Варяги и Русь
Шрифт:
— Аминь! — воскликнул в экстазе Андрей.
— Идите все и возвестите народу, что сказал вам патриарх ваш и этот человек Божий... Византия спасена!..
Мало кто спал в эту ночь в Константинополе.
С быстротой молнии весть обо всём, случившемся в палатах патриарха, распространилась по форуму.
Всюду слышен был хриплый голос Андрея:
— Чудо, чудо! Спасение городу Константина! Во Влахерн, во Влахерн!
Патриарх со всем своим клиром, правители со всеми придворными и народом отправились во Влахерн, где хранилась святая риза Небесной Владычицы.
Разом
Звон колоколов — уже не набат, а торжественный византийский звон — призывал всех верующих в храмы, откуда они могли присоединиться к торжественному шествию во Влахерн.
Ещё в далёкие времена во Влахерне, на берегу залива, построен был монастырь. При Льве Великом здесь сооружена была церковь во имя Пресвятой Богородицы, куда и положена была риза Пречистой Девы.
По преданию, эта местность названа была по имени Влахерна, княжившего недалеко от Византии ещё до Константина Великого. В царствование Льва Македонянина два брата, Гильвий и Кандид, похитили в доме одной старой галилейской еврейки ризу Богоматери и положили её с особой торжественностью в специально выстроенной для этого императором церкви.
Теперь в эту церковь и направлялся крестный ход во главе с патриархом.
Торжественное шествие вышло из храма святой Софии.
Впереди, в полном патриаршем облачении, шёл Фотий с крестом в руках. За ним следовали придворные с эпархом во главе.
Фотий, высоко подняв голову, не спускал глаз с далёких небес.
Всем казалось, что патриарх что-то видит на небе.
Фотий был наблюдателен. Когда, рассеянно слушая юродивого, он подошёл к окну, ему показалось, что на безоблачном горизонте видно какое-то чуть заметное пятнышко. Это сказало ему всё... Ведь была осень... Над беспокойным Чёрным морем наступало время бурь... Всякий опытный мореход, увидев это пятнышко на горизонте, поспешил бы укрыться в удобную гавань... Буря, ужасная буря, которая бывает в это время года в этих местах, должна была разразиться с мгновения на мгновение...
Крестный ход с громкими песнопениями шёл к Влахерну...
VI
У заграждённого цепями входа в бухту Золотого Рога шла оживлённая работа.
Аскольд и Дир вспомнили походы викингов на Лютецию [8] , когда норманнские воины, поставив на колеса свои драхи и распустив паруса, шли по суше, как по морю...
На колеса, по расчётам князей, струги не стоило ставить, и они решили перетащить их вокруг заграждений волоком.
8
Париж.
Но Аскольд, несмотря на то, что торопил приготовления и сам распоряжался волоком судов, чувствовал себя смущённым.
Вчерашнее видение не выходило у него из головы.
Этот старик, вдруг появившийся
Он рассказал про него Диру, но тот в ответ только пожал плечами.
— Ты слишком тоскуешь по своей Зое, — сказал он ему. — Тебе просто померещилось, вот и все!
— Но уверяю тебя, что я видел это своими глазами...
— Тебе померещилось. Что может спасти Византию! Ничто! Никакая сила! Прежде чем наступит закат, она будет в наших руках...
— Но что означает этот заунывный звон? — спросил Аскольд.
— Это христиане, — засмеялся Руар, — по своему обычаю готовятся к смерти, молясь своему Богу.
— Чувствуют, что никто не спасёт их!..
— А их Бог?
— Бог христиан не спасал от нас ни франков, ни саксов, ни пиктов... Он отвернулся от них...
— Всё-таки Он велик и могуществен...
— Пусть Он докажет нам это!
— Как?
— А вот пусть спасёт Византию! — надменно сказал Руар.
В это время с моря задул шквалистый ветер. Все взглянули на небо. Оно совершенно изменило свой цвет. Прежней синевы как не бывало. Горизонт грозно потемнел. Мрачная, грозная туча, со свинцовым отливом, надвигалась на Византию.
— Пожалуй, будет буря, — спокойно проговорил Руар, — хорошо, что она застаёт нас здесь, а не в море...
— Да, — согласился с ним Дир, — жаль, что мы не переволокли всех наших стругов, здесь бы им было совсем спокойно...
— Всё равно: буря теперь нам не страшна, — сказал Руар.
— Ты думаешь?
— Уверен! Разве мы не в гавани... Посмотри, как усердно работают наши...
Варяги, не обращая внимания на надвигавшуюся бурю, продолжали своё дело... Струг за стругом вытаскивали они на берег и тащили по укатанной дороге к спуску по другую сторону заграждений... Число судов в заливе всё увеличивалось ...
Варяги так были уверены в своей удаче, что не обращали внимания на то, что делается в осаждённом городе.
А между тем во Влахерне весь Константинополь от млада до велика молился пред вратами Богородичной церкви.
Патриарх на глазах всего собравшегося народа, с подобающими песнопениями, вынул из сокровищницы святую ризу. Возложив на голову, патриарх вышел из храма при громком пении хвалебного гимна.
Весь народ, как один человек, пал на колени, лишь только из дверей храма показалось патриаршее шествие.
— Владычица Пресвятая, заступи, спаси и помилуй нас! — взывал народ, с надеждой и умилением обращая взор свой к ветхой одежде, лежавшей на главе патриарха.
А тот твёрдыми шагами шёл к берегу Золотого Рога. Лицо его, обыкновенно бесстрастное, теперь сияло вдохновенным восторгом. Фотий уверенно шёл к воде.
Вот он и всё духовенство уже на берегу.
Народ замер в томительном ожидании. Слышны были только отдалённый свист ветра да клокотание волн...
Патриарх снял со своей головы драгоценную одежду, осенил себя крестным знамением и поцеловал край её.