Вальс одиноких
Шрифт:
– Анюту твою теперь ищи как ветра в поле, – заметил Глеб. – Кстати, может, и нам рвануть куда-нибудь?
– Я еще от Индии не отошла, – возразила Иветта. – Встретим белые ночи в родном городе.
– Тоже хорошо. Или проведем медовый месяц в Карелии!
– Глебушка, прекрати этот разговор.
Глеб вздохнул, и они пошли к выходу. Моська не отставала. У дома Глеб обернулся и дрыгнул ногой, слегка отпихнув собачонку:
– Пошла прочь, Моська.
Моська отбежала на пару шагов и остановилась, умоляюще глядя на Иветту. Спасительница сжалилась:
– Давай возьмем ее к себе. Я буду о ней заботиться.
– А обо мне кто будет заботиться? – изобразил ревность Глеб, но тут же добавил: – Разве я могу возражать? Дом твой. Только смотри, Иветта, какие хлопоты ты на себя взваливаешь. У меня уже была собака, так я зарекся. Даже утром не поспишь сколько хочется.
Собачонка почувствовала, что разговор о ней, и приблизилась. Едва Глеб приоткрыл железную дверь подъезда, как счастливая Моська шмыгнула внутрь. Так же радостно опережая новых хозяев, она вбежала в квартиру.
Каждое утро Иветты было суматошным. Спозаранку она выгуливала Моську. Та, на первых порах смиренная, теперь пыталась сорваться с поводка и убежать: у нее началась течка. Затем приходилось поднимать Глеба, кормить его и отправлять на работу. В психологический центр Глеб наведывался часам к двенадцати. Правда, и возвращался он поздно. После работы, не заходя домой, отправлялся на компьютерные курсы. Иветта снова гуляла с собакой, убиралась и лишь после четырех садилась к телевизору, позволяя себе законный отдых.
Но едва она настроилась на этическое ток-шоу, как в дверь позвонили. Моська с лаем кинулась в прихожую. Иветта посмотрела в глазок: за мутным стеклышком маячила фигура толстого ребенка. Иветта открыла дверь и, к своему ужасу, увидела Валерию.
От волнения у Иветты быстро заколотилось сердце. Она поняла, что визит Валерии не к добру. После новогодней встречи сестра Глеба отнеслась к Иветте с неприязнью, даже презрением. Сейчас хмурое лицо Валерии предвещало непростой разговор. Разрядила обстановку Моська. Она кинулась на грудь гостьи, пытаясь лизнуть ее лицо.
– Магда! – воскликнула Валерия, отстраняя собаку. Она потрепала лохматую мордочку и повторила: – Определенно Магда.
– Вы знаете Моську? – удивилась Иветта.
– Это собака моего приятеля. Она потерялась несколько месяцев назад, когда Петр уехал в командировку. Где вы ее нашли?
– В Летнем саду.
– Ничего удивительного. Для собаки это не расстояние.
Сурово сжатые губы Валерии разжались. Она уже предвкушала, как обрадуется Петр любимой собаке. Невольно она прониклась благодарностью к Иветте. Валерия собиралась высказать «этой женщине» все, но оказалась обезоружена ее благородным поступком.
Иветта помогла гостье раздеться и пригласила в гостиную, бывшую Анечкину комнату. Оглядев квартиру, Валерия убедилась, что здесь порядок и чистота. Да, Иветта – хорошая хозяйка. Но чувствует ли брат этот дом своим? Ничто тут не выдавало его присутствия, если не считать галстука, висящего на спинке стула. Этот галстук Валерия когда-то сама подарила Глебу, но надевал он его очень редко. Вот и сейчас галстук скучал без хозяина.
Иветта накрыла для чая журнальный столик, чтобы низкорослая гостья чувствовала себя комфортно. Вначале беседа касалась отвлеченных тем: погоды, политики – женщины исподволь изучали друг друга. Однако Валерия не умела ходить вокруг да около. Она резко сменила тему:
– Видите ли, Иветта… Я ничего не имею против вашей связи с Глебом. Вы образованны, интеллигентны. Неудивительно, что брат потянулся к вам. Я не ставлю это вам в вину. Но вы ведь старше мальчика…
– Да. На десять лет, – с нарочитой сухостью уточнила Иветта.
– Не в этом суть. – Поймите: я не против ваших отношений, но против брака.
– Я тоже.
– Как? Глеб мне сказал…
– И мне сказал.
– Гм-м. Значит, вы не согласились? Это другое дело.
Валерия улыбнулась и снова потрепала Моську Магду, не отходящую от нее.
– Я не требую немедленного разрыва. – Гостья отхлебнула чай. – Мальчик будет тяжело переживать.
– А если бы переживал легко, вы бы выдернули его отсюда?
Вмешательство посторонней женщины неожиданно вызвало бурный протест в душе Иветты. Возмущение вытеснило ставшее ей привычным спокойствие.
– Валерия Алексеевна, я уже не девочка и не потерплю вмешательства в свою личную жизнь.
– Да, да, Иветта. Я понимаю. Извините. Я не о том…
Валерия смешалась. Как все сильные духом люди, она презирала слабых и в других уважала силу Сейчас она поняла, что Иветта – умная женщина, она сможет связать ее брата на долгие годы и без штампа в паспорте. Следовало изменить тактику.
– Глеб говорил, что вы пишете стихи. Это правда?
– Так, иногда. Для себя, – удивилась Иветта вопросу.
– Прочитайте что-нибудь свое, пожалуйста.
Одержав маленькую победу в словесном поединке, Иветта почувствовала душевный подъем и откликнулась на просьбу Валерии:
– Хорошо, вот вам стихи о Петербурге:
Камень, мрамор, гранитТайны мои хранит,Но в расщелинах плитСердце мое болит.Она прочитала еще несколько стихотворений и замолчала в ожидании строгого вердикта.
– Неплохо, – изрекла Валерия. – Но мне надо посмотреть текст глазами.
Иветта достала из шкафа толстую тетрадь и отдала ее на суд профессионала.
Валерия, надев очки, углубилась в чтение. Одновременно она лихорадочно соображала, как вести себя дальше. Здравый смысл подсказывал, что брат будет доволен, если она проявит участие к этой женщине.
– У вас есть поэтическое видение, а вот техника хромает. Вам надо изучить теорию стихосложения. Приходите ко мне в ЛИТО!
Валерия продиктовала адрес и дни, по которым собирается кружок.