Виктор
Шрифт:
— Папа? — я ахаю, и он улыбается, но все, о чем могу думать, это почему?
Почему он не мог приехать и навестить меня?
Почему он просто ушел?
Почему он не мог быть мне таким же отцом, как Дмитрий?
Глядя ему в глаза, я выпаливаю: — Мама сказала, что без тебя здесь безопаснее. Я уверена, она ненавидит тебя.
Может быть, именно поэтому она никогда не остается рядом; я напоминаю ей о нем.
Он вздыхает: — Прости, что прошло так много времени. Я занимался нашим семейным бизнесом. У нас есть враги, и я должен был сделать так, чтобы было безопасно.
У меня замирает сердце, когда папа достает папку и садится на край матраса.
— Поэтому у меня были охранники, когда я росла? — спрашиваю, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
— Да, все были разочарованы тем, что ты попросила своего брата отозвать телохранителей, как только тебе исполнилось пятнадцать, но мы знаем, как обстояли дела. Девочка — подросток, за которой следуют двое мужчин, — отец качает головой с печальной усмешкой. — Они все равно были рядом, но, должно быть, стали расслабляться по мере того, как ты становилась старше. Как будто они доверяли тебе, что ты поступишь правильно.
— Я никогда не знала, кто он… — пытаюсь объяснить, надеясь, что он поверит моей лжи.
Отец отмахивается и берет папку. Он вытаскивает несколько фотографий, на которых Виктор торгует наркотиками, направляет пистолет кому-то в голову и стоит над мертвым телом. Я не смогла смотреть дальше, хотя там было еще много фотографий. Просто потому, что Виктор занимается этими вещами, это не значит, что я хочу быть причастной и особенно не хочу видеть это. Я хотела оставаться в неведении, как это было все это время.
— Пожалуйста, хватит, — тихо прошу я, но отец слышит меня.
— Я пришлю еду. Когда почувствуешь, что готова заключить сделку, дай знать своему другу. Я уверен, ты понимаешь, что поскольку ты была связана с врагом, мне нужно держать тебя взаперти, — он похлопывает меня по ноге и встает.
Я не могу ничего сказать, поэтому отворачиваюсь. Моя жизнь перевернулась с ног на голову с тех пор, как я встретила Виктора.
Я даже неправильно оценила Дэмиена. Каждый мужчина в моей жизни — лжец?
Не уверена, сколько времени прошло, но солнце уже садится. Должно быть, я лежала здесь часами, потерявшись в мыслях. Поднимаюсь, когда слышу, как открывается дверь. Дэмиен входит с подносом и легкой улыбкой, на которую я не отвечаю.
— Я не голодна.
Он ставит поднос на туалетный столик и садится на кровать рядом со мной.
— Я понимаю, что твой день прошел не так, как ты себе представляла, но мы больше не можем тебя защищать. Здесь все будет хорошо. У тебя есть я, и твой папа не оставит тебя.
Я отворачиваюсь и снова смотрю в окно. Пока его рука не ложится на верхнюю часть моего бедра. Пытаюсь отодвинуться, но он прижимает меня к изголовью кровати. Двигаясь ближе, его хватка становится крепче.
— Почему не я? Я был здесь все это время. Мы могли бы быть идеальной парой, — его рука поднимается
— Я всегда видела в тебе только друга, — стараюсь сказать мягко, но он хватает меня за другую ногу и притягивает к себе. Я отталкиваю его свободной рукой.
Тошнотворное чувство поселяется в животе. Я никогда раньше не видела такого взгляда. Его глаза темные, и он облизывает губы. Схватив меня за обе ноги, он снова притягивает к себе. Я даю ему пощечину, открывая рот, чтобы закричать, но он прикрывает его рукой.
— Заткнись нахуй, — что-то в нем ломается; он становится диким, и я борюсь с ним.
Другой рукой он тянет меня за спортивные штаны, и когда они доходят до лодыжек, я пытаюсь оттолкнуть его, но у меня ничего не получается.
Он хватает меня за трусики. Я кричу, горячие слезы текут по моим щекам, но никто меня не слышит. Я зажмуриваюсь, стараясь не думать о том, что сейчас произойдет. Он сильнее меня, и я в наручниках. Я могу продолжать бороться, но он возьмет то, что ему не принадлежит.
В тот момент, когда он раздвигает мои бедра, снаружи что-то происходит. Выстрелы.
Дэмиена оттаскивают, и я сворачиваюсь клубочком. Мое сердце готово вырваться из груди — оно так сильно колотится. Все расплывается, когда в комнату входят еще мужчины, и один из них подходит ко мне.
— Я с тобой, — доносится до меня голос Виктора, когда он натягивает на меня одежду. Я просто рада, что Дэмиен не успел зайти дальше.
Тремя часами ранее
Мы с Константином и моим основным поставщиком, сидим за большим столом, готовимся к следующей поставке, когда снаружи начинается суматоха. Дверь распахивается, и я направляю пистолет на того, кто вошел. Но мое сердце падает, когда вижу охранника, которого оставил с Амайей. По его голове стекает кровь, глаза широко раскрыты и полны паники.
— Где она? — я подхожу к нему, все еще держа пистолет наготове, пока ярость накатывает волнами.
— Ее забрали. Тот друг, Дэмиен, проскочил внутрь, поэтому я вышел из машины, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, но кто-то ударил меня по голове и вырубил. Когда очнулся, проверил внутри. Стол был перевернут, фоторамка разбита. Рядом лежала тряпка.
Смертельное спокойствие окутывает меня, когда мы смотрим друг на друга. Я знал, что с этим Дэмиеном что-то не так. Надо было разобраться с ним еще несколько недель назад. Блять.
Я рявкаю: — Кто-нибудь, отследите телефон этого ублюдка, он нужен мне живым, — я не обращаюсь ни к кому конкретно; просто хочу, чтобы это было сделано. Сейчас. Мне нужно, чтобы ее нашли, и, если с ней что-нибудь случится, я убью любого, кто встанет у меня на пути.
Хор «Да, босс» заполняет комнату, все встают и бросаются к выходу. На то, чтобы привезти хакера, уходит две минуты. Я стою у него за спиной, наблюдая за экраном в надежде найти ответы. Затем начинаю ходить из угла в угол. Надо было поставить на нее маячок; это бы сэкономило время. Именно так поступил бы мой отец.