Великое Нигде-1: Побег из Шуршенка
Шрифт:
– Так что же такое кизяк, о, выдающийся любитель документальных фильмов по выживанию в телеграфном стиле?
– Кизяк, да будет тебе известно, это высохшее говно животных, которое кочевники используют как топливо для костров.
– Вот она, наша панацея, вот оно, наше спасение в суровой и безжалостной степи. Так возблагодарим же громко степных животных за их безграничную доброту и щедрость!
– Ты ударился в сарказм, потому что я тебя задел. И одним только своим сарказмом ты признаёшь мою правоту. Куртками мы накроем головы во избежание солнечного удара.
– Ну что ж, нам предстоит суровое путешествие.
– Да, – кивнул Гербес с очень суровым лицом. Он положил руку на плечо Броккена и посмотрел брату в глаза. – Но мы победим. Мы выживем. Мы обязательно выживем. Мы войдём в Брынцуловские ворота.
– Конечно выживем, – сказал Броккен и показал на одну из платформ, что по-прежнему парили в воздухе. – Скажи, а это средство передвижения способно ускорить наше вхождение в Брынцуловские ворота?
Вдохновенное лицо Гербеса сдулось и обмякло. Пламя Афины потухло. Глаза потускнели и стали похожи на безжизненное матовое стекло.
– Ты помнил о них с самого начала, да? – подавленно спросил Гербес.
Броккен пожал плечами.
– Просто ты слишком увлёкся своим выживанием в степях. Да, понимаю, ты много знаешь о выживании, вот и зациклился на нём, решив доказать своё превосходство. Иногда даже плюс, что я ничем особо не увлекаюсь. Зато моё восприятие ничем и не скованно. Я лишь как бы дополнил тебя, вот и всё.
– Спасибо, что выставил меня дураком… – выдавил сильно помрачневший амбициозный Гербес и буркнул: – Как бы.
– Выставил дураком в чьих глазах? Ещё, знаешь ли, надо разобраться, как управлять этой штуковиной. Может, ничего не выйдет и нам действительно придётся выживать в пустыне, то есть в степи.
Гербес в надежде реабилитироваться первым устремился на одну из платформ с вогнутыми внутрь красными ребристыми бортами и вскарабкался на неё. Броккен последовал его примеру.
– Рычажки какие-то, кнопочки, огоньки, – пробормотал импульсивный Гербес подобно не менее импульсивному Гумбалдуну.
Удобно устроившись в одном из двух чёрных кресел, он наугад понажимал зелёные и красные кнопки и потыкал в сенсорные овальные экраны в тёмно-жёлтой плёнке. Не забыл покрутить и рычажки. К счастью, ничего не произошло.
– Не работает, – сообщил очевидное Гербес. – Вернёмся к кизяку.
– Может, надо пароль ввести? – предположил Броккен. – Вон, смотри, экран с рядом каких-то иероглифов. А под ними полукружием пять синих кружочков… Они как кружочки пароля для входа в смартфон. И больше
– Своими словами ты наглядно проиллюстрировал стандартное мышление блудного сына интернета. Это же обитатели степей. У них почти первобытный строй жизни. Дались им твои пароли. Им нечего скрывать от своей нищей братии. Все свои. А вот их винтовки нам бы очень пригодились.
Гербес спрыгнул на землю и задумчиво посмотрел на мёртвого нормовца, что покоился возле платформы. Медленно, как бы что-то также медленно соображая, перевёл взгляд на другого, третьего, четвертого… “Интересно, интересно, – подумал он, – у всех беспальцевые перчатки”.
Броккен же приметил в борту платформы выдвижной ящик и выдвинул его. Из ящика повалил белый пар, пахнуло немытой зимой и приятно повеяло холодом. В ящике с белым пластиковым нутром в жёлтых застарелых пятнах лежала литровая тёмно-зелёная железная фляга в матерчатом футляре. Мешочек и выглядывающий верх сосуда присыпала изморозь. Броккен взвесил флягу и потряс её. Неполная. От тряски в сосуде забренчало и забулькало. Лёд, поди. Жидкость со льдом. Металл даже сквозь мешковину нехило остужал ладонь.
– Глянь, что я нашёл! – Броккен наглядно покачал флягой.
– Вода?! – Гербес так и подался вперёд. Был бы он таксой, поджал бы переднюю лапу. После таскания броников на солнцепёке ему навязчиво хотелось промочить горло.
– По идее, должна быть вода.
Броккен открутил крышку и понюхал содержимое сосуда.
– Ничем не пахнет. Разве железкой чутка отдаёт, но это от фляги, – сообщил Броккен и немного вылил на ладонь.
– И бесцветная. Кожа ощущает только холодок. Похоже, у них там вставлен рефрижератор. Неплохо так для первобытного строя, – заметил Броккен. – Наверное, синекдохи с пинаклями знают и три раза в день документалки по выживанию в степи смотрят. В обязательном порядке. Вероятно, приносят документалкам жертвы. Кровопролитные и напрасные.
С этими словами Броккен поднёс флягу ко рту.
– С-стой! – заикнулся от страха Гербес. – А если это яд?!
Броккен бесстрастно пригубил, тут же сплюнул, прислушался к ощущениям во рту и облизнулся.
– Значит я умру. Какого лешего хранить яд в морозильнике и таскать с собой, мотаясь по степи? И вообще, тебе можно безответственно тыкать по кнопочкам, а мне уже и воды испить нельзя? Между прочим, у жидкости слабо выраженный вкус, но приятный. Как будто минералку пьёшь. Негазированную. Настоящую.
Броккен влил в рот немного жидкости и прополоскал. Снова выплюнул и снова прислушался. Отважился сделать крохотный глоток и ощутил, как живительная прохлада скользнула в желудок. Самое приятное из ощущений, когда вот уж несколько часов жаришься в палящих лучах безжалостного солнца.
Замерший Гербес неотрывно наблюдал за братом.
– Думаю, пить можно, – заключил Броккен. – По вкусу это вода из подземного источника.
– А если яд действует не сразу?
– Не будь параноиком. Тебя послушать, так лучше вообще из дома не выходить. А то вдруг град из камней начнётся? Из фиолетовых.