Верни мне крылья, любимая
Шрифт:
— Как считаешь, в связи с последними событиями они отменят «Закон о поганой крови»? — спросил Дьяр, и настал черед Арабеллы пожимать плечами.
— Понятия не имею, как сейчас этот закон сможет работать. Каратели теперь ведь тоже… ну, рогатые.
Ближе к обеду голову Арабеллы посетила любопытная мысль, и волшебница таки спустилась на улицу, пока лужи вдоль дороги не высохли. С собой она взяла несколько пробирок.
— Зачем тебе это? — Дьяр кивнул на сосуд с мутной жидкостью в ее руках.
— Хочу изучить, — ответила Арабелла.
* * *
Вечером, когда на город опустились
Беседа правда вышла не совсем приятная. Первым делом Дьяр начал допытываться у Арабеллы, как ей удалось вызволить его из рабства. Она долго сопротивлялась, не хотела ни лгать, ни говорить правду, но упрямый Дракон не отставал, и в конце концов Арабелла выложила ему все. И про «Счастливую колдунью», и про чудо-средство от женских болей, и про коварство бывшей напарницы.
— Ты отказалась от всего… ради меня?
Дьяра затопило чувство счастья и чувство вины. Ему почудилось, что за спиной выросли крылья, что он попал на небеса и танцует там среди облаков. Сердце грохотало как бешеное.
Она пожертвовала ради него всем. Это ведь что-то значит? Даже у доброты и сострадания есть предел. А у любви предела нет. Вот как раз она, любовь, толкает на жертвы и подвиги.
Дьяр поспешил спрятать под веками сияющие глаза.
— Но ты же не продолжишь на нее работать? На эту ненормальную.
— Я хотела бы открыть новую лавку, но на это нужны деньги. Много денег, — вздохнула Арабелла.
— Будут! — пообещал он и, осмелев, взял ее за руку. — На Драконьем острове самый крупный золотой рудник в Имании. И принадлежит он моей семье.
Вспыхнув, любимая опустила взгляд. Она все смотрела на руку Дьяра, накрывшую ее ладонь, и не спешила ничего менять.
— Как ты, — нервным движением она облизала губы, — как ты доберешься домой? Без крыльев.
Крылья.
Боль была такой, словно кто-то ударил кулаком в грудь, выломал ребра и сжал мертвой хваткой сердце. Дьяр представил, как вернется к родным искалеченный, лишенный главной гордости любого дракона. Как друзья и знакомые будут шептаться за спиной, бросая в его сторону жалостливые взгляды. Как девушки, что когда-то находили Дьяра привлекательным и мечтали оказаться его истинной парой, теперь станут в его присутствии неловко отводить глаза.
Ущербный. Жалкий. Не дракон и даже не мужчина.
Как же он ненавидел симметричные шрамы на своих лопатках! Убожество, уродство. Ему до безумия не хватало ощущения тяжести, давившей на спину и чуть тянувшей его назад. Он никак, никак не мог привыкнуть к тому, что центр равновесия сместился.
Больно.
Если бы истинная увидела его крылья, это роскошное угольно-изумрудное оперение, то непременно бы влюбилась в Дьяра, он даже не сомневался. Его крылья покорили сердце не одной драконицы, и Арабелла тоже не смогла бы устоять. Какой у них был размах! Какая сила, мощь! Как ярко и таинственно переливались на солнце длинные перья! Как восхищенно ахали девушки, когда он расправлял крылья, чтобы рвануть к облакам!
Калека. Теперь даже свадебный обряд не провести нормально, а про ритуальный брачный танец придется и вовсе забыть, если не хочешь выглядеть посмешищем.
— Надо арендовать корабль, — сгорбившись, сказал Дьяр. —
— Но капитан потребует предоплату. Ох, у меня осталось около десяти золотых монет. Думаю, этого должно хватить.
Какая же она добрая, его прекрасная лилия. Пожертвовала ради него всем, что имела, и сейчас готова была отдать последние крохи, что остались. Тьму, в которую от тяжелых мыслей погрузилась душа Дьяра, словно пронзил луч солнца — не разогнал мрак полностью, но сделал темноту не такой густой и вязкой.
Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза. Молча, неотрывно, одну минуту, другую. Дьяр заметил, что дыхание Арабеллы участилось, зрачки расширились, она снова облизала пересохшие губы, затем, не разрывая зрительного контакта, наклонилась вперед. Потянулась к нему первой! За поцелуем.
Ее свободная ладонь вдруг оказалась на его колене, легла поверх широких штанов.
— Хочу быть смелой, — шепнула Арабелла в миллиметре от его лица.
Дьяр понял, о чем она говорит, о какой смелости.
«Да! Да! Да!» — забилось в голове, когда, подтвердив его догадку, рука истинной заскользила по бедру вверх.
«Нет! Нет! Нет!» — раздался следом мысленный вопль ужаса. Ладонь Арабеллы подобралась слишком близко к паху: еще чуть-чуть — и пальцы нащупают под мягкой тканью штанов металлическую решетку пояса верности.
Любимая узнает его постыдную тайну! Она будет смеяться или брезгливо подожмет губы. Посмотрит с недоумением и гадливостью.
В ожидании поцелуя Арабелла опустила веки, рот ее приоткрылся, она еще немного подалась вперед, ближе к Дьяру, но тут ее оттолкнули — резко и грубо.
— Нет! — Несостоявшийся любовник вскочил с дивана и нервно вцепился пальцами в волосы. — Не надо. Уже, уже поздно. Давай спать.
Арабелле показалось, будто ее голой выставили на улицу. Так неловко она себя не чувствовала, даже когда покупала курто в борделе. Никогда не чувствовала!
О, боги, как стыдно! Недаром мама говорила, что женщина не должна делать в отношениях первый шаг. Теперь Арабелла в этом убедилась: не должна. Чтобы не испытывать потом такого дикого унижения.
Лицо горело. Полезла к мужчине и получила отказ. Открылась, обнажила сердце, а ее оттолкнули. Дурочка, с чего ты решила, что Дракон тебя хочет? Потому что в доме терпимости была его любимой клиенткой? Потому что в борделе он целовал тебя и предлагал доставить неземное удовольствие? Так это была просто работа! Курто обязаны ублажать женщин и могут отдавать каким-то клиенткам предпочтение, потому что те красивы, молоды и добры. У раба нет выбора, а у свободного мужчины — есть, и свой Дракон сделал, красноречиво дав понять, что Арабелла ему не нужна.
— Прости. — Она с силой потерла пылающие щеки. — Не знаю, что на меня нашло. Обещаю, больше такого не повторится.
А если бы Дракон решил, что должен отблагодарить ее за спасение, и только поэтому отправился бы с ней в постель? Как бы она себя чувствовала, если бы узнала правду? Какое все-таки счастье, что он не считает себя обязанным платить телом за хорошее отношение. Мог ведь сохранить бордельные привычки.
Ей показалось, что Дракон хочет что-то сказать. Он смотрел на нее с потерянным выражением, открывал и закрывал рот, но, видимо, не находил слов.