Веллоэнс. Книга первая. Восхождение
Шрифт:
пригоните. Если что-то неладное приметите, уничтожьте дворец. Со мной пойдут
Тулай и Корво.
Кто-то из мужиков крикнул:
– Так зачем нас отбирал, раз теперь один идешь?
– Думал, воины будут. А там лишь пара захудалых магов. Незачем всем
помирать, если дворец рушить придется.
Авенир вскинул руку. Землю вспорол огненный змей, с визгом ударился в
дверь. Юноша вскинул левую. С пальцев сорвалась гряда синих игл, те с шипением
въедались в дерево,
брызгами. «Огонь, железо… А вот про килоту не подумали» – Нир похвалил себя за
находчивость и продолжил атаку. Наконец, среди трех каменных балок зияла
черная дыра. В воздухе стоял запах жженого красила.
В зале дворца – если можно было назвать дворцом капище – стояла такая же
мертвецкая тишина. Стены и потолок отделаны кедром и дубом, в округлой
комнате стоит ровное сияние. От уничтоженного входа по бокам вели лестницы, уводили наверх, к полкам с многочисленными фолиантами. На одной из полок
лежала покрытая пылью чаша с затейливой росписью, из которой испуганно
выглядывал крысеныш.
Ковер из телячьих шкур вел к небольшой дубовой двери.
– Туда.
Авенир шагнул и отчаянно замахал руками, восстанавливая равновесие. Под
ногами появилось тело старика. Морщинистое седое лицо, пустые глаза, когтистые
почерневшие пальцы сжаты в кулаки. Юноша отступил.
– Перстни, мантия. Да ведь это сцер! Я слышал, что он должен быть моложе.
Как такое возможно?
Корво положил руку на плечо юноши, указал на вход:
– Там спросим.
Стальные пальцы рыжеволосого раскрошили замок, как ворох годичной
соломы. Дверь без скрипа отворилась.
Троице открылся просторный, полумесяцем, зал. На стенах горели жирники, мирно коптя потолок. В единственной тени на дубовом, в форме медведя, троне, возвышалась массивная фигура. Человек встал, в темноте мерцали желтые щелки
глаз. Раздался насмешливый хриплый голос:
– Что путникам надобно в моей одинокой келье?
– Сцер Линтш?
– Ошиблись, доблестные святичи. Линтш был очень старым и больным домом, я оставил его встречать гостей. Неужели этот проказник опять заснул на посту?
Незнакомец рассмеялся шипящим хохотом. Сошел с трона, свет оголил
огромные сапоги, мощные бугристые икры и кожаные бриджи до колен. Волхву
показалось, что он стал еще массивнее и выше.
– Как же тебя зовут? И зачем ты уничтожаешь Дольснейские земли?
Желтые глаза прищурились, внимательно изучая каждого:
– В моей воле уничтожить эту страну. Одной больше, одной меньше – никто не
заметит. Ненавижу пакостных святичей. Повезло, что среди вас их нет. Мой новый
дом звали Гисс, когда-то этот маг вызвал
его перестроить. Не то, что Линтш – пьяница и развратник. Жить в нем – как в
гнилом бревне ночевать.
Корво затрясся, пальцы вонзились в ладони с такой силой, что из под ногтей
закапала кровь.
– Ты… змей… Да мы сами тебя на куски порвем и свиньям кинем. Тварь
поганая.
Незнакомец ступил обратно в тень – только желтые глаза презрительно
наблюдали за разъярившимся крестьянином. Авенир крикнул:
– Как же твое имя?
Раздалось шипение, на свет выползла огромная, в колючках, тварь. Длинные
челюсти обнажали десятка четыре зубов, массивный лопатообразный хвост тяжело
хлестал по бокам. Перед броском из пасти чудища вырвался, теряющий
человеческие нотки, голос:
– Дябда.
Юношу спас Корво. С невероятной скоростью он перехватил морду твари, резко дернул вправо. Раздался хруст, существо замотало головой. Руки
рыжебородого были располосованы, он разжал кулаки, через черные сгустки
проглядывали жилы, на ладони лежал кусок шкуры и изогнутый, как сабля, клык.
Авенир запустил в чешуйчатого синеватый шар, одновременно посылая Корво
слово исцеления. Послышался треск, искрами обожгло кожу. Змеиное тело
взвилось над волхвом и замерло. Желтые глаза презрительно рассматривали людей.
Маг с камнем в лобной перевязи потратил много энергии на заклинание исцеления.
Рыжий крестьянин избавился от отравы, но видно – ослаб и руки безвольно
повисли. Третий, так ни разу и не напавший, пытался встать с телячьей шкуры, по
серой коже пробегали судороги, глаза закатывались, в дыхании пробивался
булькающий звук. Тварь загоготала:
– Люблю щекотку. Приготовьтесь умирать, клопы.
Дябда кинулся на стоявшего Авенира. Волхв не успел сообразить, что
произошло – ощутил острый толчок в плечо, услышал крик и через секунду
ударился о каменный пол, ободрав руки до локтей, ушибив висок. Это был Тулай.
Парень бросился на акудника, оберегая от когтей чудища. Хунн распластался на
плите, ноги придавила громадная лапа. Тварь подняла морду, челюсти
перемалывали кости, по сероватым чешуйкам текли алые струи. В голове Авенира
гудело, перед взором плыли цветные пятна – то ли от удара, то ли от душившего
отчаяния. Как же так – вся его сила, лишающая джунгарских шаманов мощи, раскидывающая изуверов, бессильна против ящера-переростка!
Над ним нависла чудовищная пасть. Пахло смрадом и кровью, от гнилостной
вони мутило. Краем глаза увидел прижатого гигантским хвостом Корво.