Варяги и Русь
Шрифт:
— Вряд ли! — перебил его Вардас. — Они этого не сделают, но с нас довольно и того, что, став нам единоверными, они прекратят свои нападения на нас. Нам следует не отталкивать их, а встретить с лаской и почётом, поразить их нашим великолепием, показать им наши храмы и ещё раз убедить, что сами силы небесные за Византию и народ византийский...
Между тем Аскольд и Дир старались приготовить свои дружины к предстоящему появлению в Константинополе.
Пока они ещё не посылали к правителям Византии предложения начать мирные
Так было до тех пор, пока к ним не явился Андрей.
— Чего вы медлите! — заговорил он. — Или сердца ваши черствы так, что не воспринимают истины?
— Как мы можем идти? — воскликнул Дир. — Нас будут считать врагами!
— Не бойтесь этого! Бог христиан повелевает любить врагов... Идите с миром и просветитесь истиною...
— Хоть бы позвали нас, а то идти незванным непрошенным! — сказал Дир.
— Суета мира влечёт вас! Когда вы голодны, дожидаетесь ли вы зова? Теперь голодна душа ваша... Утолите голод её„. Поспешите познать истину... Смиритесь духом и поспешите в храм Бога живого.
— Что же, — сказал Дир, — мы пошлём просьбу пустить нас не как врагов... Может быть, нас и допустят...
— Скорее сделайте это, — убеждал их Андрей, — время идёт... Торопитесь!
Аскольд и Дир наконец приняли решение.
Когда киевские князья прислали спросить, будут ли они допущены в Константинополь, их посланные были обласканы, щедро одарены и отпущены не только с разрешением, но с приглашением к киевским князьям посетить столицу Византии...
Совсем не так, как предполагали, вступали Аскольд и Дир в царственный город.
Путь их не освещался заревом пожаров, не слышно было ни стонов, ни криков умирающих, дружинники сопровождали их. Вместо победного, их шествие походило на покаянное.
Правители Константинополя, как бы то ни было, всё ещё побаивались своих полудиких гостей, так ещё недавно бывших врагами. Всего только один струг был впущен в Золотой Рог. Кроме того, по условию, все гости должны были явиться без вооружения. Струг их со всех сторон окружали суда с воинами императорской гвардии. Впрочем, Аскольда и Дира убедили, что со стороны императора это является знаком Особенного к ним почёта.
Когда струг прибыл к роскошно убранной пристани, князья были встречены Василием Македонянином и духовенством дворцовой церкви святых Апостолов.
— Добро пожаловать, дорогие гости, — приветствовал их Василий, — шли вы на нас с мечом и смертью, но Заступник наш всесильный помог нам, и вот мы, не питая к вам зла, готовимся принять вас, как добрых друзей.
Он поклонился князьям. Те, в свою очередь, отвечали ему низким поклоном.
— Ратное счастье изменчиво, — отвечал Василию Аскольд, — сегодня победил ваш Бог, завтра победим мы.
— Не говори так, вождь! Когда ты в наших храмах увидишь всё величие нашего Бога, ты поймёшь всё безумие твоих слов... Не вам бороться с Ним! Но не будем
Он стал между назваными братьями и пошёл ко входу в императорский дворец.
С нескрываемым любопытством смотрели варяги на всё вокруг. Великолепные, богато украшенные дворцы, сверкающие позолотой куполов храмы, великолепие одежды на встречавших их придворных — всё это поражало их.
Но вот они во дворце...
Михаил Порфирогенет встретил киевских князей сидя на высоком троне. Он весь сверкал золотом и драгоценными каменьями.
Когда Василий ввёл князей, их поразила вся эта никогда не виданная ими роскошь. Поразила до того, что оба эти простодушные сыны угрюмых фиордов растерялись, как малые дети. Они забыли даже о своём достоинстве.
Оба князя, не отдавая себе отчёта, что они делают, в немом изумлении упали перед императором на колени.
При византийском дворе только ослепляли послов блеском императорской особы, но дать возможность приглядеться к императору не входило в планы византийских хитрецов... Они рассчитывали только на первое впечатление, и в отношении тех народов, которые считались варварскими, этот расчёт оправдывался...
Трон с императором был мгновенно скрыт от Аскольда и Дира. Василий, наклонясь к Аскольду, прошептал:
— Вы, вожди, удостоились зрить царя земного, теперь удостоитесь видеть храмы Царя небесного.
Варяги с не меньшей торжественностью были уведены из императорского дворца в храм святой Софии.
То, что они увидели там, навсегда осталось потом в их памяти.
— Велик Бог христианский! — воскликнул Аскольд, поражённый всем увиденным.
— Велик! — как эхо, повторили за ним варяги.
А когда откуда-то с выси храма запел незримый хор, не удержался и Дир...
— Так поют только в Валгалле! — в сладком восторге проговорил он.
Потрясённые вышли князья и их спутники из храма святой Софии. Благоговейный восторг овладел всеми.
— Теперь, славные витязи, — услышали они вкрадчивый голос Василия, — после того как вы вкусили пищу духовную, прошу вас в покои императора, где вы найдёте пищу для вашего тела.
— Можно ли думать о пире после всего виденного нами здесь! — воскликнул Аскольд.
— Что ты хочешь сказать, витязь?
— Но я боюсь осуждения вашего... Мы, норманны, умеем говорить только то, что думаем!
— Наш Бог запрещает нам осуждение... Он заповедовал нам любовь даже ко врагу.
— Даже ко врагу? — задумчиво проговорил князь. — В наш Один и славянский Перун всегда говорят только о суровой мести.
— Они не боги... Но что ты хотел сказать?
— Я скажу только, что я понял теперь причину этой страшной бури, сокрушившей нас. Нет сомнения, Бог, Которому вы служите, заступился за вас. До сих пор я в этом сомневался, но теперь я верую этому.