Веха
Шрифт:
– Если хочешь, то можем в выходной и сходить туда, заодно и прогуляемся! Может, и встретишься с ними! – ответила она, прижавшись ко мне.
– Да вряд ли! – задумчиво ответил я, и добавил. – Они ушли от нас после пурги, когда установился мороз! Отец с матерью их уговаривали, но эта Марфа настояла на своём и ушла с дочерью! Мать ей приготовила узелок с продуктами на пару дней, а отец подвёз до следующей деревни, а им ещё надо было топать до Клетни, это дня три не меньше пешком, да ещё по сугробам!
– Да! – потянула задумчиво Аня! – Мы тоже еле перебивались, голодно было, хорошо хоть отец
Пару раз в месяц я получал письма с родины. Писал мне и Александр, интересовался, как у меня дела. Родители сообщили, что у Василя с Александрой снова родилась дочь и, как писала мать, отец его ругал, на чём свет! Мол, бракодел, снова девка! Я тоже им писал, но про Аню, она сама об этом просила, пока не сообщал.
В Кажушье мы так и не сходили, начались трудовые будни. Приходилось ходить и в ночную смену. Как-то так получалось, что мы постоянно попадали с Аней в разные смены, и это меня мучило, как и её. Это я потом уже узнал, что Сергей Маркович делал это специально, видя, что у меня с Аней отношения. И вот, обратив на это внимание, он нас и разделил, чтобы я не отвлекался от основной работы, да и её не дёргал. Вообще-то я ему благодарен за это, потому что наши встречи, после продолжительного неведения друг о друге, делали их волнительными, и долгожданными.
Лето пролетело мигом. Я уже отлично овладел профессией ткача, прекрасно знал работу станков, и часто стал подменять Марковича, когда тому надо было отлучиться. Моя Анюта также уже работала на станках. Мы стали получать зарплату, и у нас появились свои деньги, для своих целей.
Съездить на родину осенью, мне так и не удалось. Когда я попросил Марковича, чтобы мне дали отпуск хотя бы на неделю, он искренне удивился и, изменившись даже в лице, что-то буркнул и ушёл в свою маленькую конторку в конце цеха.
Уже после работы он остановил меня, и сказал. – Молодой человек! Вы, вероятно, попутали школу с фабрикой! Скажу так, чтобы дошло сразу и навсегда, отпуск даётся один раз в году, и только по графику! Вы же не просто учащиеся ПТУ, а работники Рабфака, где люди учатся без отрыва от производства! Могут отпустить с работы только в одном случае, если в семье трагедия! Понял?
– Извините, Сергей Маркович! – ответил я, опустив голову. – Да мне просто надо было съездить домой, чтобы помочь родителям управиться с уборкой урожая, но раз нельзя, то и вопрос снимается! Извините, пожалуйста!
– Ладно! Беги к своей красавице! – произнёс Маркович, улыбнувшись, и подпихнув меня в плечи.
Вернувшись в общежитие, я уселся за стол и написал письмо домой, предупредив родителей, что приехать не могу, так как не отпускают с работы.
Я работал сегодня в первую смену, а Аня во вторую, и заканчивала работу после десяти вечера, поэтому я решил поспать, пока не появился Павел и не стал мне рассказывать что-то новенькое. Когда я ему сказал о том, что хочу поехать в деревню, чтобы помочь с уборкой урожая дома, он покрутил у себя пальцем возле виска.
– Ту что, совсем рехнулся? – спросил он у меня. – Это их жизнь, а твоя здесь, в городе! У тебя работа, получаешь зарплату, жить есть где, так чего тебе ещё надо? Тоже мне ещё помощник нашёлся! Без тебя справятся! Отпуск дадут и поедешь!
Больше я с ним на эту тему не разговаривал. Он вообще как-то сказал, что не намерен ехать в деревню, даже в отпуск.
– Делать мне там нечего! Чего я туда попрусь! – сказал он и на этом тема была закрыта.
Вообще-то мне он явно перестал нравиться, хотя мы общались с ним, как и прежде. Просто он стал какой-то не такой, как прежде, и от того деревенского парнишки уже ничего не осталось.
– Цобан, есть Цобан! – думал я, посматривая на него, и на его высказывания.
Вот и сейчас, оставшись один в комнате, я не желал его видеть, мечтая поспать.
В итоге я проспал и ужин, и чуть не опоздал встретить Аню со смены. К этому времени она уже учёбу закончила, и официально была оформлена ткачом. Ей приходилось только трудиться, а мне ещё надо было доучиваться до весны. Весной мне и отпуск был положен.
Прибежав на проходную, я увидел стоящую возле ворот фабрики Аню, которая уже поджидала меня, явно волнуясь, что меня нет.
Увидев меня, она улыбнулась и направилась в мою сторону, навстречу ко мне.
Чмокнув меня в щеку, она взяла меня под руку, и мы направились к ней домой. Стоял конец сентября, погода портилась на глазах. Хорошо хоть не было дождя, и мы спокойно прогулялись с ней, разговаривая о своём.
16.05.2015 год.
Веха!
Путёвка в жизнь!
Часть восьмая!
Новый тысяча девятьсот тридцать шестой год начался буднично, правда на сам праздник мы все вместе погуляли возле ёлки, установленной возле сквера на небольшой площади, напротив памятника Ленину. Народа было немного, но это и понятно, так как погода была отвратительной. Сначала задул противный, западный ветер, а через час посыпал снег, постепенно превращая всё это в пургу. Она набирала обороты, и мы все вынуждены были спрятаться по домам.
В конце ноября ко мне приезжал отец с Василём, и привезли мне массу вкусных вещей, от которых мы с Павлом уже стали отвыкать. Ему тоже они привезли передачу от его родителей. Пробыв у нас в общежитии пару дней, отец с братом спали у нас в комнате, а мы с Павлом у ребят, которые уходили в ночную смену, они уехали, так и не познакомившись с моей девушкой. Аня вообще скрылась от меня, боясь показаться на глаза, но я всё равно планировал приехать с ней в Малышевку, как только получим отпуска. Это должно было произойти в начале июня на следующий год.
Рассказав нам все деревенские новости, гости уехали, после чего мы устроили пир, пригласив своих новых друзей к себе. Угостили и коменданта, и Сергея Марковича гостинцами, которые всё равно надо было девать. Это сало, засоленное, можно было ещё как-то хранить, а мясо, птицу, да и овощи вместе с картошкой надо было куда-то девать. Большинство продуктов отнесли своим девушкам, оставив себе на некоторое время.
После этого события, мать Ани стала смотреть на меня более снисходительно, и даже улыбалась, здороваясь со мной, когда я приходил к ним в гости, провожая, или забирая Аню, чтобы погулять с ней. Отец Ани, дядя Миша, как я его звал, всегда относился ко мне доброжелательно, только посмеивался над тем, что я такой худенький.