Вдовы носят траур

Гарднер Эрл Стенли

– Дональд, но мне кажется, что встреча с ним очень опасна.

– Еще опаснее будет, если я стану избегать ее. Тогда полиция воспользуется этим, чтобы обвинить меня в сокрытии от правосудия. У них появится возможность оказывать на меня давление. У меня нет выбора. Мне нужно обязательно с кем-нибудь встретиться, причем как бы случайно, по какому-нибудь обычному делу. Возможно, что Колин Эллис лучше, чем кто-нибудь другой, подходит для такого случая.

– А он не уведомит о вашей встрече полицию?

– Не думаю. Ему нужен материал для газеты. Если

он уже написал статью об этом убийстве, он, возможно, захочет передать меня полиции, чтобы газета приписала себе заслугу поимки преступника. Но если он не имеет еще удовлетворительной версии для публикации и хочет получить у меня информацию – я постараюсь перетянуть его на свою сторону. В этом случае наша встреча сыграет огромную роль. Когда придет время открыть карты, я смогу вызвать его как свидетеля, ему придется дать показания, что он встречался со мной. А значит, не может быть и речи о том, что я скрывался от правосудия.

– Но если ты собираешься просить его никому не говорить, где тебя можно найти…

– Как раз об этом я и не собираюсь его просить, – сразу отмел я ее опасения. – Я скажу только, что расследую важное дело и у меня нет возможности прерывать расследование. Я скажу, что пробовал связаться со своим офисом, поговорить с Бертой, но, к сожалению, никак не могу застать ее на месте.

– Дональд, все это ужасно рискованно. Могу я чем-нибудь помочь тебе? Ну хоть чем-нибудь?

– Сделай только то, о чем я прошу тебя.

– Я сделаю все.

После этого разговора я сразу поехал к редакции газеты, в которой работал Эллис. Поставив машину на стоянку возле редакции так, чтобы видеть вход в здание, я спокойно ждал дальнейших событий. Мне были известны привычки этого журналиста. Эллис вел в газете ежедневную колонку городских новостей. Обычно к четырем часам дня он сдавал свою писанину в набор. После этого выходил из редакции и отправлялся на поиски материала. Он охотился за пикантными новостями повсюду, обходя бары и ночные клубы. Все эти ночные заведения были заинтересованы в рекламе. Они хотели, чтобы он в своей колонке упоминал их названия. Поэтому в таких местах для него старались собрать любые сведения, которые только могли узнать о своих посетителях. Кое-что из этой гадости он публиковал сразу. Кое-что осторожно придерживал до подходящего момента. Кое-что публиковать вообще не осмеливался. Думаю, что Колин Эллис знал о скрытой жизни нашего города гораздо больше, чем кто-либо другой.

В половине пятого он вышел из здания и направился в свой любимый бар, который располагался неподалеку от редакции.

Я вылез из машины и из автомата позвонил в его редакцию:

– Можно попросить Колина Эллиса?

– К сожалению, его в данный момент нет в редакции.

– А когда он должен прийти?

– Не могу точно сказать. Он собирает материал для своей колонки. Вы можете оставить для него записку.

– Передайте ему, что звонил Дональд Лэм.

– О мистер Лэм! Мистер Эллис много раз пытался связаться с вами. Он прямо трясется от желания увидеть вас.

– Но вам известно, когда он вернется в редакцию?

– Я… Нет, я этого не знаю. Как он может связаться с вами?

– Это трудно сказать. У меня работа такая же, как и у него: я сейчас собираю материал. Попробую сам разыскать его.

Повесив трубку, я еще немного постоял около автомата, собираясь с мыслями. Потом пошел к бару.

Колин Эллис стоял у стойки, вертя в руках высокий стакан. Бармен что-то оживленно рассказывал ему.

– Привет, Колин, – сказал я, подходя к ним. – Моя секретарша передала мне, что ты хотел меня зачем-то видеть. Я звонил тебе в редакцию, но…

– Дональд Лэм! – закричал он. – Будь я проклят, если я действительно не стремился к тому, чтобы встретиться с тобой.

– Ну, я внимательно слушаю.

– Что мне заказать для тебя?

– То же, что и себе.

– Я пью «Том Коллинз».

– Подходит!

Эллис кивнул бармену, и тот поставил передо мной стакан с выпивкой. Эллис сразу предложил:

– Давай отойдем в уголок, там можно поговорить спокойно.

Мы взяли свои стаканы и отправились к столику, стоящему в стороне от других. Когда мы сели, Колин сразу приступил к делу:

– Слушай, Лэм. Будем говорить прямо и честно. Ты влип в скверную историю.

– Я?

– Ты.

– Это в какую же историю?

– Пара свидетелей готовы опознать тебя как человека, который вышел из кабины номер тринадцать в ресторане «Баффинс Грилл» сразу перед тем, как там было обнаружено мертвое тело. В связи с этим полиция собирается допросить тебя. Не имеет смысла пробовать укрываться от полиции.

– А кто скрывается от полиции?

– Ты.

– Вот уж только не я. Я расследую одно дело. Я все время поддерживаю связь со своим офисом.

– Разве Фрэнк Селлерс не пытался безуспешно найти тебя?

– Черт возьми! Десятки людей звонят мне в офис. Если я со всеми буду вести разговоры, то когда я буду делать свою работу! Очень важную работу. Я не знаю, что от меня нужно Фрэнку Селлерсу. Но я готов с ним встретиться, как только закончу свое расследование. До этого я не собираюсь с ним разговаривать.

– Ты был в кабине номер тринадцать?

– Что за чушь! Меня вызвали к телефону. Когда я возвращался, мне навстречу по узкому проходу между кабинами и столиками шла официантка с полным подносом. Чтобы пропустить ее, я посторонился. Моя спина прикоснулась к занавескам, закрывающим вход в кабину. Но в нее я не входил и никогда в ней не был.

Он сочувственно покачал головой.

– Но ты не можешь доказать этого, – сказал он. – Некоторые свидетели утверждают, что видели, как ты выходил из этой кабины.

– Они сумасшедшие. Это подлая игра. Ты не допускаешь, что кто-то хочет умышленно пришить мне дело?

– Я ничего не знаю об этом. Но если бы я был на твоем месте, я бы без промедления пошел в полицию и дал показания.

– Я не могу без промедления сделать этого.

– Почему?

– Потому что я очень занят.