Великий магистр
Шрифт:
Они подошли к засыпанному землей и камнями лазу. При свете факелов маркиз оглядел препятствие, передвинул в сторону кусок гранита.
– Дорогой Монбар, - произнес он.
– Ваши взрывные порошки, наверное, не понадобятся. Симон Руши, если это был он, уже нашел выход!
За куском гранита виднелась узкая щель, в которую вполне мог пролезть маленький человек. Камни вокруг нее были оплавлены и обуглены. Монбар, нагнувшись, потрогал их пальцем.
– Да, - подтвердил он.
– Руши использовал кислоту, чтобы прочистить вход. Он проделывал передо мной подобные опыты в Труа.
– Теперь я понимаю, почему так часто встречал его в подземелье, вздохнул маркиз.
– Он так же, как и, я, искал сокровища царя Соломона! И, судя по всему, опередил нас...
– Не будем терять времени, - произнес Гуго.
– Андре, сможете ли вы расширить проход?
– Конечно!
Через некоторое время, после серии коротких взрывов, путь в заповедный коридор оказался свободным. Тамплиеры и оруженосцы поспешили вниз.
– И как этот негодяй не побоялся тафуров!
– взволнованно сказал маркиз де Сетина.
– Ведь они справляют свои тризны не так уж и далеко отсюда.
– Тафуры?
– переспросил Гуго.
– Расскажите-ка еще раз.
Пока маркиз живописно излагал радения секты каннибалов, Монбар, шедший на сей раз впереди, изредка бросал перед собой какие-то порошки, которые вспыхивали в темноте розовыми искрами.
– Это от того дурного газа, который поверг нас в кошмарный сон, пояснил Монбар. И словно бы в ответ на эти слова, из темноты раздалось какое-то странное шипение, а зеленые огоньки, так напугавшие их в прошлый раз, вновь замелькали перед глазами. Но под воздействием целой пригоршни порошков Монбара, когда остановившиеся в растерянности рыцари и оруженосцы замерли, вся чертовщина впереди них растворилась в темноте.
– Пойдемте!
– предложил Монбар, выждав несколько минут.
– Теперь путь свободен. Наверное, и Руши применил защитное средство, иначе бы мы наткнулись на его тело.
– Иногда полезно побыть немного и чародеем, - заметил Бизоль, не выпускавший из руки меч.
Они шли еще достаточно долго, пока не увидели впереди себя одинокий свет факела.
– А вот и он!
– прошептал Монбар.
– Уже шурует!
– хмуро сказал Бизоль, и, отстранив Монбара, побежал по коридору.
– Осторожно!
– крикнул ему вслед маркиз.
– Там колодец!
Рыцари побежали за ним. Симон Руши (а это был действительно он), услышав топот ног, крики, мелькающий свет факелов, бросил свое снаряжение и пустился наутек. Добежав до колодца, Монбар еле успел ухватить Бизоля за рукав, иначе бы великан непременно полетел вниз.
– Итак, это и есть ваша бездна?
– произнес Гуго де Пейн.
– И Симон Руши, к счастью, еще не успел побывать внизу, - сказал маркиз де Сетина.
– Мне кажется, именно там кроется то, что мы ищем.
– Что же, отправимся в ад, - промолвил мессир.
– Но нам следует разделиться. Я не хочу, чтобы бедняга Руши попал прямо в лапы этих тафуров. Бизоль, постарайся поймать его.
Рыцари разделились. Бизоль, Монбар и их оруженосцы отправились вслед за Руши, который непременно должен был выйти в комнату, полную черепов и скелетов, а де Пейн, маркиз, Раймонд и Корденаль остались возле колодца. Сброшенные вниз веревки с грузом едва достигли дна.
– Мы с маркизом спустимся вниз, - сказал Гуго.
– А вы будете подстраховывать нас здесь. И держите концы крепче, если не хотите, чтобы этот колодец стал нашей могилой. Кто нырнет первый?
– Мессир, я уступаю вам право первой ночи!
– пошутил маркиз, делая приглашающий жест рукой.
Гуго де Пейн, схватился за веревку и упираясь ногами в стенки колодца, начал спускаться вниз...
3
Виченцо Тропези, с чьего лица после рождения дочерей не сходила радостная улыбка, встретил в коридоре Тампля графа Норфолка, спешащего с холстом и рисовальными кистями в руках. Двух тамплиеров подружила не только молодость и общие приключения, но и, как это не покажется странным, разность характеров: Норфолк относился ко всем происходящим событиям флегматично, с философским спокойствием, а Виченцо - со свойственной итальянцам живостью и горячностью.
– При виде меня они смеются!
– воскликнул он, останавливая графа.
– Кто же смеет так поступать? И вы терпите?
– вскинул брови Норфолк. Накажите проказников плеткой!
– Ну что ты! Это же Мария и Юлия, дочки!
– Ах, да!
– улыбнулся граф.
– Тогда - пусть смеются. Чем больше радости доставите им своим видом, тем лучше.
– Но куда ты спешишь?
– Хочу немного развеять тоску нашего Людвига. Его состояние внушает мне большие опасения. И эта стрельба из арбалета... Пойдемте, попробуем вместе развеселить графа, пока он совсем не пал духом.
– Охотно!
– согласился Виченцо. И оба тамплиера отправились во двор, где слышался лишь тихий свист стрел, да мягкие хлопки от разлетающихся вдребезги тыкв.
– Отдохните, граф!
– попросил Норфолк.
– Я хочу нарисовать ваш портрет.
– Отдохнем на том свете, мой друг, - мягко поправил его Зегенгейм, опуская арбалет к земле. Кому нужно оставлять мое изображение?
– Но неужели нет никого, кто хранил бы возле себя ваши запечатленные черты?
– горячо воскликнул Виченцо.
– Этого не может быть!
– Почему же?
– промолвил Людвиг.
– Одни умерли, другие сменили паруса и направили свои ладьи к иным берегам.
– Но есть еще мы, ваши друзья!
– Виченцо протянул ему руку.
– Мы все любим вас, вы бесконечно дороги нам. Я хочу, чтобы ваш портрет хранился у нас с Сандрой!
– твердо заявил он.
– И, пожалуйста, не отказывайтесь. Грей, немедленно приступай к своей мазне, тьфу, я хотел сказать... ну, в общем, начинай макать кисти!
Непосредственность итальянца рассмешила и Людвига, и Норфолка.