Варяги и Русь
Шрифт:
— Да, да, — прошептал в ответ Аскольд, не спуская восхищенных глаз с подносимых драгоценностей, — теперь я вижу, что вы были правы, требуя похода...
Купцы заметили, какое впечатление произвели их подарки и старались ещё более усилить его, обращая внимание на каждую подносимую ими вещь.
Но вот Валлос сделал знак, и на парчовых подушках принесли два чудных запястья.
Они были из чистого литого золота, усеянные драгоценными камнями. Валлос, поднося эти запястья, повернул
Крик изумления вырвался из груди всех на ладье.
— Позволь просить тебя и Дира, — вкрадчиво проговорил Валлос, — надеть эти запястья, дабы и мы могли полюбоваться их блеском на вас.
Аскольд и Дир взяли запястья. Дир уже раскрыл своё, готовясь украсить им свою руку, но в этот момент Аскольд остановил его.
— Подожди, — сказал он.
Дир удивлённо взглянул на него.
— Эти запястья — лучшее, из всего, что мы видели до сих пор; ради них одних стоило бы разорить Византию... Но пусть же их увидит и Зоя...
— Ты хорошо придумал, брат! — воскликнул Дир. — В самом деле, пойдём и покажем Зое.
— Светило с севера! — воскликнул Валлос, — право, мне кажется, что вы должны показаться женщине во всём блеске, чтобы взор её ещё более был прельщён вами.
— Он прав! — воскликнул Дир.
— Нет, брат, прошу тебя, сделаем так, как я говорю, — твёрдо сказал Аскольд, поднимаясь. — Благодарю вас, гости, за ваши дары. Прошу вас сегодня же на мой честный пир, и там вы получите наши подарки, а пока прощайте!..
Аскольд и Дир поднялись на сходни и, обсуждая между собой великолепие полученных даров, стали подниматься в гору.
— Ну что? — нетерпеливо спросил вынырнувший из трюма Фока.
— Взяли.
— Примерили, надели?..
— Нет!
— Проклятие!.. Если там Зоя...
— Она там... Они называли её по имени.
— Всё погибло! Ей известен этот секрет... — сокрушённо проговорил Фока.
— Поднимай паруса! — в паническом ужасе закричал Валлос, хватаясь за снасти.
И он, и Ульпиан, и все на их ладьях буквально потеряли голову: одни спускали весла на воду, другие развёртывали паруса, третьи уже отталкивались шестами от берега. Все были как сумасшедшие...
— Стойте, стойте, что вы делаете? — закричал пришедший в себя Фока. — Ведь вы прежде времени губите самих себя... Что подумают о вашем бегстве?
— Всё равно, не подставлять же свои шеи палачам!..
— Может быть, всё ещё уладится... Может быть, там другая Зоя, не та, которую знаю я... Может быть, эти варвары уже надели мои запястья...
— Всё может быть, а вернее всего — смерть.
— Так
— Спасение возможно ещё, мы на свободе!
— Поздно! Взгляните! — воскликнул Ульпиан и указал рукой на берег.
Оттуда уже спускались к воде княжеские дружинники. Тут были славяне и норманны; видно было, что они очень оживлены. Они не переставая говорили друг с другом. Оружие их бряцало, шишаки сверкали на солнечных лучах, а сами они шли, все ускоряя и ускоряя свой шаг.
— Поздно! — упавшим голосом проговорил Валлос. — Они за нами.
— Тогда покажем этим варварам, как умирают византийцы! — воскликнул Фока.
Один из дружинников, подойдя к ладьям, вдруг заговорил совсем не так, как ожидали купцы.
— Дорогие гости! — кричал он, — князья наши так довольны подарками, что просят вас сейчас же идти в палаты их на пир.
Восхищенные подарками Аскольд и Дир, довольные, пришли в свои палаты.
— Если простые купцы могли привезти нам такие дары, то как же велики богатства самой Византии?.. — восклицал пылкий Дир.
— И все они давно бы могли быть нашими! — добавил Руар.
— Несомненно нашими, — поддержал его Ингелот, — но теперь уже наши князья не будут по крайней мере противиться походу. Они сами видят, что добыча будет большая.
Аскольд ничего не отвечал.
Он был занят одной мыслью.
— Пройдём к Зое, Дир, — сказал он своему брату, едва только они переступили порог палат. — Мы покажем ей все эти великолепные вещи, и она будет рада им, потому что эти дары напомнят ей Византию.
Дир улыбнулся.
— Пойдём Покажем ей, — согласился он.
Аскольд, Дир и Всеслав, неся полученные подарки, вошли в покои Зои. Молодая женщина поспешила к ним навстречу с приветливой, ласковой улыбкой, при виде которой так и затрепетало пылкой радостью сердце влюблённого Аскольда:
— Прошу тебя, Зоя, взгляни на приношения гостей наших и сама выбери из них, что тебе понравится.
Он подвёл Зою к столу, на котором были разложены подарки. Запястий между ними не было.
Зоя в восхищении смотрела на них. Ещё бы! Ведь все эти драгоценности напомнили ей годы, проведённые ею на берегу Босфора, напомнили ту роскошь, к которой она так привыкла. Она вспомнила свой дворец, с его великолепным убранством, вспомнила друзей, и слёзы заволокли ей глаза.
— Пошли, Аскольд, за этими купцами, я хочу их видеть, хочу говорить с ними... Прошу тебя, пусть их просят великой честью.
Аскольд дал знак Всеславу, в тот поспешно вышел из покоя.
— Что же ты облюбовала, несравненная?— склонился к Зое Аскольд.