Великий магистр

Стампас Октавиан

–  Не видать вам драгоценностей, как своей задницы!
– зло засмеялся Лабе.
– Сожалею, что мне тогда не удалось прикончить вас и насладиться с вашей спутницей!

Ренэ подавил негодование и подошел ближе. Некоторое время он внимательно разглядывал разбойника.

–  Ну чего уставился?
– выкрикнул Лабе, собираясь плюнуть в царедворца.

–  Я, как видите, не держу на вас зла, - произнес Алансон.
– Более того, предлагаю вам помощь. А драгоценности мне не нужны.

–  Говорите яснее, - насторожился Лабе, нюхом почувствовавший спасение.

–

 Я могу освободить вас, - тихо сказал Ренэ.
– Но только за одну услугу.

–  Какую?
– глаза разбойника заблестели.

–  Здесь рядом, в шатре, спит человек, которого вы должны убить. Его зовут Гуго де Пейн. Охраны никакой, лагерь дремлет, часовых нет. Когда вы сделаете это - я дам вам лошадь - и вы свободны. Решайте.

Произнеся это, Алансон отшатнулся; лицо его побледнело, а на лбу выступил пот: но отступать было поздно.

–  Да хоть целую дюжину де Пейнов!
– радостно прошептал Лабе и потряс связанными руками.
– А веревки?

–  Сейчас...
– отозвался Алансон и высунулся из шатра, сделав знак Греналю. Тот вошел внутрь, покосившись на разбойника.

–  С чего это у него такая довольная рожа?
– спросил он. Словно ему показали сковородку, на которой он будет поджариваться в аду! Признался он, где прячет драгоценности?

–  Нет, - покачал головой Алансон, делая шаг в сторону.

–  Вы не умеете разговаривать с людьми, подобного сорта, - улыбнулся Греналь.
– Давайте я попро...
– но он не успел договорить: в его спину под лопатку вошло острие кинжала, который держал в руке Алансон. Жак Греналь повернул к нему голову, в глазах застыло недоумение, а улыбка начала медленно исчезать с лица.

–  Вытащи...
– прохрипел он, испытывая невыносимую боль. Ренэ потянул за рукоятку кинжала, и Жак Греналь рухнул на пол, коснувшись головой ног Этьена Лабе.

–  Вот это по-нашему!
– восторженно прошептал разбойник, протягивая Ренэ связанные руки. Алансон быстро перерезал веревки и протянул ему кинжал.

–  Шатер де Пейна слева отсюда, - произнес он.
– Торопитесь. Сейчас я приведу лошадь.

–  Все будет в лучшем виде, - пообещал разбойник, разминая затекшие руки и ноги.
– А как же вы?

–  А что - я? Я здесь не при чем.

–  И то верно, - согласился Лабе.
– Ловко вы все продумали. Ваша матушка, часом, не крутила амуры с дьяволом?

–  Хватит болтать. Время уходит.

Лабе и Алансон осторожно выскользнули из шатра Греналя: один направился к лошадям, другой - в стоящий неподалеку временный приют Гуго де Пейна. У Этьена Лабе мелькнула мысль изменить ход действий и нырнуть в густую чащу, но жажда отомстить за собственное поражение превозобладала. Он осторожно отодвинул полог шатра и заглянул внутрь. Гуго де Пейн, лежа на спине, накрывшись плащом, спал; возле входа свернулся калачиком еще один человек желтолицый китаец Джан, веки которого были плотно сомкнуты. Сзади послышалось ржанье лошади...

Лабе шагнул в шатер и подкрался к рыцарю. Он решил нанести удар в горло и занес руку с кинжалом, но в

это время сокрушительная сила сбила его с ног: распрямившийся словно пружина Джан, взметнувшись в воздух, перебил ему ребром ладони шейный позвонок. Лабе распростерся на полу, а к груди его уже был приставлен меч Гуго де Пейна, который не выпускал его из рук даже во сне.

–  Кто тебя освободил, собака?
– произнес Гуго, надавливая на рукоять. Лабе тщетно пытался опереться на локти; нижняя часть тела была парализована.

–  Византиец...
– прохрипел он, понимая, что на сей раз ему приходит конец.
– Это он... он заколол Греналя и велел мне... убить вас... Будьте вы... прокляты!..

Гуго вышел из шатра и увидел идущего по краю лагеря Ренэ Алансона, держащего за узды лошадь.

–  Стойте!
– крикнул ему де Пейн и ринулся наперерез. Ошеломленный Алансон выпустил повод из рук.

–  Вы?
– в отчаянье выкрикнул он, не веря своим глазам.

–  Зачем вы сделали это?
– сурово спросил де Пейн, надвигаясь на царедворца. Их громкие голоса разбудили спавших рыцарей и латников. Из шатров и палаток выглянули сонные лица. Пятясь, Алансон споткнулся о корягу и полетел навзничь.

–  Я ненавижу вас!
– истерично взвизгнул он.
– Вы - источник моих бед, вы - принесли мне самые мучительные страдания! О, как я жажду вашей смерти!

Глядя на извивающегося, корчащегося на земле рыцаря, рвущего руками траву, извергающего потоки брани, де Пейн почти пожалел его, понимая - в чем кроется причина его ненависти...

–  Убейте меня!
– кричал Алансон, потеряв человеческий облик.
– Или я убью вас! Я зарежу вас ночью, лишь только вы сомкнете глаза!

Вокруг них собрались люди, тревожно переглядываясь и еще не понимая, что здесь произошло. Из шатра, тем временем, уже выносили тело Жака Греналя, а из другой палатки - волочили за ноги Этьена Лабе, чьи проклятья не уступали ругани Ренэ Алансона.

–  Возьмите свой меч!
– произнес Гуго де Пейн.
– И пусть нас рассудит Господь Бог!

–  А-а!.. Хорошо же!
– закричал Алансон, обнажая клинок. Зрители расступились, освобождая пространство для поединка.

–  Нет, нет! Прекратите!
– раздался вдруг хорошо знакомый обоим смертельным противникам голос. К ним шла баронесса Левенкур, разбуженная шумом, поправляя растрепавшиеся золотистые волосы; ее испуганные глаза на побледневшем лице смотрели на де Пейна и словно молили о чем-то. Следом за ней шел Роже де Мондидье, пытаясь успокоить принцессу.

–  Вы не можете допустить этого!
– сказала она, встав между де Пейном и Алансоном.
– Как бы ни была велика вина этого человека, но вы не станете драться! Ведь это будет... убийство, просто убийство!

–  Сударыня, в руках у человека, которого вы защищаете, вы видите такой же меч, как и у меня, - гневно произнес Гуго. Не этим ли самым мечом он зарезал несчастного Жака Греналя! Обернитесь назад - его труп еще не остыл на этой земле! Если здесь и произошло убийство, то убийца - Ренэ Алансон.