Ветры империи
Шрифт:
Осклабясь, Горн насадил на кинжал второй шмат благоухающего мяса, не уступавший по соблазнительности первому, и с любопытством поводил перед носом охранника — тот даже не поморщился, вышколен отменно.
— Ты вот, бедолага, все пытался добрать ума у ведьм, утаив нескольких от Воителей.— Коридаг подскочил, едва не опрокинув стул.— А затем сунулся за советом и помощью к Хранителям, чего тебе тоже, в общем, не положено,— невозмутимо продолжил Горн, примериваясь к куску, затем перевел взгляд на Лидера и рассмеялся.— Слушай, расслабься!.. Я ведь про тебя знаю столько и такого, что при желании давно мог отправить на клыки к нашим зверям либо к вашим баранам на рога. Только зачем? А вот наши сладкоречивые Хранители, будь уверен, не задумываясь выдадут тебе сразу всем, если ты попробуешь сорваться с их крючка или просто перестанешь быть полезным. Думаешь, ты первый к ним подкатился? Переиграть их пытались многие — где они все теперь!..
Прикрыв воспаленные глаза, Коридаг медленно опустился на место.
— Все ошибаются,— хрипло заговорил он.— Все грешны… более или менее… даже Воители. Но клянусь… — Тут голос его начал обретать звучность.— Всем дорогим для себя клянусь… Чего бы я ни совершал и на что бы ни решался, всегда и во всем руководствовался единственно благом Империи, как я его понимал, и если в усердии своем и радея о смиренной пастве, над коей поставлен волею Духов…
— …а также о собственной шкуре, коя дороже тебе всех прочих,— усмехаясь, заключил Горн.— Не тужься, дурашка, прибереги эти объяснения для других — меня-то ты устраиваешь и в естественном виде, без всяких вкусовых добавок. И толкую я тебе как раз о том, что при твоих возможностях и с моими связями мы сможем пробиться хоть куда — даже на самый верх!..— Он злорадно хохотнул, гипнотизируя оцепеневшего Лидера, словно питон — крысу.— Что, небось и не задумывался о таком, верно? Вот этим и плохи вы, Низкие: кишка тонка и размах блошиный,— а ведь казалось бы, имея под руками такую громаду… Ну да ладно, сейчас речь не о том.
Словно бы утратив к собеседнику интерес, Горн опять принялся за угощение, уже изрядно им разоренное, а Коридаг с облегченным вздохом стянул шлем с узкого, поросшего серой щетиной черепа и стал промокать вспотевший лоб изящным платочком.
— Все это, извините, чушь,— качая головой, пробормотал он.— Какой “верх”, какая “громада” — о чем вы? Если даже допустить… Да чего мы все стоим против целой Империи?
— А где ты видел Империю? — поинтересовался Горн, кромсая свинину широким лезвием.— Лично я наблюдаю одну большую свалку, где все тузят всех либо готовятся этим заняться. А у вас как-никак — армия!..
— Вся наша армия — ничто перед мудростью Божественной.
— А я на что? Говорю же тебе: я сумею запрячь ее не хуже Избранных, да еще и спецов пристегну. И даже черт с ним, с самым верхом, если не тянешь, но стать вровень с Истинными — хотя бы вам, Лидерам… Или не надоело еще подставляться под их плевки?
— Уж лучше под плевки, чем под мечи,— угрюмо возразил Коридаг.— Вы же видели наших гвардейцев — слезы!..
— А что проку в мечах, когда отключена Защита? Только на ней пока и держится превосходство Истинных, но ведь нынешние лучеметы прожигают любые латы, а броня армейских вездеходов понадежней самых прочных доспехов. Так что вините во всем собственную трусость — слишком привыкли вы трепетать перед Истинными.
— Не странно ли услышать подобное от вас?
— Чушь! — рявкнул Горн.— Просто у меня хватило ума подняться над чужими сварами и хватило смелости не прятать собственную выгоду за интересами рода или касты. Что в этом странного? И если ты сумеешь мне подыграть, то в выигрыше окажемся оба, а заодно,— тут Горн с пренебрежением фыркнул,— и твой возлюбленный “народ”. Повторяю: тебе уже нечего бояться, во всяком случае — за себя. Ну, наберись же духу!..
Однако Лидер опять принялся качать щетинистой головой да промокать потеющее лицо платочком, хотя в кабинете вовсе не было жарко.
— И все-таки это слишком, слишком,— произнес он наконец.— Столько веков возводилась Империя, поднимаясь этаж за этажом, продвигаясь от победы к победе, подминая под себя всех, пока не придавила основанием материк, а вершиной не уперлась в Поднебесье. И каждому в ней предоставлены свое место и уровень — от Божественной Ю до последнего десятибуквенного, ниже которого только голыши…
— …безымянные, точно Духи,— насмешливо продолжил Горн.— Видишь, как забавно смыкаются крайности? А ты боишься всего лишь поменять этажи.
— Ничего себе — “всего лишь”!..— содрогнулся Низкий.— Ведь это значит посягнуть на устои!
— Устои империи вовсе не в том, кто какой этаж занимает, а в наличии самих этажей,— наставительно заметил Горн.— И небольшая перетасовка жильцов ей только на пользу… Черт побери, нельзя же вечно транжирить наследие пращуров — эдак никаких запасов не хватит! Или тебе больше по нутру вылизывать зады имперцам, чем вести собственную игру? Ну так найдутся и другие Лидеры, поухватистей.
— Погодите,— сказал Коридаг, наморщив лоб.— Но ведь вы не можете быть сами по себе — вы же кого-то представляете, верно?
— Так я тебе и сказал,— ухмыльнулся Горн.— Лучше и не думай об этом, здоровее будешь.
— Конечно, и среди Истинных хватает недовольных,— задумчиво продолжал Лидер,— скажем, периферийные роды…
— И свои догадки держи при себе. Все узнаешь в должное время — если будешь паинькой.
— Странный союз, вам не кажется? Я ведь даже имени вашего не знаю.
— А на что оно тебе? Для успеха дела вашей банде не хватает только Откровений — ну так ими я тебя обеспечу, будь спокоен.
Рассеянно Коридаг снял с ближней тарелки пухленький пирожок, но тут же с опаской глянул на ненасытного гостя и осторожно положил обратно.
— А чего потребуете взамен? — спросил он грустно.— Не душу, нет?
— Там видно будет,— ответил Горн, снова захватив взглядом его глаза.— Не бойся, внакладе не останешься. Ну, а если пожадничаешь… — Небрежно он нацелил кинжал на Лидера.— Если вдруг раздумаешь делиться — потеряешь все, вместе с жизнью. Это я тебе обещаю.
— И мысли такой не было…
— Будет,— уверенно предсказал Горн.— Как понюхаешь настоящей власти, забудешь обо всем: от жратвы и баб до своего “народа”,— и станешь карабкаться наверх не хуже прочих. Но от этого искушения себя все-таки удержи, иначе… — Внезапно он развернул клинок острием вниз и коротким ударом погрузил в столешницу до рукояти. Так и оставил.— Для памяти, понял? И даже эти,— кивнул он на исполинов,— тебя не спасут.
— А вот Истинного вы бы не стали запугивать,— с неожиданной обидой предположил Коридаг.— К каждому свой подход, правильно?