Ветры империи
Шрифт:
— Как прикажете доложить, высочайший?
Человечек был хлипок и безоружен, в одном легком тряпье, но в мягком голосе отчетливо звучало предостережение, немыслимое еще год назад. Представив, сколько иглометов нацелено сейчас на позднего гостя, Горн благоразумно опустил на лицо забрало.
— Не утруждайся, мой сладкий,— гулко пророкотал он из глубины,— Коридаг извещен.
На секунду человечек растерялся, не решаясь подать сигнал; и наградив беднягу приятельским хлопком, отчего тот мячиком отлетел в сторону, Горн хладнокровно вошел в кабинет. Он оказался не столько просторным, сколько длинным, и почти на всю его длину протянулся внушительный стол, стиснутый двумя рядами стульев и крытый зеленым сукном,— точно дорожка для гостей. Дальний конец стола подпирало высокое кресло, и сейчас в нем восседал угрюмый худой мужчина в черненых доспехах, настороженно вскинув руку, а за его спиной высились две человекоподобные махины, тяжело груженные металлом. Каждая из них превосходила Горна весом по меньшей мере вдвое и больше походила бы на статую, если б на застывшем сером лице не двигались бледно-голубые зрачки, нацеливаясь то на опасного посетителя, то на оцепеневшие в привычной нерешительности пальцы хозяина. И все же расхрабрились навозники, обнаглели, со смешком отметил Горн. Давно ли шарахались от каждого Пса?
С небрежной легкостью он скакнул на край стола, уровнявшись ростом с исполинами, и зашагал прямо на Лидера, бесцеремонно разглядывая странную троицу. А занятно было б сцепиться с этой парой страшил, вдруг подумалось ему. Если и сила у них на уровне габаритов…
— Вот нечаянная радость! — напряженно произнес Коридаг и даже попытался улыбнуться.— Чем могу служить, высочайший?
Однако подниматься не стал, и это тоже было внове. Не ответив, Горн продолжал угрожающе надвигаться, с интересом ожидая от Коридага поступка. Дистанция неотвратимо сокращалась, превращая натужную улыбку бедняги в мучительную гримасу, и наконец Лидер, первейший среди Низких, отважился на приказ — его пальцы вяло шевельнулись. Тотчас железные статуи ожили, ухватив массивное кресло за подлокотники, и с завидной легкостью переставили себе за спины, вместе с хозяином. Затем распрямились в прежнюю позу, уставившись на Горна в четыре глаза. И только-то? — разочарованно подумал тот. Что ж, двигаться они, пожалуй, умеют. А драться? Уж, наверное, получше здешних гвардейцев — тех сколько ни дрессируй… Эх, размяться бы!
Подхватив с пола стул, Горн беспечно расселся перед чудищами прямо поверх стола и только теперь поднял забрало, презрительно ухмыляясь на побелевшую физиономию Лидера. С такой высоты, да еще припертый к самой стене, тот выглядел в достаточной мере униженным, хотя так и не удосужился привстать.
— Здесь нас никто не услышит? — небрежно спросил Горн.
Коридаг слегка мотнул подбородком в сторону.
— А эти? — Горн кивнул на охранников.— Что ли, немые?
Теперь хозяин качнул головой вниз.
— А ты сам-то, часом, язык не проглотил? — проворчал Страж.— Черт побери, не переписываться же с тобой!..
Но недаром он выбрал Коридага из всех Лидеров — тот уже настроился на нужную волну.
— Прошу прощения, господин,— деликатно прокашлявшись, откликнулся он.— Так у вас ко мне разговор?
Повинуясь щелчку его пальцев, исполины разом отступили к стене, подперев кресло с боков, и снова обратились в статуи.
— Разговор — как же!..— хмыкнул Горн.— Просто хочу слегка вправить тебе мозги — чтоб ты понял, на каком свете живешь… Кстати, с каких это пор ты принимаешь Истинных без угощения, без танцорок? А если мне захочется попастись в твоем гареме?
— У меня единственная жена,— сухо возразил Коридаг,— и вряд ли она придется вам по вкусу.
— Вот тут ты молодец,— похвалил Страж.— К Истинным вам все равно не примазаться, зато от своих оторветесь… А насчет жратвы все же распорядись,— благодушно велел он.— Чего-нибудь попроще да посытней, ладно?
Слегка удивленный, Лидер едва успел снова щелкнуть пальцами, как один из громадных охранников распахнул в стене нишу и принялся выкладывать к ногам Горна объемистые блюда с разнообразными яствами — мол, выбирай сам. Похоже, Коридаг успел приноровиться к повадкам ночных визитеров, а может, и сам был не чужд чревоугодия, хотя и выглядел аскетом. И не от них ли он себя обезопасил? Мало ли, что тем взбредет в голову, и уже не одного Лидер прикончили из прихоти либо под горячую руку.
Спрыгнув со стола, Горн навалился на него локтями и для начала придвинул к себе поднос с фруктами: после недавних орешков, обильно подслащенных медом, хотелось пить.
— Сам-то не желаешь? — поинтересовался он у Коридага.— Давай, не смущайся — я не из брезгливых… — Не дожидаясь ответа, стал набивать рот прохладной розовой мякотью, брызгавшей спелой влагой под малейшим нажимом.
Сдержанно покачав головой, Лидер однако перебрался поближе, обосновавшись по другую сторону стола. Тут же и охранники надвинулись вплотную.
— Думаешь, я от Воителей? — продолжал Горн, смачно чавкая.— Черта с два!.. На кой мне они, и на кой они тебе? Тут ты здорово промахнулся, дружочек, не на тех поставил. Столько старался для них, а что получил?.. Только завяз по уши.— Страж зычно хохотнул и потянулся за печеной свининой — отменным куском, искусно сдобренным пряностями. Кинжалом срезал сбоку аппетитный ломоть и переправил в рот, одобрительно причмокнув.— Так вот, с собственной Грязью вы, Семибуквенные, еще умеете кое-как управляться — собственно, за это вас и держат, а иногда даже защищают от своих же. Однако в сварах Истинных вы так и не наловчились разбираться: воображения не хватает, что ли? Ну хоть бы через раз угадывали победителя — так нет, вечно попадаете впросак!.. Думаешь, уже забылось ваше пресмыкательство перед изменником Дэвом?
— Но ведь тогда он был Верховным Воителем,— осторожно возразил Коридаг,— и братом императора…
— …который сам нацелился стать императором, и уж этого вы не могли не понимать, подсобляя его убийцам. А теперь точно так же стелетесь перед Лотом!
— Как же иначе, если он поставлен над нами самим императором?
— В самом деле? — Горн с пренебрежением фыркнул.— А я-то, дурень, считал, будто вы по-прежнему подчинены главнокомандующему Эрну. Правда, у того уже нет былой силы, подкрепленной батальонами Истинных, а стражник Лот как раз на подъеме, к тому же императорский любимец… Но ведь есть еще и темнилы-загорцы, способные на многое, и всезнающие Хранители с их преданными Псами, и непредсказуемые спесивцы Стражи, и родовые дружины, которым недостает только общего врага, чтобы объединиться. Сможешь ты разобраться в этой сумятице, предсказать победителя? Или опять, зажмурясь, ткнешь пальцем наугад?
Поджав тонкие губы, Коридаг сосредоточенно слушал, украдкой поглядывая на странного гостя. Судя по всему, он был озадачен и заинтригован, однако пока мало что понимал. А Горн, покончив с душистым окороком, переключился на салаты. Еда проваливалась в него, словно в Подземелье, и до полного насыщения еще пришлось бы потрудиться немало.
— Не сможешь! — сказал он уверенно.— Мозгов не хватит охватить все ветры Империи, тем более — угадать общее направление. Да и то — откуда у Низкого мозги? Ты же кровь от крови своего “народа”, а сколько поколений Лидеров старались отучить его думать, дабы единым строем следовал он за пастырями, точно стадо за вожаками. А кто направлял самих вожаков, знаешь? И скольких вольнодумцев отправил на заклание лично ты, зачислив в смутьяны и еретики? Скольких прикончили по твоим наводкам корчевщики Дэва, а затем и новые Воители?..
— Я оберегал свой народ,— не выдержал Коридаг.— Эти безумцы могли спровоцировать бойню!..
— Что же, ты его сберег,— с ухмылкой подтвердил Горн.— Как стадо — безмозглое и покорное. А заодно сохранил и свой пост, верно? Да ты не дуйся, Истинным тоже похвалиться нечем. Если у вас всегда ценился услужливый тупица, то у нас — здоровенный дурак с дубиной. Будто две готовые расы: слуг и господ. Но самое потешное, что поменяй их местами, никто особенно и не возмутится, ибо одни не могут без других, и главное для всех — сохранить привычный порядок. И если заведется среди них странник, не умеющий маршировать в едином строю, то выбор у него куда как богатый: либо под нож корчевщика, либо головой в рабошлем, либо — при особом везении — в Храмовые спецы, наращивать плоть на идеи Божественной, думающей за всех… Еще не понял, куда я клоню?