В твоем плену
Шрифт:
– Да, - отвечаю неуверенно и, немедленно продемонстрировав - больше себе, чем ему - работоспособность рук и ног, радостно выдыхаю.
– Спина не болит?
– Нет. Ну, не сильно. Так этот дом, что, правда, охотничий?
Пожимает плечами.
– Похож на базу парк рэнджера. Или чей-то частный. Хозяев нет, спросить не у кого, - усмешка.
– Как нет? А как мы вошли?
– я порываюсь встать.
Сойер демонстративно закатывает глаза, и я поспешно укладываюсь обратно.
– Мне пришлось злоупотребить их гостеприимством. Заочно. Уверен, они не будут против.
– А как мы сюда влезли?
– вопрос незаконного проникновения на чужую частную собственность занимает меня куда больше моего состояния - я-то знаю, что я в норме.
По крайней мере, чувствую себя как обычно. Ну почти.
– Первое, чему меня научили в плохой компании, это открывать замки без ключа.
– Ты это серьезно?
– округляю глаза.
– Вполне. А сейчас помолчи, пожалуйста. А лучше поспи. Я еще раз осмотрю дом. Может, если не телефон, то найду хотя бы рацию. Если нет, будем ночевать тут.
– Тут?!
– Что тебя смущает?
– Ну… - мнусь я, не зная, куда деть глаза.
– И дом чужой, и кровать тут одна, и…
– И..?
– он явно забавляется моим смущением.
– И вообще!
– выпаливаю сердито, так ничего и не придумав.
– Это убойный аргумент, мне парировать нечем. Если вообще, то, конечно.
Откровенно потешаясь надо мной, он отходит и открывает замеченный мною ранее шкаф. Начинает осматривать полки, что-то отодвигать, куда-то заглядывать. Мне участвовать в обыске, пусть и пассивно, не улыбается, поэтому я закрываю глаза и вскоре, действительно, засыпаю.
Потому что не знаю, сколько проходит времени до момента, когда Волчек касается моего плеча. Это неожиданно, и я вздрагиваю.
Открываю глаза и пытаюсь сфокусироваться на нем.
– У меня две плохие новости… - говорит со скорбным выражением на лице.
И замолкает, давая мне время очухаться и воспринять информацию.
– Первая про рацию - ее нет?
– высказываю очевидную догадку.
Кивает коротко.
– А вторая?..
Мое воображение в нокауте после удара или во временной спячке, как я только что, но идей, что еще за проблемы могут нас тут поджидать, не подкидывает.
– Отапливается дом камином, но дров нигде нет.
– Может, он газовый?
– стремлюсь быть полезной.
– Котла тоже нет.
– И что же нам делать?
– Вариантов, на самом деле, не много…
– Излагай те, что есть.
– Или я иду один за помощью или снегоходом, на котором смогу вернуться за тобой. Надеюсь, все же цивилизация недале…
– Не годится, - обрываю я.
– Ты не оставишь меня тут одну. Может, тут медведи или волки табуном ходят. Или злые хозяева объявятся. Не согласная я. Давай другой вариант.
– Или будем согревать друг друга, - его пристальный взгляд ловит мой бегающий и не отпускает.
В горле мгновенно пересыхает, и я нервно сглатываю.
Вот
Глава 21 Полнолуние
Снова этот чудовищно неприличный и невыносимо правдоподобный сон…
Я знала, что спать - даже в значении "просто лежать" - в одной постели с Сойером, крайне плохая идея. И, сколько могла, дистанцировалась от него, отодвигаясь все ближе к краю не слишком широкой кровати, чем, наверное, очень его забавляла. Он ухмылялся на своей половине, сильнее кутался в найденную в шкафу пропахшую дымом меховую куртку - меня он укрыл сразу тремя такими, и это поверх двух одеял, - но не настаивал.
Стараясь не смотреть на него, я усердно блокировала похотливые мысли, атаковавшие меня из-за его опасной близости, и - что удивительно - вполне успешно. В этот раз голос разума таки взял верх над потребностями тела. И - о, чудо - мне даже удалось уснуть.
И вот тут-то мои эротические фантазии вновь дали волю себе и… мне.
Во сне, несмотря на запредельное количество утеплителей, мне становится холодно. Я просыпаюсь и, тихонько постукивая зубами, поворачиваю голову к Сойеру.
Он не спит. Сидит, привалившись спиной к деревянному изголовью, и, чуть запрокинув голову, смотрит на меня.
В комнате темно, так же, как в прошлом сне, но на Волчека падает дорожка лунного света, освещая лицо и, особенно, глаза. Отчего они очень яркие, будто люминесцентные, и как-то по-особенному блестят. Его глаза завораживают.
Я долго смотрю на него.
Сейчас он, и правда, похож на Волка в полнолуние.
– Замерзла?
– спрашивает первым.
– Нем-много. Ты п-почему н-не спишь? Х-хотя чего эт-то я? Во сне ж-же люди н-не спят.
– Я спал, - усмехается он.
– И офигенно классный сон видел… Сам себе позавидовал и проснулся.
– С-сон в-во сне?
– удивляюсь тихо.
– Аха. Бывает... Не передумала насчет согреть друг друга? Я уж-жасно замерз.
– Тв-вои з-зубы не ст-тучат, - возражаю с трудом, выбивая челюстями чечетку.
– Обязательно, чтоб стучали?
– спрашивает после долгой паузы.
– Не обязательно, - тоже медлю я с ответом и, не отводя взгляда и не моргая, приподнимаю нижнее одеяло, приглашая Сойера присоединиться ко мне.
Во сне же можно…
Он тут же перекатывается ко мне, но не под одеяло, а поверх, спихнув ставшие ненужными куртки.
Льнет ко мне, наваливается всем телом и медленно склоняется к лицу. Я не дышу, я жду, когда наши губы снова соприкоснутся, снова затанцуют вместе, отключая смущение и сокрушая барьеры.
И закрываю глаза со стоном наслаждения, когда, наконец, чувствую тепло его губ на своих.
Рот Волчека накрывает мой, проталкивает внутрь язык, захватывает и исследует его. Я чувствую легкий запах виски, который он нашел в доме, и заставил выпить перед сном, и мятной жвачки, которой он заел горечь алкоголя. Его аромат целиком завладевает мной, обволакивая, проникая и дурманя - дым, виски и мята. Вот чего мне не хватало в том сне - его запаха. Во втором сне этот глюк пофиксили, сделав его еще более реальным.