Вечное Солнце Припяти

Юрин Александр

Стоп! Я понимаю, что мне не нравится пауза перед последней фразой Волкова… «В нём больше не было надобности…» Что это? Констатация факта или что-то ещё?.. Не будь паузы, я бы не обратил на это внимания… А так… Волков чего-то не договаривает. Он шутит, даёт намёки, пытается сблизиться — прощупывает. Но для чего? Что ему от меня нужно? Ведь он никого до этого не водил… Спросить в открытую? Нет, не стоит. Посмотрим, что будет дальше… Главное, держать ухо востро.

Я поднимаюсь и тоже начинаю собираться.

Выходим спустя пятнадцать минут. Идём

вдоль трассы. Волков постоянно оглядывается. Явно нервничает. Как выходит на деле — не зря. Спустя пять мину, по трассе проносится серенький микроавтобус. Застываем среди деревьев. Молчим, лишь переглядываемся. Волков жуёт губы. Замечает, что данный участок разумнее всего преодолевать по темноте.

Ну да ладно, авось прорвёмся!

Я спрашиваю, что это за микроавтобус.

Волков отмахивается — гидробиологи. Схватить может и не схватят, но что донесут кому надо — без сомнений!

Снова идём.

Вокруг огромные ели и сосны. Волков говорит, что это уже Рыжий лес — его южные рубежи зверь не тронул. Я машинально представляю, как бы это всё выглядело в ярко-коричневых тонах… Надо думать, ужасающе. Это нужно видеть самому. Представлять и описывать просто глупо… Пытаюсь вспомнить картинки двадцатисемилетней давности, размещённые в «Гугл».

Да, это нужно видеть…

Волков постоянно смотрит на дозиметр. Я понимаю, что слышу писк часов… Причём уже давно… Они запищали, как только мы вышли из Копачей… Волков посоветовал просто идти побыстрее и накинуть капюшон. Что было дальше?..

Я просто привык к писку. Он сделался чем-то сопутствующим…

Я понял, почему у «самосёлов» отсутствует страх перед радиацией. Вернее он наверняка есть, но он такой же, сопутствующий, что и писк моих часов… Потому что в данный момент он ни на что не влияет.

Смотрю на свой дозиметр. Чувствую, как шевелятся волосы на голове.

300 мкР/час и растёт.

Волков продолжает ускоряться.

Преодолеваем не то болото, не то ручей. Под ногами хрустит лёд. Я снова тону. Волков постоянно торопит. Я понимаю его опасения, но ничего не могу поделать. Растревоженные мозоли сопровождают каждый шаг вспышками боли. Я помню, что в подобных случаях нельзя останавливаться… На что бы ни походили стопы — нужно идти! Остановка, как правило, влечёт за собой лишь дополнительные эмоции…

Особенно при попытке двинуться дальше…

Внезапно выбегаем на открытое пространство!.. Вот оно! Я стараюсь сдержаться, чтобы не закричать как восторженный ребёнок. Передо мной огромное поле. Вдалеке раскачиваются подёрнутые инеем берёзки… На поле лёд. Кое-где торчат миниатюрные ёлочки и берёзки — они словно вросли в ледяную корку…

Точнее не вросли — наоборот, она их породила!

Я с трудом сохраняю равновесие. Поток эмоций просто сводит с ума! Я отчего-то вспоминаю свои кошмары… Тут же отмечаю, что уже не помню, когда видел их в последний раз… Не помню. Здесь я сплю вообще без снов.

Волков тянет за собой. Попутно указывает рукой направо…

Я заставлю ноги двигаться. Боль за потоком эмоций нехотя отступает. Я понимаю, что лишь на время. Смотрю, куда указывает Волков… Снова вижу АЭС… Высокие трубы, молчаливые краны, кособокие ели… В руках «бесится» дозиметр. Я смотрю на него, как на что-то иррациональное… Будто оно существует, лишь пока я его вижу, как и то, что именно я вижу.

1500 мкР/час и растёт.

Я стараюсь не вспоминать формулы зависимости Греев от фона. Я понимаю сейчас лишь одно: меня бомбардируют невидимые джоули, сообщая клеткам тела умопомрачительную энергию, под воздействием которой молекулы начинают распадаться на ионы…

Я распадаюсь, медленно, но верно!

Меня — переваривают.

Нас — переваривают.

Волков кивает, будто снова понимает меня без слов…

Это — «Западный след». Именно в этом направлении вырвался зверь.

Доходим до железнодорожных путей. Пересекаем. Волков указывает направо — там легендарный мост. Тот, что именуют «Мостом смерти». Налево — станция Янов. Она же — «Поле чудес».

Янову досталось больше всего. Если идти вдоль путей на запад, можно и впрямь увидеть много чудес…

Волков усмехается, из-за чего я не совсем его понимаю.

За путями разросшийся кустарник. Углубляемся в него. Минут через пять я уже вижу Припять. Я даже могу к ней прикоснуться…

Перед нами материализуется заросший рынок на окраине города… Я смотрю на треугольные навесы, под которыми некогда бурлила жизнь. Страшно. Под ногами вспучившийся асфальт. Сквозь него пробиваются сосенки и берёзы…

Идём дальше. Выходим на асфальтированную дорогу. По обочинам растут исполинские сосны… Одно дерево сломано и преграждает проезд. Я словно в фильме ужасов! Ночью у этого дерева можно от страха испустить дух!.. Особенно если услышать кого-нибудь из местных зверят!

Машинально оглядываюсь. Пытаюсь разыскать взглядом дома.

Волков усмехается. Это дорога на Янов. Мы ещё не в городе. Но проспект Энтузиастов и улица Леси Украинки совсем рядом… Как и южное КПП, на въезде в город. Он садится на массивный сук и переводит дух. Я сажусь прямо на асфальт. Лишь сейчас понимаю, что мне не хватает воздуха… Перед глазами вьётся «мошкара». В висках — артиллерия. Сердце, подобно тамтаму… Пытаюсь проглотить горечь… Понимаю, что её лучше отхаркнуть. Хотя и это получается не сразу…

Волков смотрит на дозиметр.

Здесь всего 60 мкР/час…

Я тут же скидываю капюшон и расстёгиваю «Тайвэк». Мне нужен воздух! Волков следует моему примеру…

Спустя пятнадцать минут возобновляем движение. Обходим рухнувшее дерево и движемся на юго-запад. Фон снова медленно растёт. У заросшей остановки он достигает 90мкР/час…

Резко сворачиваем на север. Дворами выходим на улицу Леси…

Вот она, Припять.

На часах полдень…

Сентябрь 1985 г. Украинская ССР. Чернобыльский район. Припять.