Венецианский аспид
Шрифт:
– Или из окна высокой башни.
– Так то всего один раз было, и ты сам тогда прыгнул.
– Будучи до хрена галантен в твою честь, нет? – Я правда сам прыгнул. Спасти котенка. Корделии.
– Да, ты всегда таким был – и должен быть им снова.
– Мне что – в окно прыгнуть, забрызгать собой всю брусчатку и прийти к тебе в Неоткрытую Страну? Я вполне готов, если поможешь мне доползти до подоконника.
– Нет, ты должен помочь мавру.
– Отелло? Помочь ему что? Он же силен, как боевой конь, богат, командует ятым флотом, раздражающе высок, а его…
– А его дама?
– Он не женат.
– Значит, его любовь? – уточнила Корделия. – Дездемона.
– Это которая дочка сенатора? Она ему не… ну… он же мавр, нет?
– Проследи за этим.
– За чем мне проследить?
– Ты же умный, Карман. Вот и будь умный. Помоги мавру.
– Брабанцио этого нипочем не дозволит. А я всего-навсего пух от бывшего шута, пьяный и слабый, а также наоборот, и воли к жизни у меня нет никакой.
– Однако ты покорил королевство и вручил его мне.
– Знамо дело, но то было как на сисю насикать, разве нет? Мне нужно было только вывернуть его из хватки слабоумного семейства кровосмешенных извращенцев.
– Ты это мое семейство в виду имеешь, да?
– Ну, не тебя же, очевидно. Всех остальных. В общем, суть в том, что я мелок и скорблю.
– Это правда. Помоги мавру.
– В Венеции я растерял весь вес.
– Не весь. Дож к тебе еще остаточно благосклонен. Еще какое-то время ты можешь повращаться в высших кругах. Помоги мавру.
– Хватить твердить одно и то же.
– Дай слово.
– На. Помогу этому клятому мавру.
– И дай слово, что себя не кончишь.
– В смысле – покончу с собой?
– Да.
– Даю.
– И не трахай еврейку.
– Какую еще еврейку? Не знаю я никакой еврейки.
– Какой ты милый, Карман. Теперь просыпайся, ты сейчас в кроватку написаешь.
Я проснулся. Слишком поздно.
Через два дня после этого сна я принялся выполнять задание, которое мне дала моя Корделия: Помогать Мавру.
Священник удивился, что Отелло сам открывает двери. Обезьянка и огромный кретин рассчитывали, что будут сласти. На мавре был подпоясанный домашний халат из белого льна, а в одной руке он держал саблю в ножнах.
– Да он же не умирает, – сказал священник.
– Оне черные, – сказал Харчок.
– Мавры обычно черны, – объяснил я придурку.
– Вы сказали, что он умирает, – произнес священник.
– Прошу прощенья, генерал, – сказал я мавру. – Но только залучить сюда его удалось, только сказав, что тебя требуется соборовать.
– Карман? – ответствовал мавр. – Что-то неважно ты выглядишь. – Он удивился, что я пришел к его порогу в час ужина, да еще и со свитой, но не рассердился.
– Влатайся во что-нибудь поприличнее, – сказал я. – С золотым позументом и зрелищной шляпой, если получится. Мы идем тебя женить. Сарацинский шлем – такой, с острием – будет в самый раз, если у тебя есть. – Я прошмыгнул мимо него в дом, который, хоть и располагался вблизи от Арсенала, все ж убран был скорее так, как это подобало герцогскому жилью, нежели спартанской обстановке солдатского. – А вы трое – тут подождите.
Священник попробовал докричаться до меня из-за мавра:
– Не собираюсь я женить никого. Ты же говорил – соборовать.
– Сделаешь, как велят, или я всем расскажу, что твоя братия сперла кости Святого Марка из храма в Египте.
– Это четыреста лет назад было. На это всем плевать. Валяй, рассказывай. А я пошел домой. – И священник развернулся и сделал шаг прочь.
– Останови его, Харчок, – попросил я.
Громадный дуболом цапнул попа за капюшон сутаны и приподнял его было, как котенка за шиворот, – но сутана лишь задралась, а почтенный клерик остался стоять голый ниже пояса.
– Положь его на место, на место клади. Просто сядь на него.
Харчок выпустил из лапы сутану, толкнул священника наземь и послушно сел сверху.
– Так нельзя! Епископу все…
Священник внезапно захлопнул рот – на его лицо присела обезьянка.
– Отлично, Пижон. Смотри, чтобы Харчок его не придушил. А тебе, поп, надо панталоны носить, когда на улицу выходишь. Не то люди подумают, что ты распутный… Пойдем, Отелло, устроим военный совет. – Я протянул руку и закрыл дверь перед носом своей свиты.
– Ты что это лепечешь такое про свадьбу? На ком, по-твоему, я должен жениться?
– Так на прекрасной же Дездемоне, само собой. Ты ее любишь и уверен, что дама отвечает тебе взаимностью, верно?
– Это мне известно лучше, нежели все, что я знал допрежь. Но отнять ее у отца, без дозволенья или благословенья – не могу я поступать, аки тать в нощи.
– Во-первых, ты ее никуда не крадешь – она идет с тобой сама, по собственной воле, а во-вторых, не принижай татей в нощи. Сам разве не был пиратом, пока не возглавил вооруженные силы Венеции?
Отелло и его двадцать пиратских судов были в свое время наняты помогать венецианскому военному флоту сражаться с генуэзцами – топить их корабли в Черном море. Но когда пришла весть, что адмирал Дандоло сокрушительно разбит в морском бою у острова Курцола и потерял сотню кораблей, на Отелло возложили задачу – защитить венецианское отечество от нападенья генуэзцев, предотвратить осаду и сдачу. И мавр справился с нею блестяще – обратил в бегство всю генуэзскую рать и дал Венеции возможность восстановить флот. Его и передали потом под командование мавра.