Ведьмина сила
Шрифт:
Пробив подобие тела правым кулаком, левой рукой я вцепилась в землю, из последних сил поднимая стену пламени. Через метр перелетишь, через два — силенок не хватит… «Муха» истошно завизжала, задергалась, а я через не могу напитывала ее уже своей «целительской» тьмой, быстро формируя физическое тело. И сжигая. Дотла, чтоб даже пепла не осталось, чтобы каждую клетку, каждую молекулу, каждый атом — в мертвый пепел… Ибо и клочок мертвой «мухи» способен оказаться будущей «личинкой», и пройдет мимо человек, наступит…
Огонь на земле догорал серебристо-черным. Спалив тварь, я оглянулась на подсказывающие символы.
— Мар, тебе помочь? — крикнул Стёпа.
Шатаясь, я встала, запрокинув голову и зажимая кровоточащий нос, побрела к нему. Коллега оказался рядом очень быстро.
— Сними… — прохрипела я, протягивая руки.
Перчатки одна за другой упали в траву. Под елкой сонно заворочался «вампир», и опять пронзительно заплакала вдали скрипка, зашумели деревья, заголосили пичуги. И завоняло горелым. После драки мир всегда кажется таким… шумным и громким. И почему-то очень большим. Другим.
— Погоди, перевяжу…
— Нет, «жгуты» нет… Я сама себя быстрее вылечу… Спасибо, Стёп.
— Да я-то что… А вот ты крута, — добавил с восхищением.
Я посмотрела на него мрачно и не стала говорить, что с трудом одолела мелкую и полудохлую нечисть, чья сила лишь в мощной регенерации и быстром размножении через людей. Мало ли, с кем нас столкнет судьба… Пусть верит в меня, как прежде. Глядишь, и во мне веры прибавится… И с неожиданной тоской вспомнила свою работу — родных колдунов и пыточные. К этому меня готовили, а не мелких «насекомых» в ночи гонять…
Надо срочно найти бабу Зину. Пусть занимается нечистью, она боевая ведьма. Не все же ей прикидываться больной и воровать у меня амулеты с помощью своего «сердечка». Это всего лишь одна «личинка», а «муха» откладывает их минимум три. Да и матку надо найти. Не удивлюсь, если и этот схрон — давняя западня Ехидны, ведь считается, что «мух» истребили полностью лет сто назад.
— Ты как?
— Через полчаса буду в норме, — я добралась до сумки, спрятала перчатки и выпила зелье.
А теперь — медитация. Мало ли, ночь длинная, вдруг кто-то из моих «подопечных» появится… И невольно провела рукой по поясу. Почему я не взяла в расчет окрестности и расставила там маяки на тьму?.. Вероятно, в мозгу слишком крепко засело давнее утверждение о том, что сила капища, к тому же лишенного защитников, сводит с ума, и последователи Ехидны будут держаться от него подальше, пока не придет время. А оно приходит.
Медитация отняла всего десять минут — Пламя накануне подпитало хорошо, и я быстро восполнила потерю крови и исцелила изрезанные руки. И, выходя из транса, услышала содержательнейший диалог.
— Ты что, с ней?.. Она же ведьма! — испуганно шептал «вампир».
— Ведьма, — охотно подтвердил Стёпа.
— Черная ведьма!..
— Да, черная.
— Ты чё, не понимаешь?.. Ну… ну ведьма же!..
— Ну и что?
За три месяца знакомства со Стёпой я так и не нашла ответа на такой простой вопрос, задаваемый им в самый неожиданный момент. Парень тоже не нашелся. Зато увидел, что я пришла в себя. Издал сдавленный хрип, подхватил плащ, как я юбку, и ломанулся через кусты.
— Эк ты его запугала, — фыркнул коллега и подобрал потерянную «вампиром» пластиковую челюсть. И протянул мне руку.
Долго ли умеючи…
— Больше, — я ухватилась за его ладонь, встала и с силой сжала пальцы, — так не делай. Если я сказала сидеть и не высовываться, значит, ты должен сидеть не высовываться.
— Но… — возмутился Стёпа.
— Это нечисть, — я смотрела на него в упор и не мигая. — Она подселяется к человеку второй сущностью, обживается и постепенно вытесняет родную душу. Или подчиняет, или убивает, полностью занимая тело. Если бы она успела до тебя добраться… мне пришлось бы тебя убить.
— Зачем?!
— Затем, что мертвое тело нечисти ни к чему. И она полетела бы за новым. А я бы погналась за ней и не успела бы тебя вернуть. Я умею, — добавила в ответ на изумленный взгляд, — убивать и возвращать, но я не Господь-бог, чтобы успевать везде и всегда. И возвращать тоже не всегда получается. Это тебе понятно?
Понятно было. А еще было досадно. И обидно. И один аргумент для возражения Стёпа нашел.
— Относишься ко мне, как к пятилетнему ребенку… — проворчал недовольно.
— Если бы я относилась тебе как к пятилетнему ребенку, — я отпустила его руку, подняла с земли сумку и украдкой отряхнулась, — то сняла бы штаны и отлупила, и «вампира» бы не постеснялась. У меня в семье так: папа — добрый волшебник, а мама — злая ведьма. Я не сторонник рукоприкладства, но иногда дети иначе не понимают. И ты, похоже, не понимаешь. И скажи спасибо, что ты — не мой сын и лет тебе больше, чем ему. Еще вопросы, кроме личных?
— Когда в Долину смерти? — его авантюрный нрав требовал подвигов.
— Стёп, тебе машины мало? — я пошла по тропе прочь из парка, попутно собирая растрепавшиеся волосы в привычный пучок.
Если в городе появляются бесы и просыпаются «мухи»… Страшно представить, что творится вблизи капища.
— А я ее не помню, — коллега догнал меня и пожал плечами. — Я тот вечер вообще не помню. Я был уставший после смены и, наверно, задремал. Наверно. Не помню. Помню ночь. Дорогу. И тебя. Всё. И — нет, — он заметил мой косой осуждающий взгляд, — не мало. Склонности к самоубийству не имею, хотя ты явно думаешь иначе.
Он помолчал и тихо добавил:
— Мар, я хочу помочь. Я многого не знаю, но думать умею. И человека с проблемами вижу сразу. Ты сказала о проклятье, ты кого-то ищешь… Того, кто тебя проклял? Чтобы снять проклятье? Да, от меня немного толку, но он есть. Первую помощь после драки я тебе точно оказать смогу, и не говори, что она не нужна. Если бы была не нужна… если я был не нужен, ты давно меня послала. Значит, нужен. И могу помочь. Ты из гордости отказываешься или чего-то боишься?
— Нет, я не гордая, — я рассеянно прислушалась к голосам из кустов — «изгоняющее» заклятье спало, и снова люди потянулись к романтике. — Гордостью сыт не будешь. Мне не хочется опять за минуту собирать из пятидесяти пяти кусков мяса одного живого человека, и ставить каждый кусок на место, и надеяться, что не убью. Сложное целительство — не мой профиль. Боюсь, Стёп. Боюсь, что не успею защитить. Или не смогу собрать.