Великий магистр
Шрифт:
– Завтра же мы отправимся на его поиски, - сказал Бизоль. А граф Норфолк вдруг достал из сумки свернутый холст и протянул Сандре.
– Это портрет Людвига, который я рисовал в тот роковой день, - пояснил он.
– Виченцо хотел, чтобы я подарил его ему. Теперь он ваш.
Сандра протянула руку и положила холст рядом с собой.
– Спасибо, Грей, - сказала она.
– Надо жить... Надо жить, хотя бы, ради его дочек.
С волнением глядел на нее сидящий рядом Раймонд, и лицо его пылало. Его давнишняя любовь к Сандре, гибель Виченцо, смерть его друга Дижона, - все это переполняло юную душу; а вскоре должно было последовать и еще одно событие, которого ждет недождется каждый оруженосец, и о котором возвестил сейчас за столом Гуго де Пейн.
– Бизоль, - сказал он.
– Сандра права: жизнь продолжается. Помнишь, мы хотели,
При этих словах юноша приподнялся с места, неловко опрокинув кубок, но это было простительно в его состоянии: глаза его пылали счастьем.
– Ну, разумеется!
– согласился Бизоль.
– Готовься, Раймонд. На днях мы совершим этот торжественный обряд. Вот только закончим одно дельце, которое поручил мне Зегенгейм... пока он не вернулся обратно, - и он посмотрел на Норфолка, понимающе кивнувшего головой: они уже договорились о том, куда отправятся сегодняшней ночью.
– Поздравляю тебя, Раймонд!
– повернулась к нему Сандра.
– И будь счастлив.
Юноша что-то пролепетал в ответ, не спуская с нее глаз. Женская интуиция подсказывала ей, что он думает, и она благодарно улыбнулась ему...
В этот день в Тампль пришло много гостей. Помнившие маркиза де Сетина, Андре де Монбара и Виченцо Тропези шли прощаться с великими тамплиерами. Под вечер появился даже сам граф Танкред, всесильный наперсник короля Бодуэна I. Выразив, соболезнование от всего двора короля, он сказал, что Бодуэн лично хотел посетить Тампль, тем более, что дворец его в двух шагах отсюда, но...
– ...Но уже девятый день королю сильно неможется, - конфиденциально сообщил он Гуго де Пейну.
– Вы ведь знаете, что иногда он любит переодетым бродить по Иерусалиму, подобно Гарун-аль-Рашиду. Но в тот день, когда погибли ваши друзья, и сам король едва избежал этой участи, попав в какую-то потасовку с пьяными греческими сапожниками. К сожалению, - добавил он, - я не могу уследить за всеми его передвижениями и выставить надежную охрану. Когда-нибудь, это может кончиться трагически... Город наполнен убийцами-ассасинами, а барон Глобшток - сущий идиот, он ловит кошек в темной комнате, где их и быть не может. Кстати, - заметил он, уже прощаясь. Последняя новость: вчера обнаружен труп графа Рене де Жизора, великого магистра Ордена Сиона, - в развалинах какой-то мечети. Наверное, и здесь поработали ассасины... Поберегите и вы себя, де Пейн!
– Ив этих его словах прозвучала не столько забота о мессире, сколько скрытая угроза.
Известие о смерти графа Жизора напомнило де Пейну о недавнем разговоре с тем странным человеком в домике донны Сантильяны. Он понял, что гибель магистра - напоминание ему о тех возможностях, которые таятся в организации, от лица которой выступал Бер. Очевидно, граф Жизор был брошен на жертвенник как отработавшее свой срок животное. Что ж, он не задержится с ответом...
Когда поток посетителей немного схлынул, Кретьен де Труа привел в Тампль двух человек, чье влияние во Франции, да и здесь, в Палестинском королевстве было необычайно велико. Это были сюзерен Гуго де Пейна граф Шампанский, уже несколько недель живший во дворце короля Бодуэна, и молодой граф Фульк Анжуйский, будущий его зять и жених принцессы Мелизинды, испытавший в свое время на турнире в Труа силу и мощь ударов мессира. События во Франции заставили графа Шампанского покинуть страну и переждать опасность в Иерусалиме, надеясь на то, что партия Клода Лотарингского, к которой принадлежал и он с Анжуйским домом, возьмет верх. Но в столицу Палестины его привели и некоторые другие обстоятельства. Орден тамплиеров уже был достаточно хорошо известен в Европе, но его непроницаемая закрытость от посторонних вызывала недоумение. Граф Шампанский чувствовал, что Гуго де Пейн уже стал обладателем тех несметных сокровищ царя Соломона, на которые он почти натолкнулся вместе с его отцом во время того знаменитого похода герцога Буйонского в Святую Землю. Донесения Симона Руши и Кретьена де Труа подтверждали это. Но Руши внезапно исчез... Что же касается Фулька Анжуйского, то он предназначался стать одной из ветвей того
Уединившись вместе с Гуго де Пейном в одной из отдаленных комнат Тампля, граф Шампанский несколько озадачил его неожиданным предложением:
– Согласен ли ты, мой дорогой крестник, отплатить мне откровенностью за откровенность?
– Я внимаю вам, граф, - коротко ответил де Пейн.
– Хорошо. Я верю твоему слову, - граф Шампанский тотчас же перешел к сути того дела, которое привело его в Иерусалим.
– Сейчас ты узнаешь тайну, в которую посвящены немногие. Речь идет о династии Меровингов, исчезнувшей с убийством короля Дагоберта II пять веков назад. Но род этот не прервался с его смертью. Его сын Сигиберт был спасен и тайно вывезен в окрестности Нарбонна. Он воспитывался в Лангедоке, возле селения Ренн-ле-Шато. Шли годы, десятилетия, а семя Меровингов - легендарных и истинных королей Франции бережно охранялось. Более того, наследники Дагоберта скрестились с ветвью герцогов Лотарингских, с которыми находимся в родстве и мы, графы Шампанские, а также и графы Анжу и Мена. Я опущу детали, чтобы не утомлять тебя в этот скорбный день похорон твоих друзей. Скажу лишь одно: герцог Годфруа Буйонский, ставший первым королем Иерусалима - прямой потомок Меровингов, и избрание его на престол - высшая справедливость, которой в немалой степени способствовал и я. Что же дальше? Ты знаешь, как я относился и отношусь к Людовику IV, этому узурпатору на троне. Теперь наша цель - моя и моих друзей вернуть Франции истинного монарха - наследника Меровингов.
– Кто он, и кто ваши друзья?
– спросил Гуго де Пейн.
– А вот этого я пока не могу тебе сказать, - улыбнулся граф Шампанский.
– Придет время - и ты узнаешь. Согласен ли ты помочь нам?
– Каким образом?
– Сейчас, не торопись с ответом. Сначала ответь: как близко ты подошел к поискам наследства и сокровищ царя Соломона?
– напрямую спросил граф, глядя в глаза Гуго.
– Уговор был: откровенность за откровенность. Я знаю, что твой отец перед смертью не мог не рассказать тебе о них. Что же ты молчишь?
– Хорошо, - произнес де Пейн.
– Слушайте.
И он рассказал графу Шампанскому все то, что он видел в загадочной комнате в глубине колодца, где покоился теперь прах маркиза де Сетина. Не упомянул он лишь о чудесной Чаше, чувствуя, что даже если он и захочет сказать кому-либо о ней, уста его неминуемо сомкнутся.
– Я предполагал, я догадывался!
– воскликнул граф Шампанский, теребя черную бородку.
– Я знал, что именно ты сделаешь это! Господь Бог отметил тебя - и никто другой из всех живущих на земле людей, не справился бы с этой задачей. Мне бесконечно жаль, что при этом погиб твой друг маркиз де Сетина, и умер мой любимец Андре де Монбар. Но ушедших уже не вернуть. Теперь слушай... Гуго, в твоих жилах также течет кровь Меровингов, смешанная с кровью выходцев из Палестины - вот почему тебя должно было тянуть сюда, вот почему именно ты набрел на те сокровища, которые по праву принадлежат этому роду! Ты знал это?
– воскликнул граф, не видя удивления в глазах де Пейна.
– Отец открылся мне в том перед своей кончиной, - глухо промолвил Гуго.
– Ну, конечно!
– граф возбужденно заходил по комнате.
– Конечно, род де Пейнов один из самых отдаленных от короля Дагоберта, но три головы на вашем гербе - это те же три лилии королевской крови. И ты просто обязан способствовать тому, чтобы Меровинги вновь заняли подобающее им место не только во Франции, но и по всей Европе. Ведь так?
– Так, - наклонил голову де Пейн.
– Но Орден, возглавляемый мной, служит в первую очередь католической церкви, а не светской власти.
– С ведома папы Римского был убит Дагоберт II!
– почти закричал граф Шампанский.
– На католической Церкви - кровь Меровингов! Кровь и твоего рода, Гуго!
– немного успокоившись, граф продолжил: - Послушай меня, Гуго. Сейчас под тобой, под твоим Орденом, под Тамплем хранятся несметные богатства. Но дело даже и не в деньгах - у нас достаточно средств, чтобы скупить полмира; там находятся те магические знания, с помощью которых можно управлять всеми народами. И ты доберешься до них снова. Не сейчас, так через год, два, пять лет. И я помогу тебе в том. Мы все поможем, - поправился граф.
– А чтобы ты поверил мне окончательно, я попрошу тебя об одной вещи.