Воспоминаньем детства я ношу в себе картинку,Как фото старое в затертом портмоне,Такое пожелтевшее, поблекшее, но кинутьЕго я не могу, хоть и не нравится то фото вовсе мне,Как зуб больной, что трогаешь, но видеть не желаешь…Склонялось солнце. Остывала черепицаИ ветер дул в хвою замлевших сосен.Лежу в траве в мой третий день рожденья,С пылающим лицом и бдительно глядящий,Но не взорвавший визгом тишину.Ни разу не ужаленный крапивойИ белену не бравший в рот. А мой отец уходит.Минутой раньше он поднял меня в рукахКак новую добычу, поднял малышаДо самых облаков: ведь бегал я волчкомИ звезды многие в головке так кружились.Минутой раньше я летел в его руках,Визжа от радости и выскользнуть стараясь,Пытаясь соскользнуть, обмякнув, на тугую грудь…Опомнившись, двойной я вижу холмПлеч, удаляющихся прочь, пятно его рубашки,К спине прилипшей. А гора уходит вдаль.Передо мной — вся даль пространства между нами:Дождя одна-две капли, блеск травы,И я, усаженный в зернистый полусветМужчины, прочь идущего из собственной семьи…Зачем мы прошлого ощупываем раныОпять и вновь — груз ложных злых началИ добрых начинаний мира, что зовется прошлым,Как будто этот мир нам говорит, кто мы сейчас,Иль были, иль могли бы быть… Дождь моросит,Один хлопок двери машины, лишь один —И нет отца,И крошки-лужицы блестят на мостовой.
3. «Хоть и известно, что «Пасха» еврейскому слуху привычна…»
Хоть и известно, что «Пасха» еврейскому слуху привычна,Прост и в латинскую речь слова сего переход.Если ж ты хочешь узнать о первейшей Пасхе Вселенной,День изучи, что собой мир в первый раз озарил.Как утверждают, тогда совокупное мира устройствоИз ничего перешло, вид характерный приняв,И Созидатель, причины вещей содержавший от века,Формы предметам придал, зримые в свете дневном.Круглая после земля была создана в точных пределах,Зелень и лиственный лес сделали краше ее;Береговой окоем опоясал владенья Нептуна —Вздувшимся гребням волны не перейти эту грань.Соприкасалась луна рогами с простором эфирным,Что рассекают в выси крылья могучие птиц.Сферу воздушных пространств окружал небосвод звездоносный,Он непрестанно спешил, мир целиком обходя.В шествии неравномерном согласных планет вереницаДвигалась, производя тонов чарующих шесть,Семь интервалов и восемь ступеней звучащего ряда.Так гармонический строй в сфере небес пребывал.После же, как говорят, надмирный властитель вселеннойДолжен был царский чертог, если не занял, занять.Но обольстился Адам по вине опрометчивой Евы,Прежде которую змей хитрый склонил ко греху.Праздновал Пасху вторую, пророк и народоводитель,Казнями, дважды по пять, царство Исиды сразив.Мимо дверных косяков, окрашенных жертвенной кровью,Бог проходил, а крутом несся о первенцах плач.Агнца Израиль вкушал, заповеданный час соблюдая,Не раздробляя костей, — трапеза, полная тайн…Радостен был их исход, и стенал вероломный Египет,В гневе безумствуя, он гнался за страхом своим.С новой тревогой воззрел Моисей на черемные волны.Доблесть былую забыв, стал перед морем народ.Необъяснимый туман задержал фараоново войско,Чтобы добычи лишить, во изумленье и злость,А безбоязненный вождь разверзнул Нептуново поле,В нем был, неведом досель, мрамором вымощен путь.Берег Амона тотчас иссушили горячие ветры,Следом, подобно скале, вздыбилась в море волна,Но без опаски прошел через водные вихри ИзраильИ, выходя, ликовал, берег желанный узрев.Море укрыло из виду всех, фараону немилых,А колесницы его полог Фетиды покрыл.В том заключались прообразы миру явленья Христова —Что было скрыто дотоль, в Нем воссияло вполне.Единолично низвергнул Он князя отпавшего мираИ из Эреба восстал по истеченье трех дней.Смерть Он впервые пятою попрал и вознесся на небо,Первым свободу обрел, Тартара власть поборов.Собственной кровью пречистой Он жертву принес искупленья,Пасхи завет, обновив, миру спасенному дал.Сам себя в жертву принес Господь и по собственной воле.Только такая была жертва угодна Отцу,И очищенье она уготовила целому миру,Миру, который Адам некогда в грех ниспроверг.Чрез одного пришла смерть, и Один ее прочь изгоняет,Лютая смерть сражена смертию жизни благой.Первенец к жизни, Христос разверз двери нашего гроба,Прежнюю восстановив суть самого естества.Эти события днесь мы и в символах видим священных,В них нам является то, чем прежде разум владел.Тело Христово и кровь Его пресвятую, которойМир искуплен, да вкусит ум в благочестье своем;Вечерю Господа нашего будем вовеки мы помнить,И, пока будут слышны песни во славу Творца,Трапезы вечной, которую символы предвозвещают,Карла, слугу Своего, да удостоишь, Христос!Верный Тебе, он Тебя и почитает, и славит,Храмы он строит, для них утварь златую дает.Их украшают завесы, висящие в залах просторных,В пурпур священных одежд клирики облачены,Слышится возглас пресвитеров, у алтаря предстоящих:«Вечно пребудет наш Карл в храмах небесных Твоих!»
Прочь уходи, убирайся отсюда, начетчик постылый!Не для твоих увещаний пришел я, и в путь мне не спеху.Знать не желает тебя мягкокудрая свежая юность,Вот и кладу я предел болтовне, как и сам приказал ты.Хватит твердить: «Обуздай уста свои дерзкие, отрок!».
Жизни и света прошу для властителя дивного, Карла!Благочестивый король всех франков и честь их, и слава,Праведный и величавый монарх, он прекрасен и знатен;Нашей отчизны надежда, он жизни бессмертной достоин;Золотом венчан, украшен он лаврами предков великих,Держит в руке своей скипетр, как символ владения царством.Милостив будь, о Христос, к рабу Твоему, господиномМною зовомому, Карлу — сколь многими повелевает!Сколько в нем мудрости, силы, благоразумья и мощи!Он и красивый, и статный, и признанный военачальник;Словно Меркурий на небе, словно звезда на короне,Словно дневное светило, Венера иль месяц лилейный.В вечные веки продли его жизнь, о Господи правый, —Будем об этом молить всем народом, всей франкской страною!
18. «Если однажды хирург решится взрезать мне жилы…»
Если однажды хирург решится взрезать мне жилы,Остерегается пусть, чтоб не дрожала рука!
19. «Нет здесь вина, чтобы в зной увлажнить ибернийскую глотку…»
Нет здесь вина, чтобы в зной увлажнить ибернийскую глотку —Брюхо распухло мое, полное скверной воды.
21. «Непревзойденный мудрец, ареопагит Дионисий…»
Непревзойденный мудрец, ареопагит ДионисийАттику преобразил светлым сияньем небес,Будучи сам потрясен прохожденьем Селены по ФебуВ час, когда был на кресте казни предан Господь.Вскоре, затмением дивным сподвигнутый, он обратился,И Ерофей направлял в радостной вере его.Быстро возросши душой с наставником столь именитым,Скоро в купели святой заново был он рожден.Без промедленья, сияя мудрости светом небесным,Стал он афинян учить (сам же из их был числа).И сообщают, что Павел, Христа возвещавший повсюду,Чрез возложение рук сам его благословил.Вскоре, с наставником вровень, соратник его безупречный,Истовый сей иерарх Кекропа град окормлял.Там, словно следуя Павлу, выше светил ЭмпиреяОн был восхищен и зрел третье царство небес.Видел он там Серафимов и Херувимов священных,Видел Престолы — на них Бог восседает един;Ниже ступенью находятся Силы, Господства и Власти;Вслед, по порядку, святых сонмов сияют чины:То суть Начальства, Архангелы, Ангелов хор многосветлый —Также причастны они мудрости вышних небес;Точный предел есть чинам, и трижды по три есть число их.Эти нам тайны открыл сей во святых наш отец.
23. «Если словесной риторики мантия в радость кому-то…»
Если словесной риторики мантия в радость кому-то,Пусть себе ищет витий средь Цицероновых войск;Мне же достанет того, чтоб отыскивать смыслы простые,Неторопливо ведя речь о предметах, я мог.Должно в речах соблюдать им по праву присущие свойства:В шумном обилии слов часто таится обман.Если и в том, и в другом кто искусен по Божьему дару,Держится крепче пускай первого рода речей.Если о ясных вещах говорить без труда ты не можешь,Все же доволен будь — ты следуешь лучшим путем!Следуя лучшим путем, разве о худшем заботуТы не оставишь? Всегда к лучшему только стремись.
24. «Всякий, кто мудрости образ прекрасный ценить расположен…»
Всякий, кто мудрости образ прекрасный ценить расположен,Пусть изучает тебя, о грекородный Максим!Прежде, однако, чтоб смысл творенья глубинный постигнуть,Воспринимаемый мир пусть он отвергнет вполне,Равно и чувственный опыт, который порой затрудняетПуть восхожденья ума лествицей знания ввысь.Только совсем отказавшись от хрупких утех этой жизни,Суетных дел и страстей, можно всё это читать.Если ж усердствует кто о земном или пуст, или празден,Да не приступит сюда! Вход ему будет закрыт.От ощущений своих раздутый, надменный и гордый,Пусть
в отдаленье стоит, зная негодность свою.Тот же, кто знанья впитал, достойные мудрости высшей,Смело пусть входит сюда — это отчизна его.Этика здесь воссияла — наставница славная нравовИ добродетелей страж, бдящая как надлежит.Физика здесь изучает сокрытые в мире причины,Делит и вновь единит всё, что является ей.Здесь средь наук богословие всем наиболее милоИ отрицает равно то, что ЕСТЬ и НЕ-ЕСТЬ.
25. «Стихи Иоанна Скота к королю Карлу…»
В звездном чертоге окружности со средоточьем единымФакел Титанов скрепляет своими лучами златыми.Тьму, дважды равную свету, он делит на два равновесно.Дважды и к свету, и к тьме, прибывающим, он повернется.Так, разделяя весь год двумя поворотами дважды,Правит размерно и мудро он четверочастной вселенной,Что ограничена дважды созвездий шести полукругом,Месяцев ровно двенадцать земле на потребу дающих.При разделенье таком и согласном течении годаЧерез посредство октавы Весов восхожденье и ОвнаЯ предпочту, не забыв о Козероге и Раке.Овен, тебе ликовать о зачатии славном Христове,Примет пускай Козерог радость рожденного Слова.Света Предтеча родится под Раком в зените стоящем,Был он зачат при Весах — таковы суть главнейшие знаки.Кто с благочестием в сердце на крыльях ума воспаряет,Неторопливо скользя в умозрительном легком полете,Мудрость того возведет к гармоничности сущего в мире,Ясный рассудок его непосредственно сможет увидетьТо, как наполнено всё повсеместно всегда Богом-Словом,И что содержит весь мир в себе знаки рожденья Христова.Ибо Бог-Слово из чрева девственного появилсяВышел на свет восходящий, темную ночь ниспровергнув.Чтобы несчастных людей, удаленных от райского света, —Нас, погребенных под тьмою греха, совершенного древле,Жизни обителей светлых по собственной воле лишенных,Путами вечной погибели скованных, словно законом,Наш человеческий род, что по древним долгам своим платит,Так наказанье неся за грехи возбужденной гордыни, —Восстановить к прежней жизни в тех обиталищах райских.«Восемь», как должно, тебе о Календах Двуликого скажет,Образно преподнося то, как свет побеждает над тьмою.В этом числе всех деяний Божественных видим согласность.Ибо Господь наш, о Ком знает времени всякий отрезок,Был и рожден в день восьмой, и зачат, и от смерти восставлен,И на восьмой был Он день приведен к древним знакам закона.Одновременно предел в день восьмой будет в мире положенКруговращенью годов и всем прочим вещам преходящим,И, изменившись, навек постоянную примет мир форму.Род же людской, возрожденный матерью общей, заместоГрязи земной обретет небесных телес одеянья,Дивно густые посевы зеленью пашни покроют,Лик обновленной земли явится мигом единым,Подлинный смысл всех вещей всё приведет к совершенству.Вот что за звуки в глубинах наших сердец незаметноАрфе звенящей под стать способна рождать восьмерица.Дух наш, взыгравший внутри, ни на миг возглашать не престанет,Вечно звенит он, созвучный гремящим годичным ударам.Учит Писанье тому, и вещей Ему вторит порядок.Мудрость сама для себя предназначила время рожденья,Выбрала место, чтоб там предъявить себя миру впервые.Некогда был Вифлеем, говорят, во владенье Давида,Царственного псалмопевца и роду Христову начала.Слава тебе, род святой, прародительским хлебом богатый,С житом святое гумно, божественной полное жатвы,Где появился на свет Тот, Кто весь мир оживляет.Хлеб вечной жизни, питающий вышние мира чертоги,Манна нисходит в тебе, совершенств величайших достойна.Счастлив сей род, в чьем дому благоухание жизни,Что из своих тайников подает миру райскую пищу —Ангельский хлеб, на который Адам прежде право утратил,В скромном хлеву обретен, в пещере на склоне покатом.Тот, Кто плащом светозарным Своим облекает созвездья,В тряпки завернут лежит под чернеющим сводом пещеры.Нам не постигнуть Кого ни острейшим рассудком, ни чувством,Стадом коров Того видит в одеждах из плоти ранимой.Разве рассудок, и воля, и высшая тварная мудростьСлова во плоть нисхождению дать объяснение смогутИли познать восхождение плоти ко Слову способны?Бог присносущий, став плотью, низвергнулся в низшие сферы,Плоть же, став Словом, до самых возвышенных сфер воспарила.Богом-Отцом порожденный и благословенною девой,Славного рода Давидова царь и священнослужитель,Дом чей устроен вдали, столпами семью утвержденный,Белым покровом Кого озаряют Святые Писанья,Жизнь и спасенье людей, средоточие славы небесной:Нашему дай королю Карлу, как дал ему скипетр,Вечно слугой тебе быть с мудростью и прилежаньем,Счастливо дай провести ускользающей жизни остаток,Также и в царстве небесном с Собой пребывать в ликованье.Трижды счастливая матерь Божья, Святая Мария —Славят тебя небеса, и земля тебя чтит, преклоняясь, —Ближней заступницей будь и твердынею верной для Карла,Храм для Тебя создающего ныне прекрасный и дивный.Разновеликих колонн мраморных в нем сочетанье;Храм величаво поставлен в квадрат ста локтей шириною,Видишь в нем многоугольников сгибы и круглые арки,Равных сторон сочленение, цоколи и капители,Башни, перила, искусную кровлю, накат потолочный,Узкие окна, в них — стекла, что свет пропускают потоком,Изображенья внутри, и полы, и ступени из камня,Портики с разных сторон, кладовые и ризницы всюду,Видишь людей, вверх и вниз по алтарным ступеням идущих,Полные ярких огней лампады и паникадила.Камни блестят драгоценные, золото всюду сверкает,Храм украшают завесы, куда ни взгляни, и покровы.Сам восседает король высоко и взирает с престола,Предков корону надев, горделиво он голову держит.Скипетр в руках у него с рукоятью бактрийского злата:Великодушный герой, пусть продлятся еще его годы.
Принц Брекан Датский, лорд отмелей, кос,И моря, что входит в фиорд,Был вправе не видеть девичьих слез —Морей и земель тех лорд!Одну из золотокудрых девВстретил у моря лорд:Прошлого ей был внятен напев,Хоть звучал в нем горький аккорд.Но бросив ее без лишних словПодался за море лорд;Он дочь у Хозяина ОстрововПопросил, в решении тверд.Властелин Островов, отсмеявшись, рек:Лишь океанский лордОстровную Деву получит в срок,Для него ты не слишком тверд!Ты выстой три дня и три ночи, где крутьМорской пучины, мой лорд,Иначе — о деве навек забудь,Восвояси плыви в свой порт.Принц Брекан драккар направил в моря,Вернулся в Данию лорд:О колдуньи, он рек, где найти якоря,Чтоб волною я не был стерт.Ты канат из пеньки и из шерсти сплети,И канат из девичьих кос,И в ревущий крутень обратно лети,Он не будет таить угроз.Грэйдулльский коваль в святки пустит всю стальНа три якоря, словно из грез,Конопли размочаль, шерсть возьми, коль не жаль,И пусть Девы дадут волос.Из рыжих волос — одну нитку пусти,Из черных, как смоль, — другую.Их золотистой прядью скрути,Косу заплетя тугую.В святки все ковали за ночь сделать смоглиТри якоря, словно из грез,Принц наплел конопли, шерсть ему принеслиИ Девы дали волос.Из рыжих волос — одну нитку пустил,Из черных, как смоль, — другую.Их золотистой прядью скрутил,Косу заплетя тугую.Взял канат из пеньки, и из шерсти канат,И канат из девичьих кос,И три якоря там, где волны накат,Ушли под воду вразброс.Воронка ревела, но день прошел,И глянула ночь свысока,Но лишь утро легло на небесный шелк,Разошлась втрое пенька.Снова ночь пришла, крутень гнал круговерть,Ветер дул откуда невесть,Но лишь утро легло на небесную твердь,Расползлась надвое шерсть.Третья ночь упала, как черный дрозд,Море подняв на дыбы.Но держался канат из девичьих кос,Хоть крутень зыбил горбы.Море ходило вокруг ходуном,И валы океан носил,Драккар стоял на канате одном,Держась из последних сил.Принц Брекан слушал тот грозный напев,Сжимая в руке фонарь,Благословляя всех датских Дев —Ими Дания славилась встарь!С фонарем глядел он опять и опятьНа канат из девичьих кос,Но что это, глядь — расходится прядьИз золотых волос.Третье утро пришло своим чередом, —Но сгинул драккар неспроста!Золотая прядь в канате томНе от Девы была взята…