внизу, на первом этаже. Так что прежде чем спускаться к нему, отхожу к зоне отдыха и ожидания и там уже, наконец, вскрываю конверт.
Внутри оказываются фото и простенький телефон. И если мобильник я откладываю сразу, то вот на фотографии замираю - смотрю на молодую женщину, которая до безумия похожа на меня. С одной только разницей - она блондинка. Причем платиновая. А еще у нее тоже гетерохромия.