Венок Альянса

Allmark

Если удастся отбить «Белую звезду», завтра или хотя бы послезавтра, то Гарриетт спасён. Кажется, Далва не очень-то верит, что они успеют. Ну и ладно, есть, кому верить, и кроме неё.

Безумно жаль Блескотта. Почему-то он так и вспоминается с медленно, но неуклонно тающей пачкой сигарет, вяло переругивающийся с Роммом… Ну, с Роммом кто не переругивался…

А здесь сказать «жаль» не повернётся язык. Грустно, невыразимо грустно… Но Харроу говорит, надо радоваться, что хотя бы некоторые редкие люди могут выбирать, как им умереть, и пожалуй, понятно, что он имеет в виду. Сидней, наверное, больше всех крыл отборной бранью эту планету, эту войну, её, Виргинию, и он же дрался так, словно, как никто другой среди

них, был рождён для этого. Такой же весёлый, злой азарт, с каким он, наверное, нарушал закон половину своей жизни…

На поляне у костра – большого, жаркого костра, таиться уже не приходится, весь континент, кроме нескольких крепостей и столицы, уже их, атмосферники армии Бул-Булы всё реже отваживаются на попытки накрыть их с воздуха – слишком быстро их снимают с вышек ребята Кутак-Йутха, молодцы, - сидели молодые солдаты Сайумакского дивизиона. Завтра решающее сражение, а они, кажется, не ощущают никакой тревоги, они смеются, звучит мелодичный перебор рысын – местного подобия гуслей, разве что покрупнее, поувесистей. В победе уже никто не сомневается, это дело времени, только безумец, каковым, впрочем, Бул-Була и является, может надеяться отыграться за полшага до своего бесславного финала. На что он надеется? Ярость того, кто прекрасно понимает, что его ждёт, страшнее ядерного оружия, но и она не даёт бессмертия. Да, жертв будет ещё много, и одно только утешает - это последние жертвы… Виргиния смотрела на галдящих у костра бреммейров, ёжась от мерзкого холодка по спине - кто из них без малого мертвецы? Она думала когда-то, что оставила это на Арнассии - а молодые пилоты улыбались, неестественно, неумело, арнасииане ведь не умеют улыбаться как люди, хотя внешне довольно сильно на них похожи, говорили, что смерть - вершина жизни мужчины… Вспоминала Скхуу-Дыйыма – сколько ж она привыкала-то к этой мысли, что они все гермафродиты, что вот у него осталось дитя-подросток, дитя, для которого он «земля». Это дитя сейчас спит где-то в объятом ночью городе, освобождённом ими, уже мирном городе, и это греет…

Рысын перехватил Андрес – он сидел там, с ними же, у костра, когда он успел-то освоить инопланетный инструмент, как вообще умудрился при таком знании языка… вот уже наиграл какую-то песню из тех, которые звучали у них там, тогда, в декорациях нездоровой, опасной романтики, и вот уже как-то переложил на эту мелодию какие-то тексты бреммейров, и испанский звучал вперемешку с брим-ай…

За плечо тронул Тай Нару.

– Гелен выходил на связь. Сказал, по свежим новостям – сторонники Бул-Булы оставили столицу. Заминировав, они намерены не отдать нам «Белую звезду», раз уж самим сейчас не до неё откровенно… Аламаэрта обещает и это взять на себя, нам об этом не нужно думать, нам нужно двигаться к крепости Никс, там сейчас Бул-Була… Там машина. Туда они отогнали ваш корабль. Оттуда они надеются всё же нанести решительный удар, который переломит ход войны на пороге их поражения… Аминтанир с отрядом на подступах к Никсу, они просят дать добро на операцию «Троян». У них сейчас все возможности, уже через час их может не быть.

– Передайте, добро даю.

– А небо всё же красивое, генерал.

– Вы всегда называете небо её именем, Тай Нару.

– Не верно. Я всегда называю революцию её именем. Я называю её именем небо, только если оно над армией восставшего народа, идущего в бой за свою свободу, за лучшее будущее… Она была прекраснейшей женщиной моего мира, и она была убита за то, что была мятежницей, за то, что была связана со мной. Я позже расскажу тебе об этом, маленький генерал. Сейчас я пойду давать твой ответ Аминтаниру.

Оставшись одна, любуясь звёздами, которые перемигивались как будто в такт бодрым аккордам рысын, Виргиния не думала, конечно, о том, как сложно представить гроумскую красавицу, какие вообще там, у гроумов, представления о красоте…

Она думала о том, что каждый из них, при этом жарком веселье сейчас, понимает… Любой из них может не пережить завтрашний день. И она тоже. И если разобраться, это было б не так плохо. Она спросила капитана Ли, сильно ли на неё злятся за то, что втравила их во всё это, и он ответил - вселенная приводит нас туда, где мы должны быть, чтобы сделать то, что должны сделать. Мы можем, конечно, отказаться от этого - но сможем ли простить себе это когда-нибудь позже? У рейнджеров не принято торговаться - за великое или малое благо они отдают жизнь…

– Не беспокойтесь, мы справимся. Правда.

На буром, ввиду подсветки прожекторов и зарева далёких пожаров, бархате ночного мрака сюрреалистично проступал силуэт «Белой звезды». Чуть поодаль обозначались тёмные очертания бреммейрских кораблей - имеющие некоторое сходство с хуррскими. Хуррских тут, разумеется, не было давно, инопланетные «советники» и «торговцы» свалили подобру-поздорову сразу, как только дело запахло жареным. В этом, конечно, сопротивленцам очень повезло, с инопланетной военной поддержкой, даже ограниченной, перспективы могли стать совсем не радужными. Но к счастью, они, видимо, выбрали стратегию выжидания…

– Ладно. Очень надеюсь, что так. Мне, честно говоря, надо бы заскочить ещё на один объект, и не опоздать к финальной вечеринке.

Раскосые глаза И хитро блеснули, бросив взгляд в сторону корабля. Команда специалистов-взрывников уже разворачивала работу. Благо, попасть внутрь «Белой звезды» людям Бул-Булы не удалось - куда им. Поэтому взрывчатку расположили по периметру, насколько достало щедрости. Уничтожить корабль таким образом едва ли получилось бы, но люди при посадке погибнуть могли. Дело осложнялось хитроумной системой растяжек - малейшее неверное движение могло привести к детонации, тут бреммейрская старательность явилась во всей красе.

– Думаю даже, мы будем максимально рачительны. Просто перенесём всё это к шаттлам, на всякий случай, так сказать…

– Ну, уж это-то сильно вряд ли. Бежать с планеты Бул-Була и его тёплая компания не отважатся - им попросту некуда. Едва ли хурры окажут им радушный приём - им своего такого добра девать некуда, да и зачем им бывший правитель, не имеющий больше ни власти, ни ресурсов? Впрочем, даже если такая дурная мысль и придёт им в голову - с отчаянья чего только не творят… Вырваться из оцепления они едва ли смогут без серьёзных потерь, а прорваться сюда - тем более.

И улыбнулся. Столица была занята на сутки раньше, чем они рассчитывали, это, конечно, заслуга экстренной эвакуации Бул-Булы и его личной гвардии отморозков, без верховной власти над головой оставленный в городе гарнизон быстро утратил всякую мотивацию к защите позиций. А вот за панику Бул-Булы уже спасибо Аламаэрте, блестяще спланировавшему операцию. Даже слишком блестяще, превосходя способности противника раза в два, как выразился Гелен.

– Завтра всё закончится. Ну, очень хочется на это надеяться… Вы наконец сможете вернуться к своим обычным делам. Всё-таки, хотя вы, конечно, в совсем ином положении, чем все мы, вы ни минуты не были заложником этого мира, но ведь эта маленькая гражданская война определённо спутала ваши планы…

– Не особенно. Во всяком случае, качественно помешать им она не смогла.

– Ну, вы ведь куда-то держали путь, когда встретили Виргинию…

– Последние пять лет я почти непрерывно нахожусь в дороге. Едва ли двое сумасбродных детишек могли б завести меня дальше, чем мой собственный поиск.

– Что ж, тогда надеюсь, что вы найдёте то, что ищете.

– К счастью, я уже нашёл.

– Дай, я, - Виктор оттеснил плечом щуплую Стефанию и рывком распрямил сложенную крестовину стойки, затянув тугую шайбу.