Видессос осажден
Шрифт:
"Эта мысль тоже приходила мне в голову", - сказал Абивард, - "но Бог..." Он вернулся к макуранерскому, чтобы назвать свое божество. "... выбрал моего повелителя так, как он пожелал, а не так, как мог бы пожелать я. Будучи всего лишь смертным, я принимаю повеления Бога".
"Твой повелитель, безусловно, знает, что ты всего лишь смертный". Заметил Маниакес. Абивард послал ему любопытный взгляд. Он притворился, что не заметил этого. Ему не нужно было долго притворяться, поскольку Обновление подошло к маленькой гавани в дворцовом квартале. Люди стояли на причалах, чтобы поймать канаты, которые
Абивард с интересом наблюдал за процессом. "Они знают свое дело", - заметил он.
"Так им и надо", - ответил Маниакес. Он подождал, пока трап не перешел с корабля на пирс, затем поднялся по нему, махнув Абиварду следовать за ним. "Подойди, выдающийся господин", - сказал он, даруя Абиварду высший ранг видессианской знати. "Взгляни на то, что ты не смог взять".
Абивард сделал это с живым любопытством, которое становилось все более оживленным по мере того, как они продвигались в дворцовый квартал к императорской резиденции. "Так вот чего я не мог видеть", - сказал он, когда они завернули за угол и здание скрыло море из виду. "До сих пор я получал больше деталей о вещах, на которые смотрел издалека. Однако это для меня в новинку".
В резиденции стояли в ожидании Гориос, Симватий и старший Маниакес. Абивард поклонился всем троим. Старший Маниакес протянул руку, сказав: "Рад видеть тебя снова, когда мы не пытаемся убить друг друга".
Абивард принял рукопожатие. "Действительно. Если бы не армия, которой ты когда-то командовал, Шарбараз не был бы сегодня Царем Царей".
"Но сегодня он царь царей, к несчастью", - прорычал старший Маниакес. "Но будет ли он Царем Царей завтра..." Его голос затих.
Лицо Абиварда застыло, став похожим на маску. "Если ты собрал Нас здесь, чтобы попытаться заставить меня восстать против Шарбараза, Царя Царей, да продлятся его дни и увеличится его царство, пожалуйста, отведи меня обратно через Переправу для Скота сейчас. Я не предам своего повелителя".
"Нет?" Маниакес повел макуранца в резиденцию. Камеас подошел к ним, неся серебряный поднос. Абивард смотрел на вестиариев без любопытства; макуранский двор тоже использовал евнухов. Учитывая то, как макуранцы так часто унижали своих женщин, это было совсем не удивительно. Маниакес взял пергамент с подноса и протянул его Абиварду. "Нет?" - повторил он. "Даже после этого?"
Наблюдая за тем, как Абивард читал это до конца, он мог точно сказать, когда макуранский маршал подошел к проходу, отдавая приказ о собственной ликвидации. Абивард не кричал, не ревел и не становился заметно разгневанным. На его лице еще тверже застыло выражение невозмутимости. Когда он закончил, он посмотрел на Маниакеса. "Как к тебе это попало?"
"Удача", - ответил Автократор. "Ничего, кроме удачи. Один из наших рейдовых отрядов случайно столкнулся с гонцом, прежде чем тот добрался до переправы".
"Прежде чем я что-либо с этим сделаю, - сказал Абивард, - мне нужны доказательства, что это подлинник, ты же знаешь".
Маниакес кивнул. "Я думал, ты скажешь то же самое. Ты оставляешь как можно меньше шансов - я видел это, сражаясь с тобой. Я не думаю, что ты доверяешь
"То, что ты делаешь предложение, во многом говорит о том, что это письмо подлинное". Абивард глубоко вздохнул. "Меня это не удивляет. Шарбараз и раньше был близок к тому, чтобы лишить меня головы, как вы, возможно, слышали, а возможно, и нет. Но я буду знать наверняка, прежде чем решу, что делать дальше. Один из двух моих главных магов - макуранец. В жилах другого течет видессианская кровь."
"Я знал это - или, во всяком случае, так думал", - вмешался Маниакес. "Если бы это было не так, заклинание ремня Воймиоса, которое мы использовали в прошлом году, сбивало бы вас с толку дольше, чем это было на самом деле".
"И так все было достаточно плохо". Абивард покачал головой. "Въезжайте в канал, направляйтесь на другую сторону и возвращайтесь туда, откуда начали - как я уже сказал, плохо. Но действует ли перемирие и для Пантелеса?"
"Да, это так", - ответил Маниакес. "Однако ему придется всегда оставаться с тобой. Если он когда-нибудь вернется в Империю, когда не будет под вашей защитой, его голова будет выставлена на Вехе."
"Я согласен", - сказал Абивард. "Я бы сказал то же самое, если бы среди вас был макуранский предатель, как это часто бывает с видессианами".
"Кстати, о предателях, как там Тикас в эти дни?" Спросил Гориос.
"Жив", - сказал Абивард. "К сожалению. Шарбараз о нем хорошего мнения, поскольку он никак не может стремиться утвердить свой фундамент на троне Машиза".
"Возможно, это имеет меньшее значение для вашего взгляда на мир, чем это было некоторое время назад", - заметил Маниакес.
"Возможно", - согласился Абивард. "А может, и нет". Он опустил взгляд на пергамент, который все еще держал в руке, и перечитал его еще раз. "Посмотрим".
Провести волшебников через переправу для скота, не вызывая ненужных подозрений, оказалось проще, чем ожидал Маниакес. Когда его посланник сказал, что они необходимы для переговоров о перемирии, макуранцы приняли это не только без колебаний, но и без дальнейших вопросов. Пантел и Бозорг запрыгнули в видессианскую лодку, отправились на Обновление и в течение пары часов возвращались в город Видесс.
"Если ты будешь достаточно расплывчат", - сказал Маниакес, наблюдая, как дромон причаливает к маленькой гавани дворцового квартала, - "тебе все сойдет с рук".
"Что ты имеешь в виду, неопределенный?" Голос Регориоса повысился в притворном негодовании. "Мы даже не сказали никакой лжи".
Как и Абивард, Маниакес был полон решимости наблюдать за испытаниями, которые маги маршала Макуранера будут проводить на захваченном пергаменте, что означало, что он должен был иметь при себе своих собственных магов, чтобы те, кто работает на другую сторону, не попытались обратить свое колдовство против него. Он бы в любом случае вызвал Багдасареса и Филетоса, чтобы убедиться, что Пантелес и Бозорг не попытались скормить Абиварду результаты, которые не соответствовали действительности.