Видессос осажден

Тертлдав Гарри

"Это то, что подсказывает магия", - сказал Багдасарес.

"Могли ли макуранцы повернуть его так, что, скажем, палка указывает в направлении, прямо противоположном правильному?" Спросил Маниакес.

"Полагаю, это возможно, поэтому я проведу расследование", - ответил волшебник. "Однако я не почувствовал такого обмана".

"Однако, если бы все было сделано хорошо, вы бы этого не сделали", - сказал Маниакес. "Макуранцам потребовалось немало времени, чтобы выяснить, как вы, например, в прошлом году повернули этот канал обратно на себя".

"Это

так", - признал Багдасарес. "И Абиварду ничего так не хотелось бы, как заставить нас думать, что он в одном месте, когда на самом деле он где-то в другом".

"Вероятно, где-то в другом месте, откуда он может дышать нам прямо в затылок", - сказал Маниакес.

"Нет смысла использовать такую магию, если ты не получишь от нее какой-то выгоды, не так ли?" Багдасарес задумчиво пощипал себя за бороду. "Противоположности, а? Что ж, посмотрим, что мы увидим".

Он вытащил палку из воды, снял с нее обрезок ногтя Маниакеса и бросил обрезок в жаровню. Он намазал конец палки смолой, в процессе чего у него слиплись пальцы. Затем он достал из-за пояса серебряный макуранский аркет и железным лезвием соскреб с монеты несколько кусочков блестящего металла. Он прикрепил щепки к вымазанной смолой палке и опустил ее обратно в воду.

"Мы будем использовать кусочки серебра из аркета, чтобы изобразить маршала Макурана в несколько иной версии заклинания", - сказал он Маниакесу.

"Ты лучше всех знаешь свое дело", - ответил Автократор. "Меня не очень волнует, как ты делаешь то, что делаешь, пока ты получаешь ответы, которые мне нужны".

"Терпение вашего величества бесценно", - сказал Багдасарес. Васпураканский волшебник снова начал читать заклинания и делать Пассы над чашей, в которой плавала палочка. Заклинания на этот раз, особенно те, что были на языке васпураканер, отличались от тех, что он использовал раньше, хотя Маниакес затруднился бы сказать, как именно.

Как и во время предыдущего заклинания, палка начала дрожать в воде. И, как и во время предыдущего заклинания, конец с прикрепленным магическим фокусом повернулся к востоку. Багдасарес перевел взгляд с него на Маниакеса и обратно. "Если я не совсем обманываюсь, Абивард действительно к востоку отсюда".

"Но это безумие", - воскликнул Маниакес. "Это совершенно бесполезно. С какой стати Абиварду - и, без сомнения, макуранской полевой армии вместе с ним - отправляться в видессианские западные земли? Макуран удерживает западные земли, за исключением порта тут и там и нескольких укреплений на холмах юго-востока. Что он может сделать там такого, чего не сделал много лет назад? Он не собирается брать город Видессос - без кораблей он этого не сделает, и меня не волнует, сколько у него солдат. И в случае чего-нибудь менее важного, чем это, ему было бы разумнее остаться здесь и сражаться со мной вместо этого."

"Ваше величество, моя магия может сказать вам, что это так - или, во всяком случае, во что я верю, что это так", - сказал Багдасарес. "Выяснить, почему это так - заглядывать в сердце человека таким образом - выходит за рамки моего искусства или искусства любого волшебника. Часто человек сам не до конца понимает, почему он поступает так, как поступает, - или ты этого не видел?"

"Я видел", - сказал Маниакес. "Но это все еще ставит меня в тупик. Абивард обладает многими достоинствами, но никто никогда не

называл его глупым. Он, должно быть, знал, что в этом году мы возвращаемся в Страну Тысячи городов. Он не пытался остановить нас, захватив Лисс-Сайон. Он не смог помешать нам высадиться в Эрзеруме и направиться на юг. Если он знал, что мы придем, почему он не здесь, чтобы встретить нас? Это то, что я хочу знать ".

"Это правильный вопрос, важный вопрос, ваше величество", - серьезно согласился Багдасарес. "Это также вопрос, на который моя магия не может дать вам хорошего ответа. Могу я задать свой вопрос в ответ?"

"Спрашивай", - сказал ему Маниакес. "Все, что ты можешь сделать, чтобы впустить свет Фоса в то, что выглядит как тьма Скотоса, было бы приветствовано". Он начертил солнечный круг доброго бога над своим сердцем.

Багдасарес также нарисовал солнечный круг, сказав: "У меня нет никаких великих и мудрых мыслей, чтобы предложить, просто вот что: если по какой-либо причине Абивард решил покинуть земли между Тутубом и Тибом, не должны ли мы наказать его за его ошибку, причинив весь возможный вред в этих краях?"

"Это то, чем мы занимались", - сказал Маниакес. "Это то, чем я намерен заниматься и дальше. Если Абивард хочет отправиться по каким-то своим делам, позволь ему. Макуран пострадает из-за этого ".

"Хорошо сказано, ваше величество".

Маниакес не потрудился ответить на это. Все, что он сказал, имело прекрасный смысл - и не только для него, если Багдасарес с такой готовностью ухватился за это. Он говорил себе это много раз, прежде чем пришел искать магического совета Багдасареса. Но если Абивард не был глуп, почему он покинул почти определенное место действия в этом году? Какую причину он счел достаточно веской, чтобы поступить подобным образом?

"Невозможно сказать", - пробормотал Маниакес. Брови Алвиноса Багдасареса поползли вверх; без сомнения, он надеялся узнать, что у Маниакеса на уме. Маловероятно, не тогда, когда Маниакес сам был далеко не уверен. Но что бы ни замышлял Абивард, у Маниакеса было ощущение, что он узнает, и что он не будет вне себя от радости, когда узнает.

Как видессийцы поступили с храмами Фоса, макуранцы построили святилища Богу не только в городах на благо торговцев и ремесленников, но и на обочинах дорог в сельской местности, чтобы крестьяне могли молиться и поклоняться, а затем возвращаться к работе. Маниакес разрушал эти придорожные святилища с тех пор, как впервые вступил на Землю Тысячи городов. По крайней мере, это доставляло неудобства фермерам, что в какой-то мере помогло бы делу видессии.

Бог обычно размещался в помещениях менее изысканных, чем храмы Фоса. Некоторые святилища находились под открытым небом, с четырьмя сторонами квадратного алтаря, обращенными по сторонам света, каждая из которых символизировала одного из Четырех Пророков макуранцев. По мере того, как видессийцы приближались к Машизу, святилища становились все более сложными, как это было известно Маниакесу по предыдущим вторжениям в земли между Тутубом и Тибом.

А затем, когда видессианская армия приблизилась к Тибу, солдаты наткнулись на столь необычное святилище, что призвали Автократора посмотреть на него. "Мы не знаем, что с этим делать, ваше величество", - сказал Коментиолос, капитан отряда, захватившего святилище. "Ты должен рассказать нам, и прежде чем ты сможешь это сделать, ты должен увидеть это".