Весь этот джакч.Дилогия
Шрифт:
Чаки, ты слушаешь? Да если и не слушаешь… Ты не думай, что я хвастаюсь. Это Дину над моей ворожбой хихикает, а ты же наш, шахтинский, понимаешь, что почём…
Помнишь то страшное дело в Длинном Логу? Когда гвардейцы всю семью извели? Так это не просто семья была. Это те самые нелюди, которые папу с мамой… Да-да! Мама везла родне в подарок настоящую парабайскую шаль. Трофейную. Других похожих в округе не было. Бабка сказала, что непременно эта шаль должна всплыть… Так она всплыла аж на ярмарке в Новой Чихте. А бабушка как раз туда приехала на перекладных –
Увидела женщину в знакомой шали – и к ней. Где, молодка, такую красоту ухватила? Ой, отвечает баба, дорого мне эта красота встала, ободрала меня Анта из Длинного Лога, как Старый Енот Приморскую Пандею, только ведь имеет женщина право хоть раз в этой проклятой жизни нарядной походить?
Конечно, говорит бабушка, носить её тебе не износить. А сама потихоньку из шали вытянула ниточку. И возвращается домой. Я почему-то тот вечер хорошо помню…
Ниточку намотала она на сучок дрожи-дерева. Потом приготовила отвар избегаемой травы – вот доктор Мор не верит, что такая есть, а она есть! Натёрла сучок сперва лосиным жиром, потом чёрным мёдом. Упаси Творец наоборот – самой же и прилетит! Да. Положила сучок в отвар и выдерживала три дня. Потом велела мне найти в лесу домик муравьёв-прыгунов. А это ой непросто! Они ведь такие хитрые!
Но я нашла. Ты же знаешь, что я от своего никогда не отступаю. Привела в рощу бабушку. И она засунула этот варёный сучок им прямо в главный лаз! Что тут началось! Мы еле убежали – старая да малая… А могли и не убежать, да… Если бы муравьи матку свою разбудили… Страшная это наука.
На третий день бабушка опять меня в рощу посылает. Смотрю – никакого муравьиного домика нет и в помине. Значит, приняли они наше подношение, домик свой съели и попрыгали выполнять задание… Только не требуй никаких разъяснений… Да ты и не требуешь…
Стали мы ждать вестей. Я в это время как раз к гимназии готовилась, училась читать. В наш дом всё время люди приходили, особенно женщины – травки там, порошок потягушечный, над мужними ногтями пошептать и всё такое. Бабка, конечно, ни о чём никого не расспрашивает – сами расскажут, коли будет что рассказать.
Но того, что произошло, она никак не ожидала! Я-то, говорит, хотела всего-навсего заставить жуков-сверлителей потолочную балку так проточить, чтобы обломившийся конец пришёлся аккурат по башке хозяину, когда он сидит во главе стола. Как теперь говорят, минимальное воздействие. С дурищи Анты, с детей со стариками какой спрос?
А тут такой ужас – гвардейцы взбесились. Причём тут гвардейцы, говорит бабуся. Какая такая связь между муравьями и гвардейцами может быть?
Но я-то эту связь ещё тогда угадала, только осмыслить покуда не могла. А сейчас – сам видел, как я капрала приложила. Потому что тут не в муравьях дело, а в непрямых связях… Но ты не напрягайся, всё равно не поймёшь. Хотя ты и не напрягаешься…
Деток, конечно, жалко. Это перебор.
О, кстати о кровной родне. Чаки, вот ты лежишь тут и ничего не знаешь, а вы ведь теперь с нашим охотником родственники. Потому что господин Моорс в тебя столько его крови перекачал! Почему, думаешь, капрал не сдох, как положено? Да из-за той же крови. Доктор сразу понял, что она у охотника не простая. Он в его крови нашёл такой микроорганизм… Вернее, сочетание микроорганизмов… Ну да ты всё равно не поймёшь, я и сама-то еле-еле врубаюсь… Короче, если этих полезных микробов развести как культуру, то можно всё население Отчизны вылечить. Но живут и множатся они почему-то только в теле охотника…
Так что ты теперь не помрёшь у нас и даже калекой не будешь.
А пациента нашего я постоянно соком болотной белокрапки пою, он очень кроветворный. Хочу себе тоже небольшую инъекцию сделать. Вдруг да красавицей стану, три ха-ха…
Имя для кронпринца
Ну, что там городила Рыба в моей голове – это ещё пустяки…
Хуже стало, когда там нарисовался Князь.
– Чак, ты меня слышишь? Открой глаза, если да…
«Нет. Я с тобой не разговариваю».
– Ну, может быть, оно и к лучшему. Потому что я не имею права рассказать тебе то, что хочу рассказать. Хотя должен – как другу.
Ты будешь жить. Я за тебя отвечаю. И как за товарища, и… ну, как за любого гражданина нашей страны. Это мой долг.
То, что я тебе скажу… Сам поймёшь, что за такие вещи у нас убивают не глядя. Это смертельная тайна.
Ты наверняка сунул свой любопытный пятачок в мой медальон. И наверняка подумал, что я ещё маленьким влюбился в актрису на фотографии – и с тех пор ношу её портрет на груди.
Но это действительно моя родная мать.
Следовательно, мой отец – последний император.
Вот так-то, Сыночек. Я – кронпринц Империи. Законный – потому что никто не отменял древнее «Уложение о бастардах».
Когда всё рушилось, группа верных династии офицеров укрыла маленького меня от погромщиков. Спасти маму они не сумели. А отца, вероятно, и не пытались…
Ты не подумай, что я сильно горжусь своим происхождением. Мало хорошего быть наследником монарха, погубившего державу…
Но есть долг крови. Дети должны платить по долгам родителей.
Сын обязан восстановить то, что разрушил отец.
В Отчизне, Чаки, уже много лет существует и действует мощное монархическое подполье. И с годами убеждённость людей, которые в нём состоят, не ослабевает, а крепнет.
Нынешняя безымянная власть давно стала посмешищем в глазах остального мира. Знаешь, как называют наше руководство на Архипелаге? «Общество анонимных алкоголиков». Всерьёз воспринимать их можно только джакнувшись. Но джакнутые у нас составляют, к сожалению, большинство…