Верона. Часть I
Шрифт:
– Саня, – услышав родной голос, я не сдержалась и начала всхлипывать, – это я, Верона.
– Верона? – фоном слышалась громкая музыка, по звукам я поняла, что он старается выбраться из помещения на улицу. – Что случилось? Что-то с мамой?
– С мамой все в порядке. Дело во мне.
– А с тобой что?
– Ох… я сейчас сижу на тротуаре, и мне некуда идти… вот что случилось…
– На тротуаре? Ты вообще где?
– Я в Москве. Приехала на учебу, а в общежитии нет мест… хотя мне обещали и дали направление… а это тетка… комендант…
– Подожди-подожди, на какую учебу?
Из дальнейшего разговора я понимаю, что брат посчитал меня законсервированным овощем, который никогда не вырастет. Объяснив ему ситуацию, я замерла в ожидании. Сане потребовалась минута, чтобы все переварить. В это время он пыхтел, кряхтел, как ворчливый старик.
– Назови адрес, я приеду за тобой.
Я объяснила, что не знаю, где нахожусь, от гостиницы ушла далеко, а рядом нет ни одного здания с названием улицы и номером дома.
– Ты видишь хоть какое-то кафе или супермаркет? Мне нужно, чтобы ты перешла в безопасное место.
Я кручу головой, столько вывесок, что сразу не сообразишь.
– Вижу кофейню…
– Иди туда и дай трубу кому-нибудь из персонала.
Схватив чемодан и сумку, я метнулась в подземный переход и вышла на противоположной стороне дороги. На входе в кафе меня встретила любезная девушка, я попросила объяснить брату, где нахожусь.
Сижу в кафе у окна и пью чай с мятой и имбирем. Официантка крутилась возле меня, пока я не предложила заплатить за чай, видимо, я так выгляжу, что не внушаю доверие даже этой чуть старше меня девушке. Когда я получила счет, чуть со стула не упала. Пятьсот рублей за чай? Она шутит? В него золотой песок добавили? Теперь понятно ее волнение. Цены тут кусаются, как соседский пес Зоркий.
За соседними столиками сидят две влюбленные парочки. Это так мило: млеть от прикосновений, радоваться каждой подаренной улыбке и краснеть, когда на тебя вот так призывно и откровенно смотрят. У меня никогда такого не было.
Мое внимание привлек подъехавший черный автомобиль с черепом и языками пламени на капоте. Из машины вышел парень и идет в кафе. На нем джинсы и черная футболка, в руках мобильный телефон. Я была им так заворожена, что не сразу поняла, что это мой старший брат! Мы не виделись пару лет, и я не подозревала, что он может за это время вот так сильно измениться. Некогда кудрявая шевелюра сменилась короткой стрижкой на военный манер. Меня поразили татуировки на обеих руках и бронзовый загар. Он совершенно трезвый. По его виду можно сказать, что вообще не пьет. А ведь были времена, когда он так напивался, что каждый день мы с мамой волокли его на себе домой. Эти перемены меня бесконечно радуют, я так люблю его и хочу, чтобы он был счастлив.
– Саня, – машу ему.
– Верона?
Брат тоже узнает меня не сразу, похоже, приятно удивлен.
– Тебя не узнать, – он прижимает меня к себе, от него пахнет морским бризом. – Э-э-э, как же ты повзрослела, – в его голосе чувствуется волнение.
Дрожу от восторга, плохое настроение растворилось, как сахар в кипятке, я сама сейчас, как сахар, таю в его объятиях. Когда он рядом, мне не страшно. Саня позаботится обо мне, я это знаю.
– Шпиндуй к машине, – шутит он, хватает мои вещи и выходит из кафе.
– Я уже позабыла, что есть особый язык Саши Павлова.
Он хмурится, но всего лишь на секунду и, сев в машину, говорит:
– Нет больше Саши Павлова, теперь есть только Курт.
– Это твоя кличка? – улыбаюсь я. – Мне нравится!
– Это мое имя в мотобратстве, – по его тону я поняла, что эту тему сейчас развивать не стоит.
Мы едем по ночному городу и непринужденно болтаем. Я рассказываю ему последние новости о братьях и маме, о медленно, но все же продвигающемся ремонте.
– Вы пристроили ванную?! Здорово! Надо как-нибудь опробовать, – он скребет трехдневную щетину, – давненько я не был в тех краях.
Надо бы рассказать об отце, но я решаю отложить разговор на другой день. Не хочу омрачать нашу первую встречу воспоминаниями о прошлом.
– Мама передала тебе две тельняшки-безрукавки.
– Круть, – Саня подмигивает, я отвечаю ему широкой улыбкой. – А что Леха надумал? Куда пойдет учиться после школы?
– Пока не знает. Бродит впотьмах. Сказал, если мне академия понравится, он пойдет по моим стопам.
– Мне кажется, что банковское дело точно не для него…
– Как, собственно, и не для меня, – под пристальным взглядом брата, поясняю: – Мама сказала, если я буду банкиром, никогда не останусь голодной.
– У мамы свое представление о жизни. Но, Верона, выбор профессии – это не покупка нового платья!
Маму не переубедить, я пыталась, поэтому снова говорю о младшем брате.
– Лехе пока не до выбора профессии, его голова забита девочками.
– Да ладно!
– Ага! Первый красавчик в поселке, – усмехаюсь я, – отрастил кудрявые патлы до плеч, как были у тебя раньше. Мама грозится подкрасться к нему ночью с ножницами и отрезать.
Мы подъезжаем к странному месту, огороженному высоким забором. Это какой-то парк аттракционов.
– Ты здесь живешь? – со страхом спрашиваю я.
– Типа того, – с лица брата сползает улыбка.
Ворота с вывеской «Проезд для служебного транспорта» отъезжают в сторону.
– У меня сейчас не самый простой период…
Мне так и хочется съязвить, мол, а когда у тебя было иначе, но держу рот на замке. Если брат разозлится, отправит меня домой.
Саня приветственно машет охраннику на проходной, тот смотрит на меня и одаривает брата заговорщической полуулыбкой. Хе-хе! Видимо, он считает, что я его новая подружка.
Машина медленно движется к крытому алюминиевым рифленым листом ангару и останавливается перед дверью, на которой красной краской написано: «Техническая служба».
– Заходи, – Саня открывает передо мной скрипучую дверь, – я принесу твои вещи.
Перешагиваю через высокий порог и попадаю в мастерскую, заставленную ремонтным оборудованием и стеллажами с запчастями. В дальнем конце ангара маленькая кухня, за ней большие ворота, у которых застыл электрокар. Рядом с кухней два вагончика, соединенные между собой общим коридором.