Весы Лингамены
Шрифт:
Рассказчик бросил быстрый взгляд на слушательницу, желая удостовериться, что та его ещё слушает, и, утвердившись в положительном ответе на свой вопрос, продолжил рассказ:
– Так за последние десять лет мы поднялись на десять единиц, то есть до тех самых пятидесяти пяти процентов. В глубины алгоритма я вникать не буду, здесь без специальной подготовки не разобраться, но скажу, что кармопроцент - это наша точность попадания. Мы старались минимизировать связь со временем, которое провели Наланда и другие поселенцы вне Колпака. Но вот за вторым поколением "колпачников" мы смотрим с самого рождения. И они - наша основная надежда
– Н-да, всё это звучит впечатляюще, - отозвалась Дарима.
– Сколько лет рядом нахожусь, а в подробности вникаю впервые. Я ведь советник! Но вот после всего услышанного складывается устойчивое ощущение, что мы тут будущее предсказываем, а не ищем доказательства работы механизма кармы. Если всё же второе, то искать нужно только в совершившихся событиях, иначе это к гадалке не ходи - полное шарлатанство, прости Будда за сравнение!
– Что-то ты сегодня слишком часто вспоминаешь этого древнего Учителя, - между делом улыбнулся я Дариме.
– Нашего, Учителя, Минжурчик, нашего!
– воскликнула Дарима, подойдя ко мне и положив свои ладони поверх лежащих на столе моих.
– Дарима, как бы это объяснить...
– продолжал тем временем Штольм. Он поднялся, и, заложив руки за спину, заходил туда-сюда по комнате.
– Мы, естественно, не можем заменить сам механизм кармы, мы можем - то есть пытаемся - его максимально точно сымитировать. Поэтому, как я говорил, мы рассматриваем только уже совершившиеся события, а на их основе выстраивается прогнозирование будущих элементов реальности. Затем предсказанное машинами сравнивается с тем, что происходит в реальности. И пока мы остановились на отметке в 55% совпадения. Точнее, на отметке, которая была у нас до первого июня.
– Да, я, кажется, понимаю. Реальные события подгоняются под просчитанную машинами карму, и... это же палепричинология наоборот!
– Но как же тогда вообще работать?
– не обиделся Штольм на сравнение работы института с сомнительной ценности игрушкой.
– В буддийских трактатах приводятся различные примеры работы кармы, но всё это частные случаи. Как нам получить общую правдоподобную картину? Ну как? Только на себе если всё измерять.
– Вот, золотые твои слова. На себе, - ответила Дарима.
– Мы бы уже давно в сказке жили, умей каждый
её
на себе измерять...
– неуверенно проговорил Штольм.
– Сейчас Дарима тебе скажет, что каждый это не может, потому что заслуг недостаточное количество накоплено, - ехидно влез я, а Дарима, услышав мою реплику, притворно поджала губки.
– Но позвольте, - заговорил снова Штольц, - только на себе измерять - это же ненаучный подход. Частным случаем теорему не докажешь. Я вот чувствую, что всё так, как Учение говорит. Но доказать не могу.
– И у меня в точности так, - добавил я.
– Вспомните, как в древние века люди верить начинали, - вступил в разговор и молчавший Гелугвий.
– Если с человеком, по его мнению, происходило что-то совершенно из ряда вон выходящее, то это тут же объяснялось "божественной" природой этого события, то есть "рукой Бога" и т.п. Кармики же, или по-старинному - буддисты, воспринимали подобное как эхо когда-то совершённых ими же поступков.
– Да, я много подобных историй слышала, - сказала Дарима.
– В древности, в основном, так и начинали верить в высшее существо. Вот, к примеру, какая история. Случай задержал купца на дороге - к нему глубокий старец обратился с расспросами, как дойти до рынка. Купцу уж пять минут как надо в другом месте быть, но и с пожилым человеком он не может невежливо обойтись, поэтому старательно отвечает на всего его вопросы и лишь потом идёт дальше. А у того места, куда он спешил, пять минут назад упало большое дерево и придавило насмерть прохожего. Тут купца как молнией поражает мысль, что на месте этого несчастного, раздавленного деревом, вполне мог быть он сам, но что-то спасло его, и что это ни кто иной как сам господь Бог, накопленная положительная карма и т.д.
– Да, да, да! И я слышал подобные истории, - сказал Штольм.
– Надеюсь, хоть поверхностно удовлетворил твой интерес касаемо вычислений процента. И, в свою очередь, хочу для себя уточнить у нашего дорогого советника один маленький момент касаемо кармы.
– Всё что смогу, - ответила Дарима и приготовилась внимательно слушать.
– Как мы знаем из Учения, - начал Штольм, - если я что-то у кого-то взял без спросу, а этот кто-то потом спохватился нужной вещи и расстроился в связи с её отсутствием, значит, у меня непременно будет то же самое?
– Будет что-то равнозначное.
– Так. И еще у восьми людей, ударивших кого-то, укравших что-то, причинивших боль животному и прочее подобное, - в общем, каждому будет возвращено тем же.
– Обычно да.
– У меня и ещё восьми. А вот десятый всю жизнь воровал и чинил насилие, и никакая кара или там "божественная десница" его не достигла, не постигла, не прободела и т.д. И он не только не получил по заслугам, но даже ни разу не слышал голос собственной совести. Единственный из десяти. Тогда что?
– Карма может сработать через произвольное время, например через несколько жизней, - ответила Дарима и немного задумалась.
– Я понимаю это так, что другие ниточки, с которыми нить этого злодея состоит в одной связке, не дают ей проявляться какое-то продолжительное время, потому что эта ткань едина, и одна единственная ниточка может распустить всю кофточку.
– Да, все эти нити мы и пытаемся просчитать, Дари, - подал голос Гелугвий.
– Но представьте, что мы докажем! Сможем доказать реальность кармы, - быстро заговорил вдруг учёный.
– Только представьте. Но знаете, что я понял сейчас, слушая объяснения Даримы? Наше доказательство всё равно будет лишь околонаучным. Не потянет оно на глобальный переворот во всём. Потому как, даже доказав детерминированность вселенной, - при этих словах Дарима скривила рожицу, - или наличие кармы, - поспешил поправиться Гелугвий, - как мы объясним вышеозвученный механизм работы причинно-следственной связи?
Я непроизвольно подался вперёд и с волнением выговорил:
– Красный ветер?..
– Наука пока не располагает данными об этом явлении, - всё так же непоколебимо откликнулся Штольм.
– Однако, у меня есть некоторые разработки в этой области, хоть они, надо признать, и находятся в зачаточной стадии.
– Так что же тогда заставляет двигаться по полю эти фишки? И кто создаёт этот ветер?
– торжествующе спросил всех Гелугвий, подняв указательный перст кверху.
Но тут Дарима совершенно просто и счастливо просияла улыбкой, видимо, наконец, расслабившись, и ответила: